Смотрю. Действительно. Даже во сне девочку больную не отпускаю. Будто коршун впилась в ее крохотное тельце. Не могу позволить ей умиреть, хоть и понимаю, что бессильна я перед бедой неминуемой.
Чувствую, как слезы по щекам покатились. Горючие на землю упали. Смотрю на маленький лобик и ручки и вспоминаю свою Марьяшу.
— Не могу, — зашептала я. — Не могу, бабуля. Не могу отпустить! Это же дочка моя!!!
Упала на колени и разрыдалась так, будто глаза мои сами в реку обратились. Дитя от сердца не отпускаю, чувствую как глаза от слез горят. Сердце замирает и стонет душа.
— Полно тебе будет, — тронула меня за плечо сухонькая рука. — Своих родишь. Вон, какая богатырская пара подобралась. Век вас в одну нить сплетали. По разным путям искали, но свели. Ты баба молодая. И сын будет, и дочь. Коли захочешь еще семерых родишь. Отдай мне ребенка. Не держи его душу.
Смотрю я в глаза темные и понимаю, что не могут они человеку принадлежать. Да и сон странный. Больно на явь похож.
— Моя она! Не отдам! — взлетела с колен. Отскочила от старой и даже бежать приготовилась.
За моей спиной рыкнули. И понимаю что там не собаченка стоит, а зверь громадный. Страшно поворачиваться.
— Ее родные заждались, — старушка покачала головой и на ту сторону моста посмотрела. — Зовут ее по имени. Сами дальше не идут. Там мать совсем молодая. Год назад только родила. Первенца. А потом беда пришла и хворь ее с мужем забрала.
— Родители?
Взглянула на тот берег. И впрямь, стоит молодая пара. Все в белом. Руки в мою сторону протягивают и рты в немом крике открывают. Женщина вся извелась. Слезы горькие глотает. Мужчина за плечи ее обнимает и на меня страшным взглядом поглядывает. Того и гляди, кинется. Не посмотрит что мост волшебный разделяет.
— Если бы у тебя Марьяну забрали, чтобы ты сделала? — тихий, вкрадчивый голосок старушки.
У меня уже нет ответа.
Я не уверена что делаю правильный выбор.
Ступаю на первую белую дощечку моста.
— Сама малышку отдам, — вытираю свои слезы и иду вперед.
Под ноги не смотрю, там вода шумит, завывает. Только в глаза матери горемычной. Женщина понимает все и сама бежит мне на встречу. Она еще и руками машет, чтобы я не торопилась. Муж ее за ней не поспевает.
Встретила маня молодая на четвертой дощечке и в глаза заглянула, руки протягивая.
В последний раз прижала к себе девочку и лобик поцеловала. Отдала малютку матери родной. Дитятко, ощутив душу женщины, сразу завозилась. Руками шею материнскую перевила и множество поцелуев сладких получила. Тут и мужчина подбежал и сгреб своих родных девочек в объятия крепкие. Заблестели у него глаза. Закипела в нем кровь. Улыбкой счастливой одарил он меня.
Сладко и гладко будет в этой семье. Не смотря ни на что.
— Ну коли взошла на мост мой, спроси то о чем сердце твое вопрошает? — ко мне подошла не старушка вовсе. Девица молодая смотрит на меня хитрым взглядом.
А я и спросить не знаю что. Смотрю, как семья за грань моста уходит и испаряется, ступив на тот берег.
— Есть у меня амулет. От дедушки достался, — тихо заговорила, а сама и не знаю зачем. — Что он делает, я не ведаю. Деда мне много не говорил. С братом общался, а меня не замечал.
Усмехнулась девица. Смешно ей стало от моих суждений. Людское сердце для нее лес темный, но любопытный. Мало она с людьми общается, все ей чистые, незамутненные души подавай. Но вот живой перед ней человек. Просить не умеет. Не зубоскалит и не льстит. Говорит, то что сердце гложет.
— Тот амулет на правильную дорогу зачарован и от ненужных путей отводит.
Белоснежный рукав взметнулся. К мосту целый рой капелек реки поднял. Стала водица зеркалом. Отразилась там знакомая фигура. Ведьмочка. Молодая и любопытная. Никуда ее не берут. Не посвящают в дела. Только брата — колдуна поучают.
— Прошлое мое.
— Семья у тебя складная была. В обиде не оставляла и беды отводила, — девица тронула мои короткие волоски, будто желала их отрастить. — Вот и амулет тебе правильный подарили, чтобы путь твой с нужными людьми сплелся.
