— Не расстраивайся, гений, — Татарин примирительно хлопнул парнишку по спине, — Тут рулят не мозги и логика, а опыт. Встречались у нас на поле боя офигенно бронированные боты, очень похожие на эту девку. Броня у ботов была такой, что и всем отрядом не пробьешь. Они были громоздкие и неповоротливые. Мы долго искали их слабое место, ну и, как водится, нашли. Те боты во время атаки раскрывались, выдвигая ракетные турели. Вот как раз в места сочленений мы и фигачили со всех орудий.

— Точняк, — довольно согласился Олег, — Разрушительница выдала основное — уязвимость есть. И если ее не видно сходу, значит она проявляется при каких-то изменениях. А изменения происходят только тогда, когда богоизбранная использует свое заклинание. А дальше работа острых глаз, внимания и чутка удачи.

— Ну да! Точно! — Виктор хлопнул себя по лбу, — Нужно было оценить броню рук, подмышек и сочленений на шеи в тот момент, когда она задирала голову! Все же было на виду!

— Да ладно... не расстраивайся ты так. Генка прав — тут помог только опыт, Олег рассмотрел колечко Тигера и направился к тому месту, где сгорел заживо Роман Сергеевич.

Подобрав второе колечко, наш герой вернулся к статуе, где ближники собрались вокруг статуи и уже, теперь просто развлекаясь, рассуждали: “а куда в городе можно было бы поставить символ новой победы “ужасного” в противостоянии с могучими богами “Другого мира”, не разгневав”.

— Да уж, неудачный вышел образ, — ехидненько подметила Настя, — Не знаю, что хуже: провести вечность без движения или провести вечность на бублике в таком позорном виде.

— Второе хуже, — тут же определилась Фэфэй, и весь девичий состав с ней как-то разом согласился.

— Она мертва? — нарушил единодушие “девичьего форума” подошедший Алый.

— Пока нет, — однозначно пояснил Виктор, — она погибнет тогда, когда каменное тело будет разрушено. Вот только богоизбранная перед гибелью опустила голову. Так что, сам понимаешь, достать ее теперь не реально.

— Она может помереть от голода или жажды, — прикинула вслух Аврора, — Неделя максимум, и она отправится на перерождение.

— Хорошо, что напомнила, — Олег подошел к красотке и забрал из ее рук свою сумку.

Порывшись в сумке, “великий и ужасный” извлек на свет божий до ужаса старую и перелатанную сумку, что была выдана ему когда-то давно на каторге. Ужасный подошел к статуе и накинул девушке сумку на шею.

— Думаешь, так будет лучше выглядеть? — забавляясь, поинтересовалась Анастасия, — Или ты решил ее дополнительно унизить?

— У нее вип-аккаунт, — напомнил Олег в основном для гостей “Другого мира”, — И если мне не изменяет память, то обладатели подобных аккаунтов получают питание и воду непосредственно из своей сумки. Им не нужно тратить время на унылые трапезы, главное чтобы вода и еда находились в сумке.

— А ведь точно... — задумчиво согласился Алый.

— У тебя, вроде, тоже вип-аккаунт, — словно между делом припомнил Олег, каким-то хитрым взглядом поглядывая на лидера клана “Дети ветра”, — Как думаешь, Алый, может мне в этом поле выстроить аллею из статуй моих недоброжелателей? Ты как, не желаешь присоединиться к своей знакомой?

— Нет, не в этот раз, — не выказав и малую долю страха, отказался гном, — да к тому же, я, в отличие от этой бедняги, способен покинуть “Другой мир”.

— Эххх… Да... Жаль, не всех ваших врагов можно будет поставить в этой аллее славы, — Виктор, глянул на колечко брата в руках Олега Евгеньевича, — Можно было бы сюда добавить пару лидеров топа, но их статуи могут разрушить, а у них, в отличие от богоизбранной, нет такой мощной брони.

— А мне вот теперь интересно, отдаст ли мне сто двадцать тысяч ее помощник, если технически она еще жива? — озвучила свои мысли кухарка, — Мы же ставили на ее уничтожение.

— Архэюшка, милая, может тебе зарплату повысить? Ты вот только мне об этом намекни — участливо поинтересовался патрон.

