Подруга резко остановилась, испуганным взглядом уставившись вперед. Увидев двух патрульных, и я сама напугалась. Все внутри сжалось в комок.

«Не кипешуйте». — предупредил Мурз. — «Ведите себя естественно. Ну! Пошли вперед!».

Кое-как я заставила себя двигаться. Танина рука нырнула под мою в поисках поддержки. По мере того, как патрульные приближались, я дышала все реже, сердце колотилось словно оголтелое. Я переживала, как бы оно не выпрыгнуло из груди.

В момент, когда мы с ними поравнялись, и они скользнули по нам цепкими взглядами, у меня по спине поползла дрожь. Я заставила себя выдавить дружелюбную улыбку, и сама того не ожидая, получила от рыжеволосого молодого мужчины ответную. Даже сердце на миг екнуло.

Они продолжили путь, ничего не заподозрив и не почувствовав. Мы прибавили ходу. Страх подгонял. Только тогда, когда мы свернули за угол, то смогли с облегчением выдохнуть. Да и вообще, начать дышать. Я запоздало заметила, что задерживала дыхание все это время.

Дальше шли уже не такие расслабленные и беззаботные. Праздничная атмосфера ослабила нашу бдительность, однако после встречи со стражами порядка мы больше не позволили себе расслабиться.

— Невероятно. — пораженно выдохнула Таня, когда мы добрались до площади. — Все так красочно. Просто волшебно.

— А у вас подобных праздников не было? — поинтересовалась я.

— Не-а. — крутя головой, протянула она. — То есть, у нас много разных праздников, но магия с ними никак не связана. Бабушка рассказывала, что некоторые ковены еще празднуют Самайн, Ойль и Остару, но не в той глуши, где жила я. Раньше белые ведьмы праздновали Иван Купала, но и его запретили, чтобы остатки сестер не подверглись гонениям со стороны охотников. — Таня тяжело вздохнула и тихо продолжила. — Я так рада, что решилась сбежать от отца. Теперь у меня есть вы. Даст Бог, так все и останется.

Почти мгновенно пробудились ярость и ненависть. Я не знала этого человека, но ненавидела его так же сильно, как и свою тетку. Как можно продать собственную дочь монстру? Как можно в трезвом разуме вручить ее убийце, растерзавшему 7 своих бывших жен?

«Пока я жива, тебе никто не причинит вреда. Как твоя Верховная я уничтожу каждого, кто посмеет навредить тебе». — я не стала говорить это вслух.

Мы подошли к месту, где нас могли услышать, так как народу там было довольно много.

— Спасибо, Коко. — Таня поймала своим мизинцем мой и нежно сжала его. — Я сделаю для тебя то же.

Не скажу, что в этой суматохе я смогла расслабиться. Но легче мне стало. Мысли, от которых было тяжело на сердце, отступили, магия, плескавшаяся внутри, постепенно успокоилась. Мы обошли всю площадь, осмотрели каждый участок, подготовленный для того или иного ритуала. Когда приближался патруль, сливались с толпой. Угроза попасться пугала, но в тоже время пробуждался азарт.

К вечеру мы покинули площадь. Фамильяры, наевшиеся халявной еды, тащились позади и обменивались колкостями. Мы с Таней под руку шли нога в ногу, я слушала ее восторженные возгласы и не могла не улыбаться, видя ее такой счастливой. А уж когда разговор зашел об Ашере, подруга вообще была готова взлететь на небо. Вот только порадоваться за нее я не могла. Интуиция не дремала.

Вернувшись в гостевой дом, мы отправили магдоставке письмо с заказом, и когда тот прибыл, до отвала наелись сладостей, которые пекут только в день Лилий. Спать ложились довольные и объевшиеся. Иногда можно себе такое позволить.

Однако у меня чувство блаженства быстро сменилось моей «любимой» тревожностью. Таня и помощники уже спали, а я вновь боролась с бессонницей. Смотрела на стеклянную дверь, ведшую на балкон, и ловила отблески ярких звезд.

Когда мне надоело мучиться от головной боли, я встала с кровати, чтобы выпить предложенную Таней настойку из сон-травы, однако чутье заставило меня помедлить. Я уловила, как потяжелела энергия. Воздух будто стал гуще. Отняв от губ горлышко бутылька, я закрыла его, сжала в правой руке и направилась к балконной двери.

