— Это портал? — поинтересовался призрак.

— Что-то вроде того, — ответил мафиози. — Я мало знаю о том, что это такое. Знаю лишь то, что сквозь него прошёл кое-кто из друзей и недругов вашей протеже.

— Ну-ка раскрой мне эту книгу! — приказал дух.

Дон Дульери послушался. Он повернул книгу «лицом» к призраку и одним пальцем откинул обложку. Комната вдруг наполнилась свистом, как будто сильный ветер или даже ураган пел свою тоскливую, зловещую песню в проводах и бельевых верёвках. Подлетевший поближе призрак вдруг остановился, и в его глазах промелькнуло удивление. Но сказать или предпринять что-либо он уже не успел. Нижняя его часть вдруг колыхнулась, как ткань от порыва ветра и устремилась между книжных страниц, притянутая непреодолимой силой! Миг, и весь призрак исчез в книге, словно оставленный на полу шнурок, попавший в зону действия работающего пылесоса.

Дульери захлопнул книгу.

— Вот так! — воскликнул он, дрожа от торжества и волнения. — Попробуй теперь оттуда выбраться, демагог! И заметь — я не сказал ни слова неправды, не расставлял никаких сетей и капканов. Что ты просил, то и получил, утопист несчастный! А над твоим предложением насчёт прогресса, добра и всякого такого, я подумаю. Вот только сведу кое с кем счёты!

— Шеф! — раздался писк из пустого на вид кресла. — А что… а кто это был-то?

— Поверь, тебе этого лучше не знать! — ответил Дульери позабытому Мышкевичу. — Одно могу сказать — если эта сущность с шутовским именем «Чикада», когда-нибудь вернётся, то нам с тобой крышка.

«Кресло» пискнуло ещё раз и опустело по-настоящему, только вдалеке послышался поспешно удаляющийся шорох.

— Ну, ты храбрец! — усмехнулся Дульери вслед своему шпиону. — Но всё к лучшему! Жаль Барбаруса, но видимо придётся оставить его в компании с попом и этим… Ладно, теперь надо придумать, как вернуть книгу в Архив Конгресса.

Глава 41

Чего боится тать

Злох (выходит из зарослей с убитым видом): Ну, что это за времена настали! Ограбить некого, злордовы служанки меня гонят, даже Злырь со Злоримором не хотят помочь бывшему коллеге. А ведь на моём месте каждый может оказаться. Можно подумать я от хорошей жизни в разбойники подался! (с чувством, словно обращаясь к кому-то, почти выкрикивая)

Не от хорошей жизни! (намного тише и со слезами в голосе) Я ведь был счастлив на службе!.. Я был хорошим дворецким, все слуги у меня по струнке ходили, хоть я никого не обижал зазря! И у хозяина не крал, не то, что Злоримор, который вечно норовит хозяйского коньяку напиться или Злырь, давно уже поменявший столовое серебро на олово. Я уж думал — состарюсь на службе и помру счастливым. Так ведь нет же! Хозяин запил, да помер, всё его добро наследники растащили и распродали, дом заложили… И стал ты, Злох, никому не нужен. Куда не сунешься — все места заняты. В лакеи бы пошёл, так ведь не берут! Ну, так что ж, не берёте на честную работу, нате — получайте разбойника! Не помирать же мне с голоду? Так что… (театральным жестом достаёт из-за пояса пистолет и целится в кусты) Кошелёк или жизнь!

Барбарус (появляется из кустов, аплодируя при этом): Браво! Браво, любезный! Ошень короший история, ошень драматичный игра!

Злох (роняет пистолет): Ой! Кто вы, сударь? Откуда вы здесь?

Барбарус: На перфый вопрос отфетить не сложно. Моё имя — Барбарус. Фамилия моя вам ничего не скажет, а мне самому она неприятна, поэтому я не стану её упоминать. Я капитан королефской стражи…

Злох: Ой, мама!

Барбарус: Не надо так пугать себя, сеньор разбойник! Конечно, я за своя жизнь немало отправил разбойников на виселица. (делает жест, как будто затягивает петлю; Злох при этом отшатывается и хватается за шею) Но в настоящий время я не при исполнение слушебных обязанностей, а потому не буду вас хватать и тащить в темница и на виселица!

