Из укрытия к ним вышел мужчина. Он был похож на типичного казака, только форма его выглядела не много иначе. Ребята знали, что в каждом регионе различаются не только уставы, но и форма. Поэтому сочли незнакомца за приезжего. Внезапно с другой стороны появился всадник, перед которым незнакомец вытянулся и, кивнув в сторону их, рапортовал:
– Беженцы из рода капалики.
– Хорошо. Распредели их, а потом допросим.
Алик посмотрел на сестру:
– Это не обычные учения на казачьем стане, как ты думаешь?
– Если бы мы общались последнюю неделю с отцом, он бы рассказал, чем здесь сейчас занимаются. Но за месяц отсутствия, я как ни стараюсь, не могу припомнить ничего нестандартного из расписания или проведения исторических реконструкций, – ответила Капа.
– Ладно, сейчас посмотрим, что интернет найдёт, – сказал Алик, доставая телефон: – Хм, что и требовалось доказать. Видимо, здесь нет ни одной вышки связи поблизости. А у тебя что?
Капа достала айпад, и тоже видя отсутствие связи, стала смотреть настройки.
Неожиданно они услышали странный звук, как если бы кто-то встряхивал скатерть. И подняв лица от экранов гаджетов, они увидели летящую в их сторону плетёную сетку. Ещё мгновение и они не могли пошевелиться или сказать хоть слова, так как во ртах уже торчали кляпы.
– Подбери их оружие, оно нам ещё пригодится, – сказал всадник и ускакал.
Незнакомец собрал гаджеты и положил в наплечный мешок.
Незнакомец аккуратно погрузил их на не понятно, откуда появившуюся узкую телегу. Капе и Алику только и оставалось, что смотреть на небо с проплывающими в нём кучевыми облаками. Не заметно для себя от монотонной качки они заснули.
Алик проснулся от того, что Капа толкала его в бок. Он посмотрел ей в глаза. И понял, это был не сон. Она куда-то кивала. Алик прислушался и понял, что сейчас их будут допрашивать.
В небольшом палаточном лагере подростков освободили от пут и оставили стоять возле небольшого костра. Незнакомец вошёл в палатку. Капа быстро схватила примеченную шашку. Она не понимала где они, и в какую сторону бежать в опустившейся ночи, но она знала одно, без боя она не сдастся.
Вдруг откуда-то сверху раздался хохот:
– Харлан! Иди скорей, твои пленники вооружены!
Из палатки вышел незнакомец и засмеялся тоже:
– Асиферт, хватит ржать, идь сюды, подсоблять будешь!
Капа подкинула шашку и стала размахивать ей, как учили.
– Это что за скоморошница? – спросил Асифест, продолжая заливаться хохотом и лишь, как показалось Капе, коснулся её руки, как она увидела летящую в сторону шашку.
«Ну вот, а инструктор говорил, что я превосходно владею фланкировкой» – подумала Капа, продолжая смотреть на выбитое с такой лёгкостью из её рук оружие.
Она посмотрела на брата и поняла, почему он молчал и не шёл к ней на помощь. Алик уже снова лежал в сетке с кляпом во рту. Харлан ловко связал ей руки и пихнул в сторону Алика. Запутавшись в подоле платья, Капа растянулась рядом.
Немного погодя, Асифест и Харлан вышли из палатки. Капа услышала, в чём они говорили у входа, но изобразила безразличие к их словам.
Асифест сказал им, развязывая:
– Вы сейчас поедите, но прошу не глупить.
Алик и Капа ели какой-то своеобразный рыбный суп, но их урчащие желудки были безмерно рады его хоть и простому, но очень насыщенному вкусу.
– За кого они нас приняли? – прошептал Алик.
– Не знаю, но пока понятно, что капаликов они остерегаются, хоть уважают. И пока нам выгодно быть капаликами мы ими будем. Сама слышала, как они сказали, что пытать капаликов нельзя. Беду накличут. Здесь война какая-то. Капалики вроде в нейтралитете со всеми общаются. Вот и мы будем «дружественной Швейцарией», – подмигнула Капа, брату.
*фланкировка – старинное казачье искусство владения холодным оружием, заключающееся в выполнении боевых приёмов одной или двумя шашками одновременно.
Глава 2
К ночи стало прохладнее. Капа и Алик пододвинулись ближе к огню, вытянув озябшие руки. Харлан подвесил над костром котелок с водой и обнадёжил ребят:
– Не дрожите. Будет вам сбитень сейчас.
