– Вы меня немного пугаете, – призналась на выдохе.

– Бояться меня – вполне разумно с вашей стороны, – согласился Рэдхэйвен. – Ведь я планирую взять то, что попросил.

Он посмотрел так остро, словно каждым глазом насквозь проткнул. Тело, превратившееся в решето, завибрировало, отбивая стулом глухую дробь.

Что могло приглянуться самовлюбленному, избалованному столицей, отчаянно скучающему мужчине, оказавшемуся в Вархом забытом Аквелуке?

– Что п-попросили? – сглотнула обреченно.

– Вы все уже поняли. Вы же умная девочка. Лучший теоретик магии на курсе, – он позволил себе покровительственную улыбку.

Мой крепкий стабильный мир рушился под ногами. Разбивался на миллион осколков, оставаясь обманчиво надежным и цельным лишь с виду.

– Меня?

– Вас.

– Но зачем? – вырвалось из приоткрытого рта, привлекавшего сейчас все внимание Рэдхэйвена.

– Что «зачем»?

– Зачем вы попросили меня?

В голове не укладывалось! Разве способен один разумный, прогрессивно мыслящий человек попросить в качестве оплаты другого? Ослышалась я, может?

– Весьма неожиданный вопрос… Не представляю, что вам на него ответить, – мерзавец невозмутимо пожал плечом.

– Отец не имел права без моего согласия отдавать меня кому вздумается, – заверила проклятого мужика, Варх знает что о себе возомнившего.

Рабство в Эррене так-то отменили тысячу лет назад!

– Полагаете?

– Полагаю, – нахмурилась сердито.

– А магический контракт, который мы с ним скрепили, посчитал иначе, – и снова раздражающе ленивое движение варховых плеч. – И совершенно спокойно позволил заключить эту… кхм… щекотливую сделку.

«Щекотливую»? Боги Эррена, да что он туда вообще вписал?!

– Он не мог. Папа не мог! За что он так со мной?

Мастер проклятий дернулся, но тут же стер невнятную эмоцию с лица. Посмотрел на меня странно.

– Мистер Ламберт любезно предложил дать мне все, что угодно, за вашу спасенную жизнь, – обманчиво холодно выдал Рэдхэйвен. – Так вот… Мне угодно вас.

– Погодите! – воздух стал колючим и плотным и начал застревать в горле. – А в каком… ради святого гхарра… смысле вам меня угодно?

– В самых разнообразных, – он больше не улыбался. Ни губами, ни глазами. Не давая мне даже крошечного повода решить, что это все глупая шутка заскучавшего хитанца. – И в том, о котором вы подумали, тоже.

Не то чтобы я думала до этой минуты о каком-то конкретном смысле. Но вот сейчас подумала, да. Ошеломленно поморгала, разглядывая профиль совершенно чужого, незнакомого мужчины.

– Ваши уши так забавно краснеют, – выдохнул Рэдхэйвен мне в лицо. – Как раскаленное железо. Похоже на островитянок с Маути. А щеки обычно совсем слегка розовеют… как цветочные лепестки. Но вот сейчас тоже абсолютно красные.

– Вы серьезно это все? Про разнообразные смыслы? – уточнила, пытаясь сфокусироваться на его губах.

Представила, как они скажут, что Рэдхэйвен меня разыграл. Смутить захотел, на уши красные полюбоваться. Мало ли какие у них при дворе любимые развлечения?

– Серьезно, Эйвелин. Настолько серьезно, что… – его пальцы сжались на спинке моего стула, и та жалобно скрипнула, требуя пощады.

Я задохнулась от возмущения. Прямо почувствовала, как побелела от ужаса. Затем побагровела от ярости. И наконец стала совсем черной от жажды немедленно осуществить удушение одного не в меру одаренного фантазией проклинателя!

– Я, конечно, благодарна вам за спасение, но если вы рассчитываете, что… – я снова продолжила радужные метаморфозы и покраснела до глубины души, пытаясь прилично сформулировать нечто абсолютно неприличное. – Что я пойду с вами в постель, чтобы эту самую благодарность выразить…

– Я вас не тороплю. Как уже сказал, я достаточно терпелив. Я дам вам время, много времени, мисс Ламберт, – сдержанно заверил столичный гад. – На данном этапе нашего общения мне достаточно того, что мы оба знаем расклад: вы – моя. И ничья больше. В этом плане я жутко эгоистичный, властолюбивый и…

– И недощипанный, – договорила очевидное. – Знаете, а я чуть было не решила, что вы нормальный. Что непохожи на других хитанцев и умеете хоть иногда думать о ком-то, кроме себя.

