Это не осталось незамеченным, и попугай старался держаться от сестры подальше. Видно было, что зелёная девушка-дракон борется с собой и старается взять себя в крылья, но ей это делать всё труднее и труднее!

Когда повесть о необычайных приключениях драконопопугая среди людей закончилась, Анджелика поинтересовалась у подруги, что с ней такое происходит?

— Есть хочу! — ответила Мегги грустно. — Мы, драконы, можем подолгу обходиться без еды, без ущерба для здоровья, и даже душевно не страдать от этого. Но если что-то пригодное в пищу находится рядом, чувство голода обостряется и даже может возобладать над всеми остальными чувствами…

— Так для тебя сейчас Огонёк?.. — ужаснулась Анджелика.

— Еда!.. — смущённо призналась Мегги. — Да, он мой брат, я это помню, но вижу еду и чувствую запах… Маловато, конечно!

— А я? Меня тебе не маловато? — поинтересовалась золотистая драконесса.

— Ты, другое дело — ты крупнее! — ответила Мегги. — По поводу тебя срабатывает инстинкт самосохранения. Даже очень голодный дракон не желает из едока становиться едой. Драконы дерутся между собой до смерти и пожирают друг друга, ты должна это знать! У нас это нормально. Но против тебя у меня нет никаких шансов! С тобой только мама может сравнится по силе, да и то… Эх, если бы мне перехватить хоть что-нибудь! Сгодился бы даже кусок самой отвратной падали, ведь в таком состоянии не чувствуешь ни вкуса, ни запаха, а наши желудки всё переварят. Но ведь у нас даже яблоки кончились, хоть опилки жуй! Ты на всякий случай старайся быть между нами, только, пожалуйста, сама его не слизни!

— А мне не надо!.. — сказала Анджелика и вдруг хлопнула себя по лбу. — Я ведь поела уже, и ты так сможешь, если слетаешь немного севернее.

Вот тут она и поведала о своём новом способе приготовления ухи прямо в океане. Мегги слушала, роняя слюну, но в конце сказала:

— Нет, мы не можем себе этого позволить. Понимаешь, твой отлёт, хоть и вернул нам с Драсей брата, но всё же был слишком опасным предприятием. Я удивляюсь, как нас тут ещё не окружили озверевшие фермеры с топорами и вилами? Мы с тобой слишком заметны, и если привлечём внимание — быть беде.

— Но что же делать? — огорчилась Анджелика. — Мне прямо стыдно, что я наелась, а тебе не смогла принести ни крошки!

— Почему не смогла? — улыбнулась Мегги. — Если я не ошибаюсь, у тебя запаса хватит на месяц, если переваривать экономно. Так что можешь поделиться!

Конечно, Анджелика была шокирована, но, как говорится — назвался груздем, полезай в кузов. Она сделала над собой усилие, вдохнула поглубже, как её учила Мегги, и…

— Я не могу на это смотреть! — заявил Огнеплюй, едва не покатываясь со смеху. — Нет, я, конечно, ничего не имею против! По крайней мере, не буду съеден собственной сестрой.

— И поделом тебе было бы! — сказала Мегги, довольно облизываясь. — Кто пытался меня проглотить, когда я была совсем маленькой?

— Ну-у… — замялся огненный попугай в притворном смущении. — Всё ведь обошлось тогда, значит и сейчас обойдётся, да?

— Я подумаю! — ответила Мегги, поглаживая крылом повеселевший живот, но её глаза уже начали терять красный цвет.

— Может быть ещё? — предложила Анджелика, испытавшая странное чувство от произведённого действа. Ей понравилось!

— Нет, спасибо! — весело отозвалась Мегги. — Этого точно хватит недели на две, а там, глядишь, ребята чего-нибудь придумают.

— Ой!..

Золотистая драконесса вдруг залилась краской стыда и закрыла лицо, (то-есть, конечно же, драконью морду), руками.

— Ты чего? — не сразу поняла её Мегги. — Ах, всё об этом переживаешь! Забудь. Драся на тебя даже не обиделся — во всём себя винит. И, между прочим, он прав — раньше надо было думать о последствиях, прежде чем такое затевать. Ты-то лишь с недавнего времени являешься драконом, а у него, хе-хе, есть в этом некоторый опыт! Что же касается крылоприкладства, то между влюблёнными драконами такое бывает.

