— Конечно, если твои мама и папа встретятся, полюбят друг друга, поженятся, то у них обязательно родятся дети, раз они люди здоровые и хотят обзавестись потомством. Но для того, чтобы у них получилась именно ты, они должны сойтись в определённый день, час, минуту и секунду. Даже долю секунды, потому что секунда это слишком долго! Понятно?

— М-мм…

— Любое живое существо, размножающееся половым путём, — продолжала Мегги, поправив очки, от чего стала похожа на школьную учительницу, — образуется путём оплодотворения яйцеклетки матери сперматозоидом отца. При этом задействован, бывает только один сперматозоид при огромном количестве претендентов. Это, как правило, самый сильный и… самый удачливый! Понимаешь? Он должен оказаться ближе всех, чтобы проявив быстроту, силу и наглость, опередить конкурентов, растолкать тех кто поближе, проникнуть сквозь оболочку яйцеклетки и слить свои гены с её. Если он чуть замешкается или окажется на микро-долю миллиметра дальше, то его место тотчас займёт другой! Казалось бы, какая разница? Ведь другой братец несёт такой же генокод и ничем не отличается от первого. И действительно, для родителей разницы нет никакой. Но в мирах нет двух одинаковых атомов, что уж говорить о сперматозоидах, представляющих собой схему живого существа? Абсолютно одинаковых их не бывает, а это означает, что при слиянии другого сперматозоида с той же яйцеклеткой получится совершенно другой человек!

— Ты хочешь сказать, что я могла родиться парнем? — рассмеялась Анджелика.

— Нет, я хочу сказать, что вместо тебя мог родиться парень! — возразила Мегги. — Или девочка, какая разница? Пол не важен, это вообще дело случая. Важно то, что это уже была бы не ты, а у тебя шанса появиться на свет не осталось бы никакого — все остальные сперматозоиды гибнут и уходят в утиль за ненадобностью. Так распорядилась природа!

— Я, кажется, поняла, — сказала Анджелика задумчиво. — Выходит, если бы маму или папу, или их обоих, что-то отвлекло, меня бы не было, а был бы кто-то ещё. А если бы такое в своё время случилось с кем-то из моих бабушек и дедушек, то не было бы кого-то из родителей. Их пара просто не существовала бы.

— Точно! А теперь представь себе — мы знаем, что дон Мигель, твой отдалённый предок, спасся, так-как ты — прямое тому подтверждение. Вероятно, они поженились потом с сеньоритой Алисией, хоть мы этого не знаем наверняка, но скорее всего это так. У них были дети, внуки, правнуки и всё шло своим путём, пока не появилась ты. Но это происходило уже без участия Огнеплюя в жизни их семьи и рода, поскольку он попал в ловушку, внезапно открывшегося портала. А теперь предположим, что у Мигеля что-то не получилось с Алисией. Этого мы опять-таки не знаем, но ведь это возможно, не так ли?

Анджелика кивнула, а Огнеплюй тяжело вздохнул и вновь наполнил свою кружку кофе.

— В таком случае не эта девушка, а какая-то другая, стала матерью для следующего поколения сеньоров Самбульо, а, следовательно, она неотъемлемое звено в цепи, которая ведёт к тебе. Но если это так, то появление этого вот самого попугая, ставшего хранителем их рода, всё изменит. Ведь ты будешь по-прежнему ратовать за союз дона Мигеля и сеньориты Алисии, не так ли, Огги?

— Ну, да, так! — подтвердил Огнеплюй без энтузиазма в голосе.

— А это приведёт к тому, что вся цепь последующих поколений изменится. Заметь — я специально выдумала некую неизвестную невесту для дона Мигеля. Это для того, чтобы пример был ярче и понятней, и нам не пришлось оперировать долями секунд. Скорее всего, её не существовало никогда, но даже если Алисия является твоей прародительницей, то любое вмешательство в их отношения с Мигелем, обязательно приведёт к тому, что ты исчезнешь из истории. А на это может повлиять, скажем, перенесение дня свадьбы или что-то в этом роде.

— И тогда я испарюсь, что ли? — переспросила Анджелика, слегка поёжившись.

— Я не знаю, как именно это будет выглядеть, — буркнул Огнеплюй, — но «испаришься» не только ты.

— А все мои потомки? — наивно спросила золотистая драконесса.

