В ее голосе звучало отчаяние. Джо вспомнил тот момент в парке во время поездки в Сиэтл. Он проткнул Фрэнка куском арматуры и поджарил его живьем на костре, а потом они с Алисией занимались любовью, пока он отрывал куски от шипящего трупа Фрэнка и съедал его кусок за куском. Они с Алисией вместе достигли оргазма, разделив жареный член Фрэнка. Идея повторить это с Селеной действительно была привлекательна.

- Что ты сделала с телом?

- Чьим телом?

- Того, кого ты съела. Что ты с ним сделала?

- У моего отца были друзья, которые занимаются подобными вещами. Я позвонила одному из них, и он убрал все. Он также арендовал нам машину под одним из своих псевдонимов. Он очень осторожен. Никаких проблем не будет.

Глаза Джо подозрительно сузились. Было очевидно, что Селена хотела проклятия Джо больше, чем его самого. Если у него и были какие-то сомнения на этот счет, то сегодня они рассеялись. Но хотела ли она этого настолько, чтобы убить его ради этого? Он представил себе, как его удерживает какой-то здоровенный мафиози, а Селена пьет его кровь, как Деймон Трент пил ее больше десяти лет назад.

- Этот друг твоего отца все еще в городе?

- Нет. Я отправила его обратно, как только он взял напрокат машину.

- Окей. Расскажи мне все, что случилось.

- Ты когда-нибудь слышал о пьяных креветках?

Джо отрицательно покачал головой.

- Это просто восхитительно. Когда-нибудь мы попробуем сделать это вместе.

41

Тощий коп с торчащими зубами, рыжими волосами и заиканием отвел Джо в его комнату. Он был похож на Хауди Дуди. Парень явно нервничал, и Джо не мог не посочувствовать ему.

- Я знаю, о чем ты думаешь. Не волнуйся, мой друг. Ты не в моем вкусе.

Гауди Дуди нервно рассмеялся.

- Эта... эта девушка... Гм... она действительно твоя жена?

Джо приподнял бровь.

- А что?

- Она просто... ну... Гм... Она красивая.

Джо пожал плечами.

- С ней все в порядке.

- Ну окей. Спасибо за... ну, э-э... ты знаешь. Спасибо, что согласился сотрудничать.

Джо улыбнулся, гордо демонстрируя рот, полный острых зубов-бритв.

- Рад стараться.

Джо вошел в больницу один. Натан ждал его с пачкой конвертов.

- Эй, Джо! Я принес твою почту.

- Спасибо, Натан, - сказал Джо, забирая у него конверты. - О, и еще, Натан, я слышал, что завтра утром ты должен доставить в морг еще одно тело.

Натан улыбнулся.

- Думаю, что да. Завтра утром?

- Завтра утром. Он будет ждать вас внизу.

- Э-э-э, Джозеф? - Прошептал Натан, нервно оглядывая комнату, как будто он думал, что стены прослушиваются.

- Да?

- Может, мне все-таки приготовить два гроба?

Джо обнял Натана за плечи, словно они были старыми приятелями. Он притянул его к себе и зашептал на ухо. Он чувствовал запах сдобренной печеньем души этого человека. Чудовище зашевелилось, и Джо отпрянул, прежде чем оно успело полностью проснуться и испортить кому-то день.

- Два гроба. Ты мне нужен, Натан. Не подведи меня.

Натан энергично закивал.

- Заметано! Можешь полностью на меня положиться. Это значит для меня все. Ты даже не представляешь.

- Окей. А теперь убирайся отсюда, пока никто ничего не заподозрил.

Легкая дрожащая улыбка медленно появилась на лице Натана,и его глаза увлажнились. Он посмотрел на Джозефа почти с любовью. В выражении его лица была скрытая печаль, которая на мгновение смутила Джо. Потом он понял, что это было. Натан знал, что скоро умрет. Он знал, но ему было все равно. Он был похож на многих длинных свиней, которые давным-давно посещали сайт знакомств, предлагая себя "поварам", чтобы быть съеденными, только Натан не хотел быть съеденным кем-то другим. Его интересовал только один шеф-повар, знаменитый серийный убийца, настоящее чудовище, Джозеф Майлз.

Джо внимательно изучал выражение лица Натана, гадая, каков он на вкус. Его смерть должна была быть чем-то впечатляющим, чем-то, что соответствовало бы фантазиям этого человека. Словно прочитав мысли Джо, Натан предложил:

- Ты когда-нибудь запекал кого-нибудь живьем... как в духовке? Ну, знаешь, как в сказке Гензель и Гретель?

- Я никогда никого не клал в духовку, если ты это имеешь в виду, Натан. Я не думаю, что есть печь достаточно большая, чтобы поместить в нее человека в натуральную величину.

- Есть в ресторанах и пекарнях. Одна из них находится здесь, в тюрьме.

Джо внимательно посмотрел на Натана.

- Поджаривать кого-то живьем – это очень болезненный способ, Натан. Это было бы очень мучительно.

