Он сам как исчадие Тьмы! С сурово сдвинутыми бровями, густой колючей щетиной на загорелых щеках и чернильно-черными зрачками, в которых купается самый отборный мрак Эррена. Сейчас он как раз непокорным фонтаном изливался на меня, заставляя присмиреть под гнетущим взглядом.

А ведь еще недавно там сияло золото. Прозрачный застывший мед, собранный в разнотравье. Но кто мне поверит?

Больше всего смущало, что этот, стыдно сказать, «лекарь» позволяет себе так на меня смотреть. С укором и предвкушением. Как если бы я крепко нашкодила, и он имел полное право меня отшлепать. Пятая точка снова заныла… Ей Варху, не к добру!

***

Зажав мизаура подмышкой, я вернулась с подругами в нашу спальню. Путь до ученического корпуса показался бесконечным, и только плюхнувшись на родную постель я смогла расслабить плечи, спину и все к ней прилегающее.

Мне теперь в черных тенях, ползавших по стенам, вархов проклинатель мерещился. А еще не покидало ощущение, что за нами наблюдает некто третий. Могу поклясться гхарровым копытом, я пару раз приметила ускользающий в черном сумраке хоботок!

– Тея, оставь ты это плетение. На полигоне потренируешь, – с опаской выдохнула Рисса, расплетая светлые узелки на голове, в которые утром собрала свои непослушные кудряшки. – Мне в прошлый раз не понравилось спать на обледенелой койке.

– Да всего разок промахнулась! – фыркнула Галлатея, но послушно схлопнула очередной ледяной цветок. Вид она имела воинственный. – Я его приручу, вот увидите. Стану сиррой, переведусь в высшую школу боевых магов и…

– …будешь поймана папенькой, возвращена в родовое имение и выдана замуж за тощего прыщавого аристократа, – договорила скучающим тоном Рисса.

– Видит Варх, буду… Нет мне спасе-е-ения! – с театральным стоном Тейка упала на подушку и взвыла уже по-настоящему, стукнувшись затылком о шкатулку с побрякушками.

– Больно?

– Терпимо. Откупятся мной, как той же Ими-и-ирой! – трагично провыла в потолок. – Нет, я понимаю, да… Жертва на благо Эррена и все такое. Когда керрактские демоны с войной приходят, тут не до сентиментальностей. Что еще Варху оставалось? Но все равно богиню жа-алко. И себя жа-а-алко. Себя – осо-о-обенно.

– Тей… Все ведь еще не решено, – я похлопала ее по холодной ноге, свесившейся с кровати. – Может, тот принц вовсе не будет прыщав и тощ…

– Ррр! – подруга вернулась к воинственному настрою.

Ее вечно кидало между ролей, я не успевала привыкнуть к смене настроений. То начинала горько рыдать в подушку, то вдруг заканчивала коварным хохотом. Жаль, Тейкины родители не позволили ей заявиться в театральный кружок.

Ледяная королева на людях и уязвимое, хрупкое, эмоциональное создание в нашей комнатке на троих, Галлатея виртуозно владела магией холода. Как и недюжинным драматическим талантом. И то, и другое ее родители старались не замечать, пытаясь подобрать для Тейки самую выгодную партию и «осчастливить» ее нерушимыми брачными узами.

Они вообще оберегали мисс дир Папиллон от всякого пагубного влияния – начиная запретом сомнительных кружков и заканчивая выбором подруг. Мы с трудом осилили их семейный ужин на первом курсе. Аппетит пропал, едва за стол уселись. И поняли, что главное блюдо тут не запеченные в альта-цитронах крикетки, а мы с Риссой.

– И если бы ради всего мироздания! – продолжала драматично причитать Галлатея. – Я бы, может, тогда не сопротивлялась. Сдалась бы добровольно, позволив под белы рученьки увести себя под венец. А так… Во благо процветания Трисольских заводов семейства дир Папиллон…

Даже в нашем прогрессивном обществе роль женщин чаще всего сводилась к быту и удачному замужеству. Дочерями откупались от проблем и «объединяли капиталы»…

В Хитане ведущие должности отдавались магам-мужчинам без какого-либо конкурса. Ни разу не видела там женщину-хирурга или ректора. Моей матери пришлось очень долго выбивать себе доступ в экспериментально-магические лаборатории.