— Нет, денег мне хватает, — тут же откликнулась кухарка, — но 120к золотом не помешало бы. Я бы пристроечку к дому забабахала, ну, или домик гостевой. Может, все-таки, проводим барышню в серые чертоги?

— Да в шухаш такие поблажки, — ответил Генка, — Во-первых, она задолжала Ромке, и Ромке принимать решение по ее судьбе, а во-вторых — ну вот охеренная же статуя вышла! Да и наказание для нее самое подходящее. Я знаю о чем говорю. Меня заживо погребли в песках. Поверь это жутко, когда ты ощущаешь себя живым, но при этом даже мизинцем пошевелить не в состоянии. Только представь, что она следующие года своей никчемной жизни проведет в виде статуи, не способной почесать себе даже нос. И изо дня в день, она будет любоваться одним и тем же пейзажем, кушать черствый хлеб и воду, даже не ощущая вкуса, и не получая удовольствия от еды. Ощущая только то, что хочеться почесать нос.

Татарин говорил нарочито громко и ехидно, так чтоб статуя слышала каждое слово. Слышала и страдала от понимания безысходности собственной участи.

— Нет, пускай лучше эта богоизбранная останется непобежденной, пускай стоит, пускай вспоминает свою потерянную жизнь, день за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом, — казалось, Татарин смаковал ситуацию, восхищаясь изяществом садизма “ужасного”.

— А мне вот, например, непонятно, какого лешего он тут делает? — пальчик Разрушительницы миров обличительно указывал на Алого, — Нет, я, конечно, понимаю, гостеприимство и все такое, но он же твой враг. Не время ли вежливо проститься? И пинками проводить его до лодки?

— В принципе, ты права, — согласился Олег, — Прости, Алый, шоу подошло к концу. Обсуждать нам с тобой больше нечего. Забирай Астера и отправляйтесь. Рад был с тобой повидаться. Местные тебя проводят до лодки.

— Подожди! Я подумал над твоим предложением и готов поделиться информацией, — решился на отчаянный шаг Алый.

— О! Даже так? — довольный Олег демонстративно подкинул пару колечек на руке и поймал их, но в этот момент мир вокруг поплыл…

Как по заказу, соратники с той стороны решили, что без участия "великого и ужасного" им ну никак не обойтись в эту триумфальную минуту. Олег Евгеньевич воплотился “не пойми где”. Место не походило на пустыню, скорее уж на какой-нибудь вечерний парк. Повсюду присутствовала растительность, и где-то совсем рядом журчала вода. В вечернем свете слабо освещенной колеи наш герой жмурил глаза, судорожно стараясь понять, почему так неожиданно перестало работать супер восприятие, да и что вообще происходит вокруг.

— Эй, Командор! — донесся до ушей нашего героя до боли знакомый женский голос, — Это я, Кара, все нормально, просто тут света мало.

Олег молча стоял на месте, желваки аж свело от злости: в памяти всплыли недавние неприятные воспоминания о вновь потерянной Окраине и четкое осознание того, кто в этом виноват.

— Командор, не молчи, — голос бестии звучал совсем близко, и кулак, облаченный в ударную перчатку, сжался сам по себе.

Еще и малая сыграла на руку, неожиданно запалив светляк. Яркая точка освещения загорелась за спиной Олега, чуть позади за головой. Светляк позволил разглядеть Кару, Сэяса, Манию и стоящую за их спинами Ларанту. Причем, вспышка вышла удачной, и Кара, что стояла ближе всех, на мгновение даже потерялась. Собственно, этим моментом и воспользовался наш герой. Тяжелая гоблинская ударная перчатка прошила пространство и с оттяжкой впечаталась прямо в нос бедной полукровки. И, хотя уровни были и не сопоставимы, Аснодей сообразил, что нужно делать — кулак выдал максимально возможный крит. Кара сделала пару неловких шагов назад, не удержалась на ногах и грохнулась на "пятую точку", схватившись за нос. Поступок Олега не остался незамеченным, и Мания с Сэясом схватились за оружие, вот только за их спинами стояла Ларанта. Маска ловко подвела к горлу несостоявшихся заступников по клинку, изящно намекнув, чтоб те не рыпались.

— Ты чего вытворяешь? — Сэяс стоял, подняв голову, и старался не порезать нежную кожу на горле.