Злох (дрожа, как осиновый лист): Тогда, что же вам, сударь, угодно от меня?

Барбарус: Если это для вас не слишком затруднительно, сеньор разбойник, то называйте меня, пожалуйста — «сеньор капитан» или «капитан Барбарус». А нужно мне от вас узнать — что это за место, куда я попал?

Злох: Место? Это лес, который отделяет владения Злорда от земель Злоскервиля.

Барбарус: Вот как! Яснее не стало. Ну, что ж, в таком случае я попрошу вас, сеньор разбойник, проводить меня к одному из этих владетельных сеньоров, так-как я нуждаюсь в помощи лица власть имущего.

Злох: А к кому же мне вас проводить-то, су… сеньор капитан? Поместье Злоскервиля вроде ближе…

Барбарус: Ну, так ведите меня туда, сеньор разбойник!

Злох: Не могу, сеньор капитан! Сэр Злоскервиль обещал спустить с меня шкуру, если я появлюсь в его владениях.

Барбарус: Каррамба! Ну, так веди меня к сеньору Злорду, болван ты этакий!

Злох: А это уже совсем другое дело! У Злорда и стол посытнее, и служанки посговорчивее, хотя в последний раз одна из них одела мне на голову горшок с горячей кашей.

Барбарус: Кажется, у неё был на то свой причина. Мне же не следует опасаться каша на голова, а потому не будем терять время!

Злох: Не будем, сеньор капитан, ваша правда! Но, могу ли я надеяться на какое-нибудь вознаграждение? М-м, хотя бы мелочью!

Барбарус: Я думаю, у меня найдётся какая-то мелочь серебром. (встряхивает мешочек с деньгами)

Злох: Рад служить вам, су… то-есть, капитан Барбарус! (про себя) Вот же удача, что у меня пистоль не в порядке, а то мог бы ненароком пристрелить такого хорошего человека и не получил бы мелочи!

Глава 42

Беда с антикварами

— Вот же змеи! Так и поотрывал бы им лишние конечности, чтобы удобней было пресмыкаться!

Огнеплюй захлопнул за собой дверь, и с чувством шваркнул о стол золотой наконечник, завернутый в обрывок ткани.

— Что случилось? — спросила Мегги, высовывая голову из ванной комнаты, которая ей почему-то особенно полюбилась.

— Ты кого ругаешь, Огонёк? — спросила Анджелика, оторвавшись от газеты с объявлениями о приглашении на работу.

— Да антикваров этих, кого же ещё! — лязгнул зубами бывший дракон и припечатал ни в чём неповинный стол пудовым кулаком. — Нет, я вполне понимаю желание людей купить дорогую вещь за бесценок, чтобы потом получить за неё порядочные денежки. Но они хотят забрать этот артефакт даром! Представляете? В двух лавках меня попытались убедить, что это латунь, а ведь любой дракон с младенчества умеет отличать золото от любого другого жёлтого металла. Ещё в одной сказали, что там внутри конечно свинец, а снаружи золотая амальгама и спросили — от какой ограды я оторвал этот шпиль? В четвёртой с чего-то предположили, что я эту вещь украл, а когда я честно сказал, что это мама подарила, то пообещали вызвать полицию. И только в пятой согласились дать неплохую сумму, но лишь после проведения экспертизы. А экспертиза, конечно же, не бесплатная. Но откуда же я спрашивается, возьму две тысячи долларов, чтобы оплатить экспертизу? Нам ведь ещё за этот номер платить надо и пожрать чего-нибудь не помешает. Мы ведь сейчас не драконы, и должны питаться каждый день…

— Так у нас совсем денег не осталось? — ужаснулась Анджелика.

— Есть немного! — буркнул Огнеплюй. — Дали добрые люди. На пару дней хватит.

— Просто так — взяли и дали? — удивилась Мегги.

— Нет, не просто так, а в виде милостыни, — ответил Огнеплюй смущённо.

— Ты просил милостыню?! — выкрикнули обе девушки хором.

— Да не просил я! Просто устал от всей этой беготни и вранья, присел отдохнуть возле какой-то церкви, а сам задремал. Так мне прихожане полную шляпу мелочи насыпали. Оказалось, что это Собор Святого Мика, а у адептов этой секты нищенство в почёте, хоть и входят в неё люди весьма состоятельные.