- И ты бы тоже, - прорычал Кэйлеб. - Это единственная причина, по которой я все еще "склонен" отдать вам приказ вместо того, чтобы просто продолжить и осуществить нужные меры!

- В мои намерения не входит создавать вам проблемы, ваше величество. Я намерен исполнять свои пастырские обязанности так, как, я верю, Бог ожидает от меня их исполнения. Я осознаю связанный с этим риск. Я просто отказываюсь позволять им искушать меня быть меньшим Божьим священником, чем Он требует.

Выражение лица Кэйлеба стало еще более кислым, и его ноздри раздулись. Но потом он покачал головой.

- Хорошо. Хорошо! - Он вскинул руки. - Ты знаешь, что ведешь себя как идиот. Я знаю, что ты ведешь себя как идиот. Но если я не могу остановить тебя, значит, я не могу. Однако единственное, что я собираюсь сделать, - это принять несколько собственных мер предосторожности.

- Например, ваше величество? - немного настороженно спросил Стейнейр.

- Во-первых, я выставляю постоянную охрану вокруг собора, - мрачно сказал Кэйлеб. - Может, я и не в состоянии помешать людям пронести с собой на мессу кинжалы, но я, черт возьми, вполне могу помешать кому-нибудь пронести контрабандой бочонок или два пороха, когда никто не видит!

Стейнейр выглядел немного несчастным, но кивнул в знак согласия.

- И, во-вторых, Мейкел - и предупреждаю тебя сейчас, я не потерплю никаких возражений с твоей стороны по этому вопросу - я размещаю пару разведчиков-снайперов генерала Чермина внутри самого собора.

Архиепископ, казалось, напрягся, но Кэйлеб сунул палец под нос пожилому человеку и потряс им.

- Я сказал тебе, что не слушаю никаких аргументов, - строго сказал он, - и я не слушаю. Я буду держать их как можно дальше от посторонних глаз, возможно, на одном из верхних балконов. Но они будут там, Майкел. Конечно, они не будут сейджинами, так что не жди, что они повторят маленький подвиг Мерлина, не убив ни в чем не повинных прихожан, но, по крайней мере, они будут там на всякий случай.

Долгое, напряженное мгновение казалось, что Стейнейр все равно собирается спорить. Затем его плечи слегка опустились, и он вздохнул.

- Очень хорошо, Кэйлеб, - сказал он. - Если ты действительно настаиваешь.

- Настаиваю.

Голос Кэйлеба, как и выражение его лица, был непреклонным, и Мерлин согласился с ним. Конечно, было, мягко говоря, маловероятно, что два или три стрелка - или даже дюжина таких могли предотвратить успех утренней попытки убийства. Только повышенная скорость реакции Мерлина и тот факт, что он засеял собор дистанционными датчиками, позволили ему вовремя понять, что происходит, и что-то предпринять. Стрелки, ограниченные своими естественными чувствами и рефлексами, вряд ли, мягко говоря, смогли бы повторить его достижение.

С другой стороны, - мрачно сказал он себе, - есть несколько дополнительных мер предосторожности, которые я могу предпринять. И его высокопреосвященство архиепископ слишком-упрямый-для-своего-блага тоже ничего не сможет с ними поделать, потому что, в отличие от Кэйлеба, у меня вообще нет абсолютно никакого намерения обсуждать их с ним!

Он не позволил никаким признакам своих мыслей отразиться на лице, несмотря на определенное чувство удовлетворения от того, что нашел способ обойти упрямство Стейнейра. Сова уже передислоцировал и усиливал сенсорную сеть внутри и вокруг Теллесбергского собора. Стражники короля Кэйлеба, возможно, и не смогли бы определить, кто из прихожан архиепископа решил посетить мессу, со вкусом экипировавшись по последнему слову техники "скрытыми кинжалами", но сенсоры Совы, безусловно, могли. И некий Мерлин Этроуз без малейших колебаний столкнулся бы лицом к лицу с любым, кто по рассеянности взял его с собой.

Это была самая легкая часть, но он не собирался останавливаться на достигнутом.

