В данный момент Машита сидел за рулем, справа от него располагался большой дизельный двигатель Детройт, а его голова и плечи торчали из люка над его отсеком. Двадцатилетний капрал только что закончил проверять уровень всех жидкостей - что он делал снова каждый раз, когда машина останавливалась. Сантандер стоял в стороне, методично пережевывая огромный комок жвачки, и тихо разговаривал с капралом Леви Джонсоном, старшим из их вечерних пассажиров. Разведывательное подразделение из четырех человек, за транспортировку и поддержку которого они отвечали, уже погрузило большую часть своего снаряжения на борт, и Хоутон напомнил себе проверить лаз от отсека водителя БТ до десантного отсека, прежде чем они на самом деле отправятся в путь. Предполагалось, что он всегда должен быть свободным, но у людей была привычка защищать от повреждений оборудование и принадлежности, захламляя ими лаз, вместо того, чтобы складывать их в открытый контейнер, установленный на задней части башни, или прикреплять их к внешней стороне транспортного средства, как должно быть.

Хоутон уже завершил все свои другие проверки перед миссией. Топливо, аккумулятор, боеприпасы, приборы ночного видения, тепловизионные прицелы, связь, личное оружие... У него все еще оставалось добрых двадцать минут до запланированного выхода, но он и его команда твердо верили в то, что нужно опережать сроки.

Никогда не помешает быть готовым раньше, чем нужно, - размышлял он, в глубине души все еще представляя тихий, ровный полет снежинок. В любом случае, это чертовски лучше альтернативы! И лейтенанту не понравится, если что-то пойдет не так, пока...

Вот тогда-то это и случилось.

Вселенная внезапно стала шокирующе серой. Не черной, не туманной, не туманно-серой. Его мозг настаивал на том, что невыразительная серость, окутавшая его, была почти болезненно яркой, но его зрачки и зрительный нерв одинаково настаивали на том, что уровень освещенности вообще не изменился. Его руки мертвой хваткой вцепились в край командирского люка, когда четырнадцатитонный БТ, казалось, вывалился из-под него, но даже когда его охватило тошнотворное чувство свободного падения, он знал, что на самом деле вообще не двигался.

После шестнадцати лет службы в корпусе Кен Хоутон полагал, что видел и испытал практически все, что может встретиться на пути морского пехотинца. Однако это было нечто совершенно иное - нечто, для восприятия или описания чего человеческие чувства никогда не были предназначены, - и вспышка чего-то слишком похожего на панику пронзила его.

Казалось, это продолжалось часами, но также казалось, что с его чувством времени было что-то не так. Казалось, он не мог говорить, казалось, даже не дышал, но ему удалось взглянуть на свои наручные часы, и цифровой дисплей полз, полз. Он мог бы сосчитать до десяти - медленно - за то время, пока каждая полудохлая секунда тянулась в вечность. Две мучительно медленные минуты, прихрамывая, прошли мимо. Затем три. Пять. Десять. А затем, так же внезапно, как цвета вселенной исчезли, они вернулись.

Но они были не того цвета.

Загар, седина и выжженный солнцем коричневый цвет Ближнего Востока исчезли. Так же как и ночь. БТ располагался на пологом склоне холма, покрытом степной травой высотой в три-четыре фута, под солнцем, до захода которого оставалось еще по меньшей мере два-три часа.

Хоутон услышал глубокий, взрывной возглас изумления Машиты по каналу связи шлема, но он не понадобился сержанту-артиллеристу, чтобы понять, что они точно не в Канзасе.

Хоутон ошеломленно уставился в высокое кристально-голубое небо, почувствовал осеннюю прохладу в легком ветерке, охлаждающем пот на его загорелом от пустыни лице, услышал пение птиц, которых здесь не должно было быть, и задался вопросом, что, черт возьми, произошло. Он медленно повернул голову, и именно тогда увидел высокого седовласого мужчину со странными глазами, стоявшего почти сразу за бронетранспортером.