– Нет, все-таки «Лёд», – стремительно переключилась Тейка, не окончив слезную речь, и тряхнула в воздухе прозрачно-голубым колье. Момент, когда в ее руках снова оказалась шкатулка с украшениями, я прозевала. – Ох, но тогда придется идти с Джи-Роузом…

– Она невыносима, – мы с Рисской переглянулись и рассмеялись.

– Но это правда гадко, – взволнованно добавила я. – Если бы меня насильно мужчине отдали, не оставив выбора! И вместо моих проектов и бытовых плетений усадили в башне и заставили розочки вышивать…

Да я бы сразу взорвалась, оставив от себя неглубокую ямку на месте крушения всех надежд! От одной мысли пробрало холодом, горло заполнилось горечью.

К счастью, у меня был очень четкий план на свою предсказуемую «жизнь без потрясений», и я ему следовала пункт за пунктом. И с папой мне повезло.

Слава Варху, отец был небогатым магом, известным в очень узких кругах. Так что перспективные женихи вокруг нашего дома хороводов не устраивали. Демоны войной не ходили и апокалипсисы от меня не зависели. И я могла сама выбирать свое будущее.

Вот Тейке с родословной не повезло. У нее аристократизм в каждую черточку лица вписан. Этакая классическая дир Папиллон – смуглая, темноглазая, с очень пухлыми розовыми губами и высокими скулами. Если Рисса больше походила на пушистое светлоокое облачко, то Галлатея – на знойный закат. И ей грозило несчастье быть отданной какому-нибудь захудалому принцу, как минимум. Тут мы не шутили.

А у меня был Вейн. Во всяком случае, он так считал, а я не спорила. Я относилась к парню с большой симпатией и доверием, а отсутствие сильных, разрушительных эмоций меня даже радовало. Ни к чему мне эти страсти и экстремальные отношения. Гораздо важнее ощущать поддержку, деликатную заботу… Да и предсказуемость – это вовсе не плохо.

Так, я давно знала, с кем пойду на Бал Варховых даров. Знала, что Диккинс предложит нарядиться в природной стихии, потому что в курсе, как мне идет зеленый. Была уверена, что он уже заказал себе костюм в изумрудных тонах и маску, потому как пары должны гармонировать – в этом весь смысл.

В моем чемодане, прокатившемся туда-сюда, тоже было сложено новенькое темно-зеленое платье, расшитое серебряной нитью. Я его еще летом приготовила. Очень удобно – знать все наперед.

Тейке было сложнее. Унаследованный титул обязывал наследницу рода дир Папиллон выбирать разумно, трезво, прагматично…

– Не могу решить! Если пойду с Филом Экрю, придется переступить через себя и нарядиться в красное, – Тея снова всхлипывала над своими агонитовыми сережками. Актриса! – Он классный парень, но всегда выбирает огненную стихию. В ней я провалюсь на балу, сто процентов. С Джи-Роузом Берроу можно надеть любимое ледяное и стать королевой. Но сам Берроу нервный, как ощипанный квахар.

– Мне бы твои проблемы, – мрачно промычала Рисса и прикусила губу.

– Рисс, а ты с кем пойдешь?

– Тот, кто мне нравится, вряд ли пригласит, – она тихонько вздохнула. – То есть… точно не пригласит. Но это не страшно, многие же будут без пар.

– Пойдешь со мной и Вейном. Втроем, – решительно заявила я, как-то даже обрадовавшись этой идее.

– То-то он счастлив будет! – покачала подруга светлой головой. – Он третий год пытается остаться с тобой наедине в укромном углу за статуей Имиры, Эв. Нехорошо получится.

– В угол – тот, который укромный, – мы тебя не возьмем, – я показала подруге язык и подумала, что, может, еще и сама не пойду. В угол этот. Я пока не решила.

Глава 13

Глава 13

Эльза Хендрик, она же «зануда Хендрик», она же просто «мисс Хендрик», прохаживалась по аудитории. Гулко цокала закрытыми туфлями с ужасающими квадратными носами. И профессионально внушала привычную сонливость.

Я подавила зевок, прячась за обложкой «Теории магии для третьего курса». Стыдно клевать носом на любимом предмете! Но я опять всю ночь провертелась. И опять видела дурные (очень дурные!) сны с бесстыжим черноглазым «целителем».