- Насколько я могу реконструировать то, что, вероятно, произошло на самом деле, они были достаточно близко, чтобы лейтенант Этроуз сделал то, что, вероятно, было довольно примечательным броском гарпуна. Это было бы в разумном соответствии с его ранее проявленными способностями воина. Затем он нырнул в воду и поплыл к лодке, где кракен, которого он загарпунил, продолжал нападать на детей, пока смертельная рана, которую он уже получил, не одолела его. Лейтенант, возможно, помог отбиться от умирающего существа, но я подозреваю, что на самом деле он был больше всего озабочен тем, чтобы вытащить детей из воды на перевернутую лодку, где раненый кракен с меньшей вероятностью нападет на них.

- Ни в коей мере не желая умалять неоспоримое мужество лейтенанта, я полагаю, что это должно составлять вероятный масштаб его действий. И, к его дополнительной чести, он никогда не утверждал, что сделал больше этого. В любом случае, и принимая во внимание фундаментальную правдивость вовлеченных детей, я искренне сомневаюсь, что даже сейджин мог бы бросить гарпун на сто пятьдесят ярдов, проплыть то же расстояние в мгновение ока, а затем задушить трех или четырех кракенов голыми руками! Действительно, я несколько склоняюсь к мнению, что здесь действует эффект снежного кома. В конце концов, лейтенант Этроуз изначально появился при довольно драматических обстоятельствах. Имея это в виду, неудивительно, что сплетни неосведомленных приписывают ему всевозможные полу-чудесные способности.

- Но вы верите, что это "сплетни неосведомленных"?

- Возможно, не полностью, но в основном, да, ваше преосвященство.

- И какова его цель здесь? - спросила Диннис, слегка прищурив глаза.

- Полагаю, что его цель здесь - предложить свои услуги в качестве воина - возможно, экстраординарного, но все же воина - Дому Армак. Я верю, что он искренне восхищается королем Хааралдом, и совершенно очевидно, что он глубоко привязан к молодому Кэйлебу.

- У вас нет доказательств чего-либо более глубокого, чем это? - настаивал Диннис.

- Ни одного, ваше преосвященство, - твердо сказал Уилсин. - Понимаю, что, вероятно, были сообщения и слухи, часть которых, возможно, достигла Храма, о какой-то злонамеренной цели с его стороны. Учитывая очевидное доверие, которое он завоевал у Хааралда и Кэйлеба, ревность и злоба, несомненно, породили бы эти слухи, независимо от того, были ли у них какие-либо основания или нет. И если быть реалистом, маловероятно, что лейтенанту Этроузу совершенно чужды амбиции. У него, безусловно, отличное положение, чтобы подняться довольно высоко в королевской страже, например, и я сомневаюсь, что он отказался бы от продвижения по службе или богатства, если бы ему их предложили.

- Однако, основываясь на моих собственных беседах с этим человеком, а также с королем Хааралдом и наследным принцем Кэйлебом, я совершенно уверен, что у него нет более злонамеренных намерений, чем это. Действительно, мое взвешенное мнение таково, что этот человек питает глубокое уважение к Богу и никогда бы не подумал о том, чтобы бросить вызов Божьей воле.

Диннис моргнул. Он ничего не мог с этим поделать. В голосе Уилсина звучала нотка абсолютной уверенности, как будто Сам Бог шептал на ухо верховному священнику. Он мог ошибаться, но Диннис никоим образом не собирался поколебать его веру в достоинства этого лейтенанта Этроуза.

И, по правде говоря, - криво усмехнулся архиепископ, - если Уилсин готов поручиться за этого человека, кто мы такие, простые смертные, подверженные ошибкам, чтобы подвергать сомнению этот вотум доверия?

- Понимаю, - повторил он через мгновение. - Что ж, отец, должен сказать, что сегодня утром вы успокоили меня по нескольким пунктам. Я ценю это, так же как ценю вашу преданность и рвение в решении этих вопросов.

- Я очень рад это слышать, ваше преосвященство. И надеюсь, что если есть какой-либо другой способ, которым я могу быть полезен вам во время вашего пастырского визита, вы обратитесь ко мне.