Натан опустил голову и уставился в пол. Он беззвучно шевелил губами, подбирая слова, которые ускользали от него, потом снова посмотрел на Джозефа с печальным выражением лица, протягивая руки, умоляя Джо понять его. Джо наклонил голову, как собака, услышавшая странный звук, и посмотрел на Натана, как на инопланетянина. Наконец Натан нашел нужные слова.

- Когда я был маленьким, мама часто рассказывала мне сказку про Гензеля и Гретель, пряничный домик и ведьму. Я пытался представить себе, что чувствовала ведьма, когда ее затолкали в печь и она испеклась заживо. Это пугало меня. Я смотрел на эту книгу с ужасом всякий раз, когда она тянулась за ней. Я хотел сказать ей, чтобы она не читала эту историю, а выбрала что-нибудь другое, но мне также хотелось ее услышать. Мне нравилось это ощущение ужаса. Мне нравились мурашки, которые появлялись на моей коже, когда она описывала ведьму. Мне нравилось, как мама обнимала меня и смеялась, когда я отворачивался и прятал лицо у нее на груди. Мне нравилось, как эти образы оставались со мной всю ночь напролет. Мне до сих пор нравится это чувство. Вот почему я люблю читать о серийных убийцах. Страх. Гусиная кожа. Вот почему мне нравилось читать о тебе, Джозеф.

Джо кивнул и похлопал Натана по спине.

- Я понимаю, Натан. Я понимаю.

Натан кивнул в ответ и пошел прочь, его глаза все еще блестели от слез, которые он сдержал в себе. Джо сказал себе, что это слезы радости, но он не был уверен. Внутри Натана был глубокий колодец боли, который, казалось, пузырился на поверхности. Джо надеялся, что этот человек продержится достаточно долго, чтобы довести дело до конца. Погрузка гробов на грузовик была самой важной частью всего плана.

В больнице сегодня было очень шумно. На прогулочном дворе произошла драка, и пятеро заключенных были ранены. Одного из них чуть не выпотрошили. Он приехал на каталке, крича и держась руками за внутренности. Запах его внутренностей разбудил чудовище. Джо с большим усилием отвел взгляд от кровавой бойни и вместо этого уставился на стопку конвертов, лежащих у него на коленях. Первое, что он заметил, было письмо от Ланы. Оно было длинным и бессвязным, написанным от руки дрожащим скорописным почерком, который казался почти официальным.

Дорогой мистер Джозеф Майлз.

Я очень старалась найти правильные слова, чтобы выразить свои чувства после встречи с вами. Я так долго ненавидела тебя, а теперь не знаю, что, черт возьми, чувствовать. Смущение. Злость. Отторжение. Печаль. Благодарность. Да, я благодарна тебе. Я хотела покончить с этим и, увидев тебя, поговорив с тобой, получила это. Я не могу притворяться, что понимаю, что произошло между тобой и моей сестрой, но мне было ясно, что ты испытываешь к ней искренние чувства. Было очевидно, что ты ее любишь. Я не знаю, любила она тебя или нет. Ты явно веришь, что она любила тебя, и это было очевидно.

В последнее время я много читаю о серийных убийцах, пытаясь разобраться, и что-то в тебе не совсем подходит этому определению. Считается, что серийные убийцы обычно нарциссичны, антисоциальны, неспособны к сочувствию или раскаянию. У меня не сложилось такого впечатления от тебя. Я видела, как ты плакал. Я видела в твоих глазах любовь к моей сестре. Ты не такой монстр, каким я тебя представляла. Но ты все еще гребаный монстр. В этом я тоже уверена. Ты убил мою единственную сестру. Ты больной, извращенный, испорченный человек. Ты просто более сложный, чем просто маньяк, каким я тебя представляла, маньяк, которого я могла бы ненавидеть. Но ты все равно в полном дерьме. Ты ужасный ублюдок, но я больше не ненавижу тебя. Я потратила слишком много времени на ненависть. Мне просто жаль тебя сейчас. Ты очень несчастный человек, Джозеф Майлз. Я думаю, что ты терзаешь себя так же, как и своих жертв. Думаю, это подходящее наказание. Когда моя мать сказала, что я должна простить тебя, я подумала, что она сошла с ума. Я не думала, что смогу когда-нибудь простить человека, который так жестоко, так ужасно отнял жизнь у Алисии. Я хотела найти способ причинить тебе боль, а не простить. Я хотела, чтобы ты почувствовал то, что чувствовала Алисия, что чувствовали мы. Теперь я думаю, что мама была права. Мне нужно отпустить весь этот гнев. Все, что я знаю, это то, что жизнь моей сестры не была счастливой в течение очень долгого времени. Она перескакивала с одних токсичных отношений на другие, баловалась наркотиками, слишком много пила. Она разрушала свою жизнь. Неудивительно, что она плохо кончила. Так что не мучай себя больше из-за нее. Если ты думаешь, что она умерла счастливой, я должна тебе поверить ради моего собственного здравомыслия. Я думаю, тебе тоже нужно в это верить. Я прощаю тебя.