— Но ведь это уже во второй раз! — воскликнула Анджелика со слезами в голосе. — Сначала на острове, а теперь здесь… И снова я с собой ничего поделать не могу!

— Удивила — второй раз! — рассмеялся Огнеплюй. — Мама папу по десять раз на день колотит, а он только крякает, да ластится к ней. Это он на тебя крыло поднять не смеет, таков закон! Запомни, внучка — в вашей паре самка — ты, а что это значит?

— Что это значит? — переспросила Анджелика, хлюпая носом.

— Это значит, что ты главная. Ты сильнее, ты важнее, ведь он яйца откладывать не может! Значит, тебе решать, что делать, как, когда и сколько. А посему, ты всегда права на том основании, что ты самка, и ты дракон!

— Я — человек! — фыркнула Анджелика и взмахнула сразу двумя парами драконьих крыльев.

Глава 20

Почти всё на «зло»

Злося (вбегает на сцену, заламывая руки): Сударь! Эй, сударь! Это я вам говорю, постойте же! Неужели откажете в помощи бедной девушке, когда она вас об этом просит?

Злоскервиль (в охотничьем костюме и с ружьём, но нетвёрдо стоящий на ногах): Что такое? Ха! В самом деле — девушка! И премиленькая, а я-то уже решил, что у меня опять в ушах звенит и в глазах мелькает. Злоримор, подлец ворует мой коньяк, а чтобы скрыть недостачу, разбавляет остатки дешёвым самогоном. Но я не в обиде — так получается даже забористее! Вот только в ушах звенит и девушки, ни с того, ни с сего мерещатся…

Злося: Послушайте, сударь! Вы что же, так и будете разговаривать сами с собой, и делать вид, что меня не замечаете?

Злоскервиль: Кто? Я? Я не делаю вид, я и в самом деле… То-есть я хочу сказать, что вас трудно не заметить, красавица. Нет, совершенно невозможно не заметить! Вот только я не уверен, что вы настоящая девушка, простите…

Злося: Что?!

Злоскервиль: Признайтесь, о чудное виденье, вы — фейри? Ну, конечно! Фейри — соблазнительница, которая поёт прохожим сказочные песни, говорит ласковые слова и, уложив под цветущей черёмухой, навевает сладкие сны, от которых человек уже не проснётся по доброй воле. Скажете, нет? А я говорю, что да! Вы слишком красивы, чтобы быть из плоти и крови. Вы — фейри и наверняка сделаны из болотного тумана! (Пытается схватить её, Злося уворачивается, руки Злоскервиля ловят пустоту, и он едва не падает.) Ну вот, что я говорил!

Злося (выхватывает у него из-за пояса хлыст и хлещет по ногам): Вот вам! Получите! Теперь видите, из какого я тумана?

Злоскервиль: Ай! Ай! Злая фейри! Ну, хватит, хватит! Вижу, что вы не фейри. Хорошо. Надо же, даже в голове шуметь перестало! Так если вы не фейри, то кто же? Я никак не ожидал встретить в такой глуши девушку. Мудрено ли ошибиться?

Злося: Я служу в замке Злорда, что неподалёку. Я личная горничная Зледи.

Злоскервиль (про себя): Поделом тебе, Злоскервиль, так тебе и надо, что тебя отхлестала служанка! (вслух) А как зовут вас, милое, но суровое создание?

Злося: Моё имя — Злося. Но речь сейчас не обо мне!

Злоскервиль: Как не о вас? Очень даже о вас. А если не о вас, то о ком же?

Злося: Вон там, за деревьями лежит человек. Судя по одежде, он священник. Я не знаю, откуда он взялся и сама в первый раз его вижу. С ним приключилась какая-то беда, но мы не можем понять какая. Там сейчас Злинда и Злуша, но он такой тяжёлый, что даже втроём нам не донести его до замка Злорда…

Злоскервиль: Всё ясно! Конечно, я помогу вам. У меня здесь привязана злошадь. Очень строптивая тварь по кличке — Злоривар. Как его ни упрашивай, ни за что не вынесет двоих! Так что придётся вести его в поводу, а вашего священника положим поперёк седла. Только давайте отвезём его в поместье сэра Злоскервиля — туда путь короче.

Злося: Благодарю вас, сударь! Вы очень добры. Но позвольте узнать ваше имя и звание?

Злоскервиль: Зовут меня, э-э — Злоримор! Я управляющий в поместье сэра Злоскервиля. (про себя) А плута Злоримора на время сделаем барином!