Он сел рядом и начал доставать различные сушёные травки из своего мешка. Затем он принялся растирать их на камне и бросать в котелок. Каждое движение было отработано до автоматизма. Он сидел в позе по-турецки прямо на земле. Алик уже обратил внимание на аскетический образ жизни этих людей, к которым они попали, однако все вещи были изготовлены из добротного материала и рукой мастера. Шаровары на Харлане, были сделаны из лёгкой, но плотной ткани, которая не заминалась и выглядела, словно её только, что отутюжили. Полукафтан, длиною до середины бедра, плотно потягивал мощную грудь и заканчивался под шеей стоячим воротником. Шапка на затылке была похожа на папаху, только другого кроя, как часть срезанного цилиндра.
В цветовой гамме преобладали два оттенка: коричневый и серый с чёрными линиями, подчёркивающими карманы, манжеты и все края, и отвороты кафтана. Высокие кожаные сапоги были начищены до матового блеска. На портупее свисал прямой кинжал.
К костру подошёл Асиферт:
– Чую уже запах твоего сбитня Харлан.
– Ещё немного и будет готов. Я чаши уже заготовил, – сказал Харлан, показывая на стопку глиняных чаш рядом с собой.
Алик обратил внимание, что папаха у Асиферта выше. «Неужели это их знаки отличия» – подумал он. И повернувшись к сестре, сказал:
– Ни как не могу вспомнить их воинские знаки отличия. Одежда вроде казачья, но материал какой-то другой. Прочнее выглядит. И цвета таких оттенков не припомню на картинках в энциклопедии. Я был уверен, что в ней полное описание родов казачьих войск и обмундирования с различными формами одежды указаны.
– Посмотрим, что будет дальше. Наше дело сейчас наблюдать и постараться понять, что это за творческая реконструкция, где так глубоко в роли входят. Они общаются между собой почти как на равных, но понятно, что Асиферт идёт выше по званию. Однако кажется, они ждут кого-то, может даже атамана, чтобы определить, что с нами делать. Не будем торопиться. Родители нас не скоро кинутся после расстройства от встречи на кладбище. Так что будем подыгрывать и попытаемся договориться с атаманом, – сказала Капа.
Разлив сбитень по чашкам, зачерпывая деревянным ковшом, Харлан уселся напротив ребят и сказал:
– Угощайтесь.
Приятное тепло стало разливаться по телу. Аромат трав оставлял приятное послевкусие от каждого глотка горячего напитка. Капа посмотрела на брата и, не успев сказать ни слова, повалилась на него, забывшись глубоким сном. Алик подхватил сестру и тут же уснул рядом. Подростки мирно спали, лёжа не далеко от костра. Харлан принёс свою бурку из палатки и укрыл их.
– А сам, как? – спросил Асиферт.
– Я-то привычный. А эти капалики такие беззащитные. Живут себе отшельниками, мира не знают, – мягко сказал Харлан.
– Ну не скажи, смотри дивчина, какая попрыгунья, шашку твою так и цапнула, – посмеиваясь, проговорил Асиферт.
– Это да, может, и оставим их обоих у нас. Понятно ж, что родственника младшего защищала, похожи они как, посмотри. Смелая. Значит кровь живая в ней. Подучим их обоих. Сейчас каждый человек на счету. Да и с кем их в Гордарику отправлять. Мы походная группа, а не посыльные, – ответил Харлан.
– Верно, говоришь. Безобидные они. Оружие даже своё применить не смогли. Кто о них ещё позаботиться. Завтра атаман походный прибудет и пусть наказ даёт, так и сделаем, – сказал Асиферт.
– Малы они ещё, поэтому и не успели оружием воспользоваться. Я припрятал его пока до поры до времени. Может еще, и пригодиться, – прищурившись, подмигнул он Асиферту.
Утром ребята проснулись одновременно от конского ржания. Капа положила бурку, автоматически аккуратно свернув. Лагерь находился посреди дубравы. Вековые деревья стояли на изрядном расстоянии друг от друга, создавая хорошую освещённость внутри этого равнинного леса, покрытого низкой травой. Дубы не закрывали наружный обзор степи, и можно было увидеть, что лагерь находится на небольшом возвышении над долиной с протекавшей в ней узкой рекой. Сам палаточный лагерь выглядел не менее внушительно и прочно, чем окружавший его лесной массив. Сразу было понятно, что такие палатки были предназначены для длительного пребывания в любых погодных условиях. Многослойные тканевые стены земельного цвета были натянуты на деревянный каркас, вбитый в землю. Распашной полог на входе одной из шатрового вида палаток был высоко поднят. В ней просматривались изолированные секции и большое пространство посередине, в центре которого был выложена большая печь с трубой выходящей наружу.
