— Ты доказал свою храбрость и силу в бою и теперь можешь занять достойное место среди моих воинов!

Ярл сделал паузу, во время которой я вздохнул с облегчением, но тут же выяснилось, что радость моя оказалась преждевременной.

— Кроме того, ты спас от страшной участи прекрасную даму и за это я отдаю тебе её в жёны! Отдаю свою названную сестру, которую ценю превыше всех моих сокровищ! Ответь мне, доволен ли ты таким подарком? Не назовёшь ли ты меня скупым? Скажи своё слово сын Вуглуфа в жилах которого течёт божественная кровь!

Я поднялся из-за стола на дрожащих коленях, лихорадочно соображая, как мне быть в этой непростой ситуации. Отказаться? Проще было сейчас же кинуться на викингов и перебить их, либо погибнуть в неравном бою. Принять предложение? Нет! Будь Анхеллинда красавица из красавиц, я всё равно не смог бы этого сделать! Ярл обложил меня со всех сторон, как опытный охотник медведя. Ничего не забыл — и любимую сестру, и свою «щедрость», и мою «божественную» кровь! Вот тогда я почти физически почувствовал, как мой язык раздваивается, а за спиной, как будто бы снова развернулись крылья!

— О могучий Ванхаген, владетельный ярл! — Начал я неторопливо, взвешивая каждое слово. — Честь, оказанная мне тобой намного превыше моих скромных заслуг, а тот кто усомнится в твоей щедрости, несомненно, понесёт быструю и заслуженную кару! Я рад, что сумел оказать услугу девице Анхеллинде и этим угодил тебе и снискал право занять место среди твоих воинов! То, что ты мне предлагаешь, взять твою сестру в жёны, превосходит все мои ожидания, и я с благодарностью принимаю эту щедрую награду!..

В этот момент Драся прервал свой рассказ, потому что перед его носом стриганули по воздуху и глубоко вспахали землю пять перламутровых когтей. В тот же момент раздалось грозное шипение, и воздух сразу же стал горячим! Обернувшись, Драгис прямо взглянул в серые глаза своей любимой и спокойно улыбнулся ей. Конус белого огня нехотя спрятался между острых клыков, но глаза Анджелики всё ещё глядели недоверчиво и грозно.

— Так вот! — Как ни в чём не бывало, продолжил он своё повествование. — Когда я сказал это миляге ярлу, тот расплылся в блаженной улыбке словно кот, получивший давно вожделенную мышь. Ещё бы! Одним ударом этот хитрован убивал двух зайцев: решал проблему со мной, (нельзя же вечно держать в рабах полубога!), и усмирял свою не в меру властную сестру. Присутствующие при этом викинги из тех, что постарше, одобрительно загудели и закивали головами. Короче мой ответ понравился всем, кроме меня самого, и я решил внести некоторые коррективы.

— Но мудрый ярл! — Вдруг воскликнул я, как будто что-то вспомнив. — Как же мне быть с тем, что я дал клятву верности прекрасной Ангелинде, когда она была ещё дельфиньей, а потом повторил эту клятву перед своими родителями! Ты ведь помнишь, что мой отец из бессмертных богов, пусть и младших, а клятва, произнесённая в присутствии божества, не может быть нарушена! Я хочу взять в жёны твою сестру, ярл, но не могу этого сделать! Прости…

Довольная улыбка Ванхагена стала ещё шире! Он держал в руках полный набор козырей, (по крайней мере ему так казалось), а значит выигрыш был за ним.

— На это я скажу тебе вот, что, мой будущий шурин! — Заявил этот медведеподобный лис. — Ты не нарушишь своей клятвы, взяв в жёны нашу Анхеллинду, ибо она и есть твоя потерянная возлюбленная!

— Как это может быть?! — Вскричал я в притворном удивлении, заранее зная, какой рассказ сейчас услышу.

— Пусть об этом тебе и всем нам поведают две уже знакомые тебе почтенные женщины, которые своей мудростью не уступают сивиллам!

