Кроме того, настоящая причина, по которой Эврам использует Хейли, заключается в том, чтобы подчеркнуть тот факт, что все, что он собирается мне сказать, важно... и что его никогда здесь не было.

- Это неожиданное удовольствие, "мастер Хейли", - спокойно сказал он. - Могу я предложить вам что-нибудь освежающее?

- Это очень любезно с вашей стороны, посол, - сказал его гость. - К сожалению, сегодня днем у меня довольно мало времени. Возможно, как-нибудь в другой раз.

- Конечно, - пробормотал Дрэгонер и вежливо указал на удобное кресло напротив своего стола. Он подождал, пока "Хейли" сядет, затем откинулся на спинку своего кресла. - Могу я спросить, что привело вас сюда сегодня днем? - вежливо спросил он.

- На самом деле, - сказал сиддармаркец, - сегодня утром на моем столе появилось довольно примечательное сообщение. Послание от канцлера Тринейра лорду Уоллису.

Дрэгонеру удалось сохранить на лице только вежливое внимание, несмотря на дрожь шока, которая прошла через него. Здесь, в Сиддармарке, лорд Франклин Уоллис был канцлером республики, эквивалентом графа Грей-Харбора. Тот факт, что "Хейли" был здесь вместо официального посланника из офиса канцлера, звучал как тревожный звоночек. И тот факт, что "Хейли" был здесь по поводу общения между Уоллисом и канцлером совета викариев, был почти ужасающим.

К черту "следующую лучшую вещь", Рейджис, - сказал он себе, - это чертовски ужасно, и ты это знаешь!

- В самом деле? - сказал он так спокойно, как только мог.

- Действительно. - Его гость сидел очень прямо, его взгляд был сосредоточенным. - Это было передано по семафору для срочного внимания лорда-протектора. К сожалению, лорда-протектора сегодня днем нет в городе. Он вернется только поздно вечером.

- Я этого не слышал, - сказал Дрэгонер, очень внимательно прислушиваясь к тому, что говорил "Хейли", а также к тому, что он не произносил.

- Канцлер Тринейр просил, чтобы его послание было представлено лорду-протектору как можно быстрее и с соблюдением максимальной конфиденциальности, к сожалению, это оставляет нас с некоторой проблемой. Поскольку мы не совсем уверены, где находится лорд-протектор в данный конкретный момент - мы знаем его расписание, но мы не можем быть уверены, что ему удалось его соблюсти - мы вряд ли можем отправить копию этого сообщения, пытаясь найти его. Итак, чтобы выполнить просьбу канцлера о конфиденциальности и безопасности, мы передали сообщение во дворец протектора, чтобы дождаться его возвращения, и отправили гонцов на его поиски, чтобы сообщить ему, что оно прибыло.

- Это выглядит похвально тщательным, - сказал Дрэгонер.

- Спасибо. Тем не менее, это также то, что привело меня сюда сегодня - как одного из этих посланников, так сказать. Просто так получилось, что лорд-протектор упомянул, что, возможно, заедет в ваше посольство по пути домой. Очевидно, его расписание точно не высечено на камне, поэтому я не могу быть уверен, что он действительно будет навещать вас. Однако, если вы случайно увидите его, не могли бы вы передать ему сообщение?

- Я был бы рад быть полезным всем, чем смогу, - заверил его Дрэгонер.

- Я ценю это, посол. - Губы сиддармаркца улыбнулись, но не его глаза. - Не могли бы вы, пожалуйста, сказать ему, что мы получили директиву от канцлера, переданную от имени великого инквизитора. Очевидно, я не могу вдаваться в подробности такого конфиденциального коммюнике, но, если вы могли бы, также сообщите ему, что нам требуется его разрешение начальнику порта, директору таможни и адмиралу порта для выполнения директивы великого инквизитора. И, - он посмотрел прямо в глаза Дрэгонеру, - нам также нужны его инструкции относительно того, где и как он хотел бы, чтобы мы разместили экипажи и офицеров торговых судов, участвующих в исполнении этой директивы, пока Церковь не сможет принять свои собственные меры для них.