* * *

Венсит из Рума удивленно поднял глаза, когда на свет появилось причудливое транспортное средство песочного цвета - а это, очевидно, было транспортное средство, даже если он никогда не видел ничего подобного. Это определенно было не то, чего он ожидал.

Конечно, судя по выражению лица человека, стоявшего в проеме наверху, Венсит был не единственным, кто был удивлен.

Мужчина, о котором шла речь, повернул голову достаточно далеко, чтобы увидеть Венсита, и его зеленые глаза внезапно сузились. Его правая рука метнулась к левому боку, на мгновение исчезнув из поля зрения с того места, где стоял Венсит, затем снова появилась, держа что-то еще, чего Венсит никогда раньше не видел. Однако, судя по тому, как новоприбывший повернулся, чтобы направить его в его сторону, это должно было быть какое-то оружие, и, вероятно, самое неприятное.

Венсит решил, что было бы очень хорошей идеей держать свою руку подальше от рукояти меча, когда он пристально смотрел на новоприбывшего.

- Кто ты, черт возьми, такой? - хрипло спросил мужчина в машине. Его губы двигались не точно в такт голосу, который услышал (и понял) Венсит, и волшебник отметил, что, по крайней мере, языковые аспекты заклинания сработали должным образом.

- Меня зовут Венсит из Рума, - сказал он, говоря медленно и четко, и по выражению лица собеседника было очевидно, что он понимает Венсита так же хорошо, как Венсит понимал его.

Другой мужчина на мгновение наклонил голову, пробормотав что-то, чего Венсит не расслышал, затем медленно и осторожно выбрался из люка, в котором он стоял. Он не сводил глаз с Венсита больше, чем позволял смещать точку прицеливания своего оружия, и Венсит, в свою очередь, воспользовался возможностью изучить его более внимательно.

Громоздкий шлем был сделан из какого-то материала, которого Венсит никогда раньше не видел, но который, судя по тому, как он двигался, должен был быть довольно легким. И новоприбывший был одет во что-то, что, очевидно, было униформой. Она была хорошо оснащена разумно расположенными карманами, хотя ее диковинный узор из коричневых, серых и песочных пятен казался невероятно неуместным в его нынешней обстановке.

А разве его машина не выглядит неуместной, Венсит? - сухо спросил себя волшебник.

- Где мы? - спросил человек в форме, и Венсит был впечатлен. Голос незнакомца был напряженным, очевидно, более чем немного сбитым с толку, но он был очень сосредоточен, игнорируя все то, что должно было пугать, если не откровенно ужасать, в то время как он сосредоточился на главном.

- Ты в империи Копья, - сказал ему Венсит. - Между болотом Даркуотер и Шипвудом, к западу от реки Спиар.

* * *

Глаза сержанта-артиллериста Хоутона сузились, когда стоящий перед ним сумасшедший ответил совершенно рационально звучащей тарабарщиной. Лунатик, о котором шла речь, не мог быть таким старым, как предполагали седая борода и волосы, - не с хорошо натренированными мышцами, видимыми на его руках, и этими сильными, жилистыми запястьями. На самом деле, он выглядел как неудачный кастинг для малобюджетного фантастического фильма. Очевидно, они выбрали кого-то слишком молодого для этой роли и попытались использовать грим, чтобы он выглядел старше, но почему-то Хоутон был уверен, что ответ не так прост. Потертый кожаный камзол, высокие сапоги всадника и неряшливый вид, который мог появиться только после нескольких дней, проведенных в поле, были слишком подлинными для этого. Если уж на то пошло, меч на его боку выглядел слишком поношенным и пригодным для использования.

Теперь старик стоял там, слегка склонив голову набок, терпеливо ожидая, как будто то, что он только что сказал, действительно имело какой-то смысл. И когда мозг Хоутона снова заработал, он понял, насколько необычно на самом деле выглядел другой мужчина. Дело было не только в противоречии между его очевидным возрастом и физической подготовкой, не в его росте, хотя Хоутон привык видеть не так много мужчин, которые соответствовали его собственным шести футам четырем дюймам. Действительно странной вещью в нем были его глаза.