Далее произошло следующее действо: обе старые карги, разговор которых я подслушал накануне, вышли на середину помещения, уселись на пол и, взяв друг-друга за руки, принялись раскачиваться и нараспев рассказывать о необыкновенном чуде свершившимся во времена их молодости, а именно о появлении маленькой Анхеллинды в роще на севере фьорда. Надо отдать им должное, повествование выходило складным и, учитывая мой собственный рассказ, вполне логичным. Было объяснено всё! И совпадение в имени, и разница в возрасте, (от которой девица, оказывается, только выигрывала!), и то что я всплыл именно под носом драккара, принадлежавшего хозяину фьорда, (воля богов, конечно же!), и прозвище самой Анхеллинды — «Касатка», (вероятно, данное ей, когда-то ввиду её внушительных габаритов, но сейчас приобретшее совершенно иной смысл). В ход пошёл даже обрывок китовой кожи, в который она была завёрнута! Я слушал и удивлялся, неужели они сами поверили во всю эту чушь? Вероятно да, поскольку все присутствующие согласно кивали головами в такт, не на шутку разошедшимся, рассказчицам! Я поймал себя на том, что и сам киваю головой вместе со всеми! Это был просто массовый гипноз, какой-то! Из этого состояния меня вывел голос ярла.

— Ну как, Драгнар? — Спросил он веско и даже с заметным нажимом. — Ты ещё сомневаешься в том, что здесь перед тобой стоит твоя возлюбленная, которую ты поклялся найти и взять в жёны?

— Нет, мой ярл! — Воскликнул я, как можно радостнее. — Таких сомнений больше нет в моей душе! Я вижу, что на то была воля Асов, и теперь я обрёл свою ненаглядную Ангелинду или Анхеллинду, как её здесь называют! Но…

— Что ещё за «но»? — Проревел ярл, грозно сдвинув брови. Было видно, что он быстро теряет терпение.

— Я хочу сказать, что и ты, ярл Ванхаген, и я, Драгнар сын Вуглуфа, пастуха китовых стад, мы оба забыли об условии, которое поставил мой отец, выпроводив меня из родительского дома! А именно, я должен совершить подвиг равного которому не было ещё на земле!

Ярл задумался. Действительно положение было таким, что из него мог быть только один выход — сделать какой-либо несусветный подвиг.

— Не знаю, не знаю, — попробовал было он спасти положение, — По мне, так то что ты совершил сегодня, это уже вполне порядочный подвиг! Эти разбойники настоящие мастера спрятаться в темноте, нанести смертельный удар, так, что жертва и не вскрикнет или связать её быстро и надёжно, что они и сделали с моей сестрой. А ты не только выжил в сражении, хоть и получил по хребту, но и ухлопал всех пятерых, ну чем это тебе не подвиг?

Однако его слова, на сей раз, не нашли поддержки в обществе. Викинги морщились и корчили презрительные гримасы.

— Послушай, Ванхаген! — Вдруг заговорил седой воин с бородой не меньше чем у самого ярла. — Ну, какой же это подвиг? О чём это ты говоришь? Конечно, парень отделал этих уродов по-нашему, грамотно и мощно, но на подвиг это совсем не тянет! Такое любой из молодых протяпает без особого труда, а уж мы с тобой и не такие штуки проделывали! Так что парень прав, подвиг ему сделать ещё предстоит, а сегодняшний случай пусть зачтётся, как хорошая служба!

Если бы взглядом можно было убить, то старый викинг уже лежал бы прожжённый насквозь! Ярл не напоминал больше довольного кота, сейчас он выглядел, как кабан — одинец зажатый охотниками в угол. Я подумал, что теперь уж точно не миновать драки и мысленно прикидывал, чем лучше будет отбиваться — скамьёй на которой я сидел или кочергой, прислонённой к стене неподалёку. Я уже остановил, было, свой выбор на кочерге, но тут вновь заговорил ярл, который ухитрился справиться с собой и принять более или менее благодушный вид.

— Так, что же ты хочешь? — Спросил он, сверля меня взглядом.

— Возьми меня с собой в Вик! — Выпалил я и сам удивился произведённому впечатлению.

Повисла напряжённая тишина, в которой было слышно, как в очаге шипят и щёлкают сырые поленья.

— Будь, по-твоему! — Изрёк ярл, устало опустив глаза. — Ты получишь место на скамье моего корабля и прикоснёшься к веслу, но ты должен сейчас же поклясться, что ни в каком походе не забудешь своей невесты!

Надо ли говорить, что такую клятву я тут же охотно дал, хоть мне и было порядочно совестно перед бедняжкой Анхеллиндой.

То, что следующей весной ярл Ванхаген собирается в Вик, я слышал уже давно. Викинги говорили об этом, как об обычном деле. О том же, мечтательно закатив глаза, перешёптывались местные мальчишки, а женщины обсуждали эту тему со смешанным чувством гордости, надежды и страха. Понятное дело, ведь тот, кто вернётся из Вика, привезёт с собой славу и богатую добычу, а вот тот, кто не вернётся…