Рассказчик прервался, чтобы перевести дух и дать успокоиться Фигу, который катался по земле, зажимая ладонью рот. Его веселья, по прежнему никто не разделял, кроме, может быть, оптимистично пофыркивающего Быка.
— Я бы, наверное, тоже смеялся, дружище! — Сказал, наконец, Драгис, опуская свою большую руку на плечо Фига. — Смеялся бы до упаду, если бы увидел такую картину со стороны! Но тогда, какой уж там смех! Споткнувшись в третий раз, я влетел в воду с головой, но теперь это уже была настоящая вода! И она была горячей, почти кипящей! А ещё, она была такого же чёрного цвета, как и всё в этом мире! Поэтому, наверное, я, полуслепой и отупевший, не заметил разницы между волнами и покрывавшим берега реки пеплом! Да, это была река, и течение в ней было очень быстрым…
— Понимаю, — вновь перебила его Анджелика, — знаю, что такое попасть в быстрое течение! Только вот мне река досталась не горячая, а холодная, точнее ледяная! А потом был океан и Колдовской замок…
— Меня тоже вскоре вынесло на большую воду! Вот только в замок попасть не получилось. Я боролся с волнами, пока не потерял сознание, а очнулся совсем в другом месте.
Драся снова замолчал, чтобы откашляться и помотать головой. При этом он улыбался; вероятно, нахлынувшие воспоминания были ему чем-то приятны.
Интермеццо второе
— деревянный дракон и сага об Ангелинде
Когда я открыл глаза, то сначала решил, что вижу сон, таким нереальным мне показалось то, что нависло прямо над моим лицом. А что я ещё должен был подумать, увидев перед собой драконью голову с золотыми клыками и жёлтыми светящимися глазами, страшными в своей неподвижности?! Эта голова неестественно покачивалась, как бы пытаясь разглядеть меня получше, а её оскал не сулил ничего хорошего! С перепугу я даже обратился к этой голове на общедраконьем языке, но ответа не последовало. Тогда я огляделся вокруг и понял, что лежу на спине, поверх кучи свободно дрейфующего плавника, а странный неподвижный дракон плывёт прямо на меня, слегка покачиваясь на невысоких волнах. И тут меня охватил подлинный ужас! Я вдруг понял, что этот дракон… состоит из дерева! В наших легендах говорится об огненных драконах, о каменных драконах, о драконах из тумана, но нигде не упоминается о драконах растущих подобно деревьям, да ещё и посреди моря! В следующий миг деревянное чудовище, которому я точно не нравился, ударило грудью в мой плавучий остров, и я с головой окунулся в воду! На этот раз вода показалась мне не только не горячей и даже не тёплой, а весьма и весьма холодной, от чего я инстинктивно вылетел на поверхность и схватился за длинный прямой отросток на теле деревянного дракона. Что это было, тонкая лапа или корень, разбираться было некогда, но вдруг этот отросток задёргался и попытался меня сбросить! Ко всему прочему откуда-то сверху послышалась отборная ругань, которую могло издавать только человеческое существо! Подняв глаза, я увидел сквозь заливающую их воду, несколько бородатых голов торчащих над спиной дракона. Рожи у этих мужиков были недобрыми, удивлёнными и даже свирепыми. Один из них что-то с силой дёргал на себя, и в такт его движениям дёргалась та штука, за которую я держался. Повернув голову влево, я увидел, что весь бок деревянного дракона сплошь утыкан подобными отростками длинными и тонкими. «Так это копья!» — пронеслось у меня в голове. Я решил, что эти люди, наверное, убили дракона, а теперь собираются использовать его тушу в своих целях, съесть, снять шкуру или сделать ещё, что-нибудь оскверняющее! Забыв, что я сейчас тоже принадлежу к расе этих бородачей, я решил отомстить за погибшего сородича, а потому рванулся вверх, цепляясь за что попало, отшвырнул одним ударом двоих или троих близ стоящих и… оказался на палубе здоровенной лодки, посреди её перепуганных и рассерженных хозяев! Я сказал «перепуганных» и это было действительно так, вот только эти люди относились к той категории, которая испугавшись не убегает и не прячется, а лезет в драку! А ещё весьма скверно было то, что у многих из них в руках засверкали топоры, а кое-кто уже достал мечи и окованные железом дубинки из стоящих тут же сундуков. Объяснилось сразу всё: то что я принял сперва за дракона, было на самом деле драккаром — боевым кораблем, построенным в виде большой лодки! Длинные прямые отростки по бокам, оказались не копьями, а вёслами, торчащими из бортов, а бородатые мужики с топорами в руках, конечно же, были викингами! А вот кем показался им я, это было пока не ясно, но сейчас они держались от меня на приличном расстоянии, хотя сверкающие из-под кустистых бровей глаза и руки, сжимающие оружие выдавали не самые добрые намерения. Ситуация была напряжённой, и я понял, что на меня сейчас бросятся! Нет, я вовсе не испугался, но из того, что мне довелось, когда-то читать об этих типах, я помнил, что они свирепы, бесстрашны и ещё опаснее рыцарей, а у меня из оружия были только собственные руки, ведь даже на огонь, после такого количества проглоченной воды, надеяться не приходилось! Итак, я стоял и ждал начала потасовки, когда вперёд выступил самый здоровенный, ну и конечно же самый бородатый из них.