— Макошь хорошо плетет. Как она сделала так бы и пошло.
Не согласилась со мной молодая. Головой покачала и неслышно посмеялась.
— Твой дед спрятать тебя хотел. Понимал, что брат твой сам скроется — сил и терпения хватит. А ты чистая, незамутненная, слабая — яркостью недругов привлечешь. Вот и поломал дорогу. От главного пути тебя отвел, чтобы ты незримой стала. Тебя к мужу нелюбимому под бок спровадили, людей хороших в окружение нашли. А род Полоза уничтожили. Отец твой тоже не смог уйти от врагов, хоть и сильным был. Все силы рода были брошены на то, чтобы оставшиеся крохи колдовские защитить. Получилось у Полоза внуков и правнуков сохранить, кровь крепкую с водой смешав. Да вот только потомки не в счастье пребывали и во тьму все чаще обращались, ведь их истинные пути — дороги исказили. Твоя судьба заранее видна была. Звал тебя колдун твой. Во снах видел. И ты с ним во сне встречалась и в малолетстве помнила. Еще перед братом хвасталась, что друг у тебя ночной есть. А потом дед твой ворожбу ворожить стал, для защиты — силы слабых закрыл. Ты и забыла о снах своих и видения приходить перестали. Волос твой короток стал, а мысли явью заняли. Потухла искра колдовская в сердце твоем. Совсем серой сделалась. В полутьме бытия заплутала. Вот дед твой и сделал амулет, чтобы когда станет можно и безопасно, путь твой на правильную дорожку вышел. Сильная вещь на твоей шее висела. В путь тянула. Брат твой от погони скрылся, затаился. А тебя наоборот под взгляды недобрые выволокло. Так и произошла встреча… Однажды на ярмарке. Потеряла ты подарок дедов, а нашла его твоя истинная дорога…
Не верила. Не дышала. Сердце биться перестало.
— А сейчас… Я с истинной…, — голос дрогнул, задрожали руки.
Даже если Радим не моя судьба — не уйду! Не отрекусь покуда живы будем. Вон как славно у нас с ним происходит. Хоть и не разговорчивый муж попался, хоть и сошлись мы без знакомства. Но каждую нашу встречу я с теплом вспоминаю. Каждый день думаю, а как там мой Радим? Сердце тянется к нему, а душа стонет вдалеке. И близость… Вон какая сладкая. Подходим мы друг другу. Истинный он мой и судьбе это доказывать готова. Требами Макошь задобрю, сплетет она наши ленты в одну.
— Радим мой истинный?
Лукавая улыбка тронула тонкие бледные губы. Женщина молчала, нагоняя страх.
32
Страшно смотреть в будущее. Хочется остановить время. Убрать из памяти сказанные незнакомкой слова. Списать все на сон, но… Тянет узнать правду. Даже если худую, но все же…
— Амулет привел меня на ярмарку, — вспомнила инциндент. — Я случайно где-то потеряла…
В зеркале из водных брызг отразилась мужская фигура. Сейчас я могла смотреть на его спину. Лика не видела и сравнить не могла. Но определенно точно понимала, что сейчас Радим намного крупнее чем семь — восемь лет разад.
В руках мужчины был мой амулет.
Этот тот самый человек, который совершил невообразимое чудо! Нашел колдовскую дочку и отдал вещь, беду приносящую!
— Это же Радим? — шепчут мои губы, а разум не верит словам. — Радим ведь?
Слишком малы плечи для мужних. И кулак не такой могучий, как у моего.
— Ты смотреть будешь? — раздраженно прошипела девица.
Красавица уже откуда-то стул достала и целую тарелку тыквенных семечек с солью. Смотрит, наблюдает за происходящим перед ней действом и наслаждается.
— Буду, — стушевалась под ее темным взглядом.
Мне такую возможность за чужой жизнью подсмотреть дали, а я все испортить могу. Надо сдержаннее быть.
Пока отвлеклась "моя встреча" прошла. Маленькая ведьмочка подарила полный радости поцелуй и исчезла в неизвестном направлении. Мужчина тоже пошел по своим делам. Его путь жизненный отошел от того что я думала.
Только через пару дней, когда работа мужчины была окончена, он вспомнил о странной и лучезарной девицы. Будто до этого, ему кто глаза закрывал и мысли отвлекал.