Мышцы живота Дрэгонера сжались в тугой узел. Он знал, что выражение его лица выдает слишком много, но рефлексы профессионального дипломата на мгновение покинули его.

- Конечно, - услышал он свой голос.

- Спасибо.

"Мастер Хейли" отодвинул свое кресло и встал. - Что ж, посол, как всегда, было приятно встретиться. Однако, боюсь, я должен идти. Есть еще несколько мест, где мне нужно оставить сообщения для лорда-протектора, на случай, если он случайно зайдет. И боюсь, что это довольно срочно. Нам действительно нужно его решение по этим вопросам не позднее завтрашнего рассвета.

- Понимаю. - Дрэгонер встал и проводил своего гостя до двери. - Надеюсь, что вы найдете его вовремя, и если я случайно увижу его, обязательно передам ваше сообщение.

- В таком случае, посол, желаю вам доброго дня, - сказал сиддармаркец. Он склонил голову в вежливом поклоне, затем шагнул в дверь, и она закрылась за ним.

Дрэгонер несколько напряженных секунд смотрел на закрытую дверь, затем встряхнулся. Он знал - или, по крайней мере, был достаточно уверен, что знает, - почему лорд-протектор Грейгор позаботился о том, чтобы он получил предупреждение "Хейли", несмотря на вполне реальный риск, которому подвергались он и его кузен. И, как у посла Чариса, у Дрэгонера не было никаких сомнений в том, что именно он должен сделать с этим предупреждением. Но даже когда он подумал об этом, сын Церкви внутри него отшатнулся от мысли о намеренном саботировании прямого приказа великого инквизитора, выступающего от имени совета викариев.

Но он говорит не от имени всего совета, - почти в отчаянии сказал себе Дрэгонер, - он говорит от имени храмовой четверки, и одному Богу известно, какова сейчас их конечная цель! Тем не менее, даже если это правда, это волшебным образом не освобождает меня от ответственности соблюдать выраженную волю и постановления Матери-Церкви. Но, если я это сделаю, если я не буду действовать на основе этой информации, тогда...

Он наклонился вперед, прижимаясь лбом к прохладному дереву двери, в то время как совесть боролась с долгом, а убежденность - с невольным признанием. А потом, наконец, он глубоко вздохнул, выпрямил спину и открыл дверь. Молодой Марис ждал, и Дрэгонер улыбнулся ему.

- Найди мне несколько гонцов, Жирилд, - сказал он. - Людей, которым вы можете доверять, которые будут держать рот на замке после этого.

- Да, сэр. Ах, какое послание они должны будут нести? - спросил Марис, и улыбка Дрэгонера превратилась во что-то слишком похожее на гримасу.

- Давайте просто скажем, что любое чарисийское судно здесь, в Сиддар-Сити, вот-вот обнаружит, что у него есть срочные дела где-то в другом месте. В любом другом месте, если вы понимаете, что я имею в виду.

Вопреки его желанию, глаза Мариса расширились. Затем краска, казалось, отхлынула от его лица, и он с трудом сглотнул.

- Да, сэр, - сказал он после долгого, напряженного момента. - На самом деле, думаю, что знаю именно тех людей, которые нам нужны.

* * *

- Это становится удручающе знакомым, - сказал Кэйлеб Армак, подкручивая фитиль прикроватной лампы.

- Я сожалею об этом. - Мерлин криво улыбнулся. - Боюсь, теперь, когда вы король, а не просто наследный принц, становится немного труднее находить подходящие моменты для передачи ненавязчивых сообщений.

- Или, по крайней мере, передать их так, чтобы никто другой не заметил, что ты это делаешь, - согласился Кэйлеб, зевая. Он свесил ноги с кровати и встал, затем поморщился. - И полагаю, что после свадьбы все станет еще хуже, - кисло сказал он.

- Кэйлеб...

- Я понимаю! - Кэйлеб прервал ответ Мерлина, и его гримаса превратилась в его собственную кривую улыбку. - Я мало думал, когда соглашался подчиниться решению Братьев о том, кому мы могли бы сказать, что это обернется и укусит меня за задницу так быстро.

- Никто не хочет усложнять ситуацию еще больше, чем она уже есть, - начал Мерлин. - И вы знаете...