Сова уже был занят дублированием облачения Стейнейра стежок за стежком, камень за камнем. Когда он закончит, даже Стейнейру будет буквально невозможно отличить работу искусственного интеллекта от оригиналов. Будут точно продублированы даже любые крошечные заштопанные пятна. Но в отличие от оригиналов, копии будут сделаны из новейших антибаллистических тканей, пропитанных нанотехнологиями, которые перед лицом любого удара буквально превратят любую часть их поверхности в пластинчатую броню. И как только его облачение будет заменено, настанет время приступить и к его обычным сутанам. Сова должен завершить весь проект к концу текущей пятидневки.

И тогда, ваше преосвященство, следующий сукин сын, который попытается воткнуть в вас нож, столкнется с "чудом", которое Клинтану и его друзьям будет трудно объяснить, - холодно подумал Мерлин.

Конечно, сомневаюсь, что сукин сын, о котором идет речь, проживет достаточно долго, чтобы понять, насколько он на самом деле удивлен.

Что вполне устраивало Мерлина Этроуза.

ИЮЛЬ, Год Божий 892

I

Королевский колледж,

город Теллесберг,

королевство Чарис

Ражир Маклин, прищурившись, посмотрел на лист бумаги на своем рабочем столе. Несмотря на лучшие линзы, которые могли выточить оптики, его близорукость неуклонно усиливалась, и освещение не помогало. Масляные лампы были наполнены лучшим первоклассным маслом кракена, а отражатели позади них были отполированы до зеркального блеска, но все равно это была тусклая замена естественному солнечному свету.

Конечно, если бы я просто пошел домой в разумное время, то мог бы работать над этим при дневном свете и не беспокоиться о лампах, не так ли?

Его губы дрогнули при этой мысли, особенно учитывая тот факт, что он знал, как каждый из его коллег повторил бы ему точно то же самое, хотя, вероятно, несколько более едко, чем он только что подумал. Тем не менее, зарождающаяся улыбка исчезла: не похоже, чтобы после смерти жены его что-то ждало дома. Исбет была его постоянным спутником, коллегой по учебе, сотрудником и лучшим другом, а также его женой более тридцати лет, и, если быть честным, ее смерть была одной из главных причин, по которым он не отправился домой, когда остальная часть королевского колледжа Чариса закрылась на ночь.

Он вздохнул и откинулся на спинку стула, сдвинув на лоб очки в металлической оправе и устало потирая переносицу. Новая система "арабских цифр", введенная в королевстве Мерлином Этроузом, стала невероятным благом для торговых домов и мануфактур Чариса. В некотором смысле "счеты" были еще большим благом, но Маклин был практически уверен, что никто за пределами королевского колледжа еще не начал понимать все другие вещи, которые они сделали возможными. В Священном Писании и Свидетельствах было даже несколько утверждений, которые впервые начали приобретать для него смысл, с их намеками на математические операции, которые он никогда не мог выполнить, используя старую, громоздкую систему обозначений. Возможности были буквально ослепительными, хотя он подозревал, что только кучка старых чудаков вроде него и его коллег по колледжу могла оценить открывающиеся перед ним перспективы.

Пока, по крайней мере. Если только он не сильно ошибался, ситуация вот-вот должна была радикально измениться.

Просто способность вести точные записи и на самом деле понимать, что означают числа, как они меняются с течением времени, полностью изменит образ мыслей королей и императоров. На самом деле, я задаюсь вопросом, понимают ли даже Кэйлеб и Айронхилл преимущества для их клерков и квартирмейстеров, не говоря уже о казначействе!

Что ж, если бы кто-нибудь и захотел, то это был бы Кэйлеб. Несмотря на отсутствие у него интереса к чистой науке, он был сыном своего отца во столь многих отношениях, что это было почти пугающе, и он уже совершенно ясно дал понять, что по-прежнему привержен королевскому колледжу. На самом деле, он предложил перевести весь колледж из его высокого, узкого, обшарпанного, шатающегося переоборудованного здания бывшей счетной палаты с пристроенным к нему складом на набережной в роскошные новые помещения во дворце Теллесберг.