Грудь распирало сожалением: как жестоко я в нем обманулась. Знала ведь, что нет исключений из правил. И все равно на секунду поверила. Захотела поверить. А еще лучший теоретик на курсе!

– При первом знакомстве вам удалось вполне сносно меня прочитать, – он оттолкнулся от стула, сделал пару шагов назад и уперся спиной в высокий шкаф. – Попали в точку, как маг-сапер в отделе обезвреживания старинных артефактов. Я не слишком ценю жизнь – ни свою, ни чужую – и весьма эгоистичен. Я не герой и берусь лишь за ту работу, что мне интересна или для чего-то нужна. Чтобы не скучать, например. Впрочем, как выяснилось, никто не застрахован от глупостей.

– Вот смотрю на вас и уже ненавижу, хотя совсем не знаю, – пробормотала угрюмо, все еще слабо веря в реальность происходящего.

– Можете пока ненавидеть. Главное, не забывайте, что связаны контрактом и принадлежите мне согласно договору. Не создавайте проблемы своему отцу.

Он словно намеренно меня раздражал, взывая к демонам гнева, что живут на самой изнанке души!

– Это не так. И никогда не будет, – вскочила со стула и помахала указательным пальцем перед его самодовольным загорелым носом. – И если вы вдруг решили таким нелепым образом наказать меня за слова, по глупости сказанные в парке…

– Ох, мисс Ламберт. Чем больше я вас узнаю, тем сильнее уверяюсь, что наказать я решил себя.

Он кивнул на дверь, намекая, что аудиенция у его сиятельной персоны окончена. И я могу с миром топать по своим делам – переваривать «расклад».

Шумно выдохнув и передернув плечами, я направилась к выходу. Завтра же утром сообщу Керроу, что его приглашенный «мастер на все руки и не только» абсолютно спятил. И предлагает по ночам студенткам всякие непристойности.

Пускай ректор напишет Ее Величеству. И в Королевский образовательный совет заодно. Расскажет, что ее карманный страж отбился от рук и заимел виды на чужие юбки.

Совсем огхаррел!

В разнообразных смыслах ему меня, видите ли, угодно!

– Плохая затея, – прилетело в мою нервно дергающуюся спину. – Контракт заключен в соответствии с законами магии Эррена. Вам его не разорвать. Только лишнее внимание к деликатной теме привлечете. Вы ведь не хотите поставить всю академию в известность о нашем с вашим отцом соглашении?

Дышать. Глубоко, ровно, так, словно внутри надувается шарик. Уффф. И медленно сдувается. Фффух. И снова расширяет легкие, заполняя их легкостью, уверенностью, беспричинной радостью…

…и желанием убивать!

– И давайте без глупых затей. Я буду отстаивать свое право на вас, это вопрос чести, – укрепил это желание Рэдхэйвен. – В интересах своего друга, что бы у вас ни происходило с этим… Ровейном, заканчиваете это поскорее. И раз уж мы с вами предельно откровенны…

– Что-то еще? – обернулась возмущенно.

– У вас очень чистая, яркая аура, мисс Ламберт. Да, я тоже ее вижу. И рассчитываю наблюдать ее и дальше, до тех пор, пока мы…

Кажется, я совсем дышать перестала. И к финалу пафосной речи на тему «не вздумайте кувыркаться со своим поклонником» задохнулась окончательно. В глазах потемнело, и я наощупь выбралась из кабинета Мюблиума.

Мысли в голове взрывались и гасли, озаряя сознание короткими вспышками. Промелькнуло что-то про суп из жилистого квахара… И про отбитый в медовом сиропе филей аквелукского гхарра… И про поджаренных мастеров проклятий, нашпигованных незрелыми альта-цитронами… Видно, сказывалось отсутствие обеда и ужина: на одних крекерах долго не протянешь.

Чувствуя, что еще чуть-чуть – и платье порвется от распирающего грудь кошмара, я побежала к себе в спальню. В глубине души понимая, что вархов контракт – не та проблема, от которой легко оторваться, оставив далеко позади. Даже в беговых тапочках.

Влетела в нашу комнату и, не обнаружив соседок, распахнула окно. Освежающий запах ночи ворвался в спальню, ветер разметал влажные волосы по плечам. Я не придавала большое значение внешнему виду, но после обморока в луже на полигоне тело явно просило душа, а платье – стирки.