- Конечно, отец. - Диннис встал, протягивая правую руку через стол, и Уилсин наклонился, чтобы еще раз поцеловать епископский перстень. - Идите с моим благословением, отец.

- Благодарю вас, ваше преосвященство, - сказал Уилсин.

Диннис снова сел, когда верховный священник удалился, тихо закрыв за собой дверь. Архиепископ несколько секунд сидел, уставившись на эту дверь, затем повернулся к отцу Симину за его собственным столом.

- Ну, Симин, что дальше на повестке дня на утро?

* * *

- Это действительно превосходный бренди, Жирэлд, - прокомментировал архиепископ Эрейк, делая глубокий вдох и поднося к носу глубокий бокал в форме тюльпана.

- Да, это так, - согласился Адимсин. - Это был подарок от приора святого Тревира. - Он слегка улыбнулся. - Я не спрашивал приора, откуда это взялось.

- Наверное, это и к лучшему, - со смешком согласился Диннис и оглянулся через плечо.

- Думаю, ты сегодня достаточно потрудился, Симин, - сказал он своему секретарю. - Положи ручку и налей себе бокал.

- Если вы уверены, ваше преосвященство. Я не против сделать еще несколько заметок, - сказал Шумэйкир.

- Чепуха! - Диннис покачал головой. - Возможно, ты захочешь продолжать делать заметки, но у меня был долгий, тяжелый день. Я не собираюсь обсуждать что-либо еще для записи сегодня вечером.

- Конечно, ваше преосвященство.

Секретарь тщательно почистил ручку и отложил ее, затем закрыл чернильницу крышкой и с такой же тщательностью расправил свои бумаги, прежде чем закрыть крышку на своем столе. Затем он подошел к боковому столику и налил себе бокал бренди, как было велено.

Солнце почти скрылось за западным горизонтом за окнами кабинета Динниса. Архиепископ находился в Теллесберге уже восемнадцать дней, и они действительно были трудными. Адимсин был вынужден признать, что Диннис взялся за решение многих стоящих перед ним проблем с такой энергией и накалом, которых епископ-исполнитель никогда раньше от него не видел.

- Должен сказать, - сказал архиепископ через мгновение, положив ноги на расшитую оттоманку, - что я чувствую значительное облегчение по нескольким направлениям. Это не значит, что... - он бросил на Адимсина острый взгляд, - что я все еще немного не беспокоюсь о других.

- Разве это не всегда так, ваше преосвященство? - епископ-исполнитель позволил себе легкую, усталую улыбку.

- Да. Да, это так, - вздохнул Диннис.

Всего на мгновение его лицо показалось на годы старше, измученное беспокойством, а также усталостью от темпа, который он задавал себе за последние три с половиной пятидневки. Адимсин, к своему собственному удивлению, почувствовал укол сочувствия, который на самом деле не имел вообще ничего - или, по крайней мере, очень мало - общего с его собственным положением и амбициями.

- Я составил свой предварительный отчет, - продолжил Диннис после очередного глотка бренди. - Я был бы признателен, если бы ты просмотрел его утром. Выскажи мне и свою собственную точку зрения.

- Конечно, ваше преосвященство. - Адимсину удалось скрыть удивление в голосе, но просьба была, мягко говоря, необычной.

Конечно, это, вероятно, не так уж удивительно, учитывая, насколько тщательно он, должно быть, написал это, - подумал через мгновение епископ-исполнитель. - И, по крайней мере, он не просит меня подписать это!

Он почувствовал краткую вспышку чего-то почти похожего на стыд. Что бы еще ни было правдой, по крайней мере, большая часть потенциальных проблем Динниса была не его рук делом. Он никогда не просил этого внезапного, неприятного порыва изобретательности.

По крайней мере, он мог честно сказать, что у его интенданта не было никаких сомнений по поводу всех новых устройств и идей. По мнению Адимсина, это должно было бы очень помочь. Возможно, это не подошло бы более мстительным членам управления инквизиции так сильно, как несколько острых примеров, но это должно, по крайней мере, немного притушить водой этот конкретный огонь.