— И предки тоже, — заявил Огнеплюй. — Этак с одиннадцатого века по земному летоисчислению, если мне не изменяет память.

Обе девушки воззрились на него с неподдельным изумлением.

— Что тут непонятного? — почти крикнул попугай, которому с трудом удавалось себя сдерживать. — Мег, ты всё правильно рассчитала в отношении будущего, но забыла, что это будущее уже ухитрилось влезть в прошлое и там накуролесить! Если не будет вот её, — он бесцеремонно ткнул крылом в сторону Анджелики, — то не будет и пламенной любви к ней нашего братца, а это значит, что не случится всей той истории, которая привела Драську ко мне на остров, и он не поможет мне свести Анхе и того Самбульо, который стал отцом её детей. Смекаете? Цепочка порвётся гораздо раньше, чем вам кажется. Не будет целого ряда поколений Самбульо, не будет и Мигеля.

Драконессы переглянулись.

— И что всё это значит? — робко поинтересовалась Мегги.

— Это значит, что ты совершенно права и мне туда хода нет! — невесело рассмеялся Огнеплюй.

— Ну, так не возвращайся… — начала Мегги, но тут же спохватилась и прикрыла себе рот крылом.

Огнеплюй отвернулся и уставился в землю. Девушкам вдруг стало сразу неловко. Конечно! Пусть он знает наверняка, что для этого наследника семьи Самбульо всё закончилось хорошо, (правда неизвестно насколько хорошо), пусть доказательство того, что род не исчез, сидит рядом, всё же тех, кого огненный попугай взращивал с младенчества и любил всем сердцем, он не увидит никогда! Можно было лишь догадываться, как ему было сейчас тяжело.

— А знаете что? — вдруг услышала Анджелика свой голос. — Мне кажется, я поняла, что можно сделать!

Глава 18

Абордаж по-гангстерски I

.

— Дрась, дай мне в морду!

— Заткнись!

— Какой же я дурак! Так купиться… Нет, в самом деле, я заслужил!

— Некогда! Быковича попроси.

— Нет проблем! Но не сейчас, а когда всё закончится.

Бык дружески подмигнул Фигольчику и демонстративно полюбовался своим кулаком размером с детскую голову. Фиг вздохнул, потом посмотрел на игрушечный «томми-ган», который сжимал в руках, и, с чувством, швырнул его за борт!

В ответ на это движение воздух резанула автоматная очередь, но она тут же смолкла. Видимо тот, кто стрелял, понял бесполезность траты патронов — троица гангстеров была недосягаема для пуль, но подходить к ним близко боялись даже с автоматами.

* * *

А дело было так — план Дульери оправдывал себя на каждом шагу. Всё шло как по-маслу — огромный сухогруз-рефрижератор, гружёный свиными тушами, согласно, полученным разведчиками дона Дульери, данным, должен был прийти в порт через сутки, и ничто не мешало встретить его на подступах, но вне зоны действия береговой охраны.

Быстроходную моторку, двигатель которой, впрочем, выключили заранее, чтобы без лишнего шума подойти на вёслах, они просто купили у одного заядлого, но, увы, престарелого рыбака, которому уже не под силу было справляться с подобной техникой.

Приобрести игрушечные автоматы, внешне весьма напоминающие настоящие, тоже не составило труда — в магазинах расположенных в Чайна-тауне таких было полно, вместе с картонными шляпами, (точь-в-точь, как у гангстеров!), фальшивыми сигарами с крохотными лампочками внутри, якобы тлеющими на кончике, чёрными текстильными масками и прочей чепухой. И всё это в упаковках, одинаково изображающих, то банду Фигольчика/Драговски, то дона Дульери, улыбающегося из окна автомобиля.

Драгис посмотрел на всё это с кривой усмешкой и только поморщился. Быкович тоже отнёсся к идее вооружиться игрушками скептически, и отправился покупать себе бейсбольную биту. В результате фальшивый «томпсон» приобрёл один Фигольчик.

Потом всё тоже шло, как по-маслу. Они выследили корабль в открытом море и аккуратно сблизились с ним. Благо шёл он не полным ходом, а, по какой-то причине, еле полз. Затем в ход пошёл старый добрый абордажный якорь-кошка, к которому была привязана верёвочная лестница. Так трое испытанных налётчиков оказались на борту, оставив свою моторку болтаться на привязи.