Стоило открыть ее, я высунула наружу голову, осмотрелась, но никого не увидела. Однако воздух здесь был гуще и куда тяжелее. Казалось, в нем даже пощелкивала молния. Знакомое ощущение заставило меня насторожиться. То же самое я чувствовала, когда Пузя общался со своей невидимой гостьей.

Внутренний голос приказывал мне закрыть дверь и вернуться в кровать, но природное любопытство сразу отмело его здравые слова. Я открыла дверь пошире и переступила правой ногой через порог. Медленно, осторожно, словно ожидала, что кто-то выскочит из ниоткуда и набросится на меня. Вот только этого не произошло.

Воздух был все таким же неприятным и тяжелым. Я напрягла память в попытке вспомнить одно из заклятий, позволяющих видеть то, что намеренно скрывают, но как только хваталась за нужные слова, они мигом от меня ускользали. Я слишком устала, чтобы хоть что-то вспомнить и уж тем более наколдовать.

Сделав глубокий вдох, я отошла к ограждению. В городе все еще шумела музыка, сияли разноцветные световые шары, и веселились люди.

Я так отчетливо ощутила чей-то взгляд, что затылок будто обожгло огнем. Сердце подскочило к горлу. С силой сдавив хрупкий бутылек, грозившийся лопнуть, я резко обернулась, но опять же никого не увидела. Однако я чувствовала на себе обжигающий взгляд. Судя по тому, как стремительно изнутри начала подниматься магия, чужое внимание не сулило мне ничего хорошего.

— Покажись! — потребовала я, затолкав страх как можно глубже. — Сейчас же!

Горло сжалось, когда пространство исказилось и наполнилось черным дымом. Из него сначала вышел енот, на левом ушке которого красовался желтый бантик, а потом… ведьма. Девушка. Мой ночной кошмар. Один из них.

Я ощутила, как из-под ног стала уходить земля. Меня наклонило назад, где я каким-то чудом успела ухватиться за ограждение. Бутылек выпал из руки и, ударившись о каменный пол, разлетелся в дребезги. Капли настойки полетели мне на ноги.

— Здравствуй, малышка Коко.

Глава 37. Арабелла де Блу

Меня будто на дно глубокого ледяного моря потянуло. Я медленно осела на холодный пол. Дыхание перехватило, со всех сторон меня обступил холод. Эмоции перемешались. Ужас, шок, потерянность, тоска, печаль и боль: я чувствовала все.

Глазам, готовым выпасть из орбит, не верила. В одно мгновение даже показалось, что я сплю, однако невыносимое жжение в груди, вызванная до боли знакомым голосом и обликом ведьмы, было лучшим доказательством подлинности происходящего.

— Нет… нет… — дрожащим шепотом произнесла я.

Душу после слетевших с губ слов еще ожесточеннее начали рвать нахлынувшие чувства. Губы ведьмы(чем или кем бы та ни была), так похожей на мою старшую сестру, скривились, взгляд ожесточился. Внутри меня разорвалось что-то леденящее.

— Ты так похожа на нее. — ее голос был нежным и приятным, но глаза… — На них обеих. Надеюсь, ты пошла в мать.

Нет… Нет. Ее голос, лицо, глаза… А эта защита, окутывающая ее? Она так мне знакома.

Нет, это не Белль. Не может быть. Моя старшая сестра умерла. Так мне сказал Мурз. Так..

— Кто ты… такая? — мне безумно сложно дались эти три слова. С таким же трудом я заставляла себя встать.

— Не узнаешь? — усмехнулась она. Зеленые глаза — мамины глаза, вспыхнули.

— Кто. Ты. Такая? — медленно произнесла я, собирая себя по кусочкам.

Слабость, которую я проявила, могла стоить мне жизни. Меня застали врасплох. Я не ожидала подобного и… Мне до сих пор невыносимо больно дышать, но кем бы ни была эта ведьма, она ответит за эту жестокую шутку.

— Брось. — она осмотрелась по сторонам, взмахнула рукой и на нас опустился туман — полог, скрывающий от лишних глаз и глушащий все звуки.

Магия внутри меня задрожала, из-за чего пальцы рук стало покалывать. Разбудить кого-нибудь из ковена? Может, Мурза? Я послала ему импульс, однако он будто во что-то врезался. Этот туман… он не позволял мне позвать друзей.