— Скажи мне своё имя, злобный дух! — Обратился ко мне этот бугай, в котором я без труда распознал вождя.
— Если я скажу тебе своё имя, могучий ярл, — ответил я ему, — ты завладеешь моей душой, а это мне совсем не нужно!
Викинги неодобрительно загудели и придвинулись поближе. В глазах их старшего появилась хитринка, и он выдвинул другое требование:
— Тогда поведай нам, кто ты? Злой колдун, порождение Утгарда или просто утопленник? Ведь должны же мы знать, кого сейчас изрубим в куски и выкинем обратно в море?!
Что мне было делать? Сказать им правду? Не поверят — я и сам во всё, что произошло со мной, верил с трудом! И тогда я набрал побольше воздуха, призвал на помощь всё драконье лукавство, на которое только был способен и понёс следующую околесину:
— Так слушайте же храбрые воины, и ты великий вождь, мою историю! Отец мой — морской старик, пастух китовых стад. Вуглуф, его имя. Он живёт в утёсе, что стоит под водой недалеко от того места, где голова Йормундгад лежит на её же хвосте. Вы там не бывали?
Бородатые дядьки отрицательно замотали головами. Нет, они там не бывали, но адрес, который я им назвал, ни у кого не вызвал сомнения. Забавно было то, что они не выпустили оружия из рук, но по глазам, враз заблестевшим от любопытства, было видно, что изрубление меня в куски откладывается.
— Моя мать, дочь Хрёдрика — ярла от пленной воительницы Уухан, из лесного клана Сипухи. Не слыхали о ней? Винган её имя. В молодости она была валькирией и как-то раз, когда мчалась по заданию Одина на небесном коне, падающая звезда угодила ей прямо в щит. От удара она не удержалась и свалилась в море. Там её хотел сожрать змей Нагн, младший сынок старушки Йормундгад, (правда, некоторые болтают, что он не сожрать её хотел, а лишить звания валькирии… ну, вы меня понимаете?). Да суть не в том, что он хотел сделать с моей родительницей, а в том, что отец не дал ему это сделать, отобрал маму Винган у змея Нагна, но его самого убивать не стал, потому что не захотел ссориться с Йормундгад. Обратил он Нагна в тюленя, но не рассчитал, что хищный нрав змея нельзя извести и получился у него кусачий злобный тюлень, который дал начало роду морских котиков. А звания валькирии, красавицу Винган старый Вуглуф лишил сам, взяв её в жёны, от чего я и родился. Посудите сами, кто я, по-вашему?
Викинги помолчали, переваривая услышанное. Больше всего я боялся, что меня уличат во лжи, но никто, похоже, не собирался ставить мой рассказ под сомнение. На самом деле их волновало другое — какую выгоду они могут извлечь из моего присутствия и не будет ли от этого вреда.
— А скажи нам, сын почтенного Вуглуфа, о котором я, правда не слыхивал доселе, что привело тебя на поверхность моря и почему ты не в родительском доме? — Спросил у меня вождь, в глазах которого так и плескалась хитрость пополам с любопытством.
