- Эм… Ты не так понял, Джун-и. Я просто репетирую. - Мин Джун выпрямляется, сложив руки на груди, и скептически смотрит на своего тонсэна, стушевавшегося под пристальным вниманием старшего. - Да, нет тут никого! Ты ж сам видишь. Это я, изменяя голос, пробую изобразить героев будущей дорамы, в которой мечтаю сыграть. Что, разве нельзя?
- А из туалета меня тоже твой голос выкинул? На бедного ни в чем неповинного Джимёна? Я же его чуть не раздавил!
- А я-то тут причем? Где я, а где туалет? Хён, это смешно, честное слово! – Тэхён поднялся с места и шагнул в проход, вставая напротив Мин Джуна.
Пока идет разбирательство, и парни сосредоточены друг на друге, бесшумно взлетаю, ретируясь с опасного места. Быть обнаруженной сейчас мне точно не хочется, да и раскрывать свои способности перед чужими людьми, даже если они добрые, хорошие и порядочные, я тоже никаким образом не планировала. Во всяком случае, пока.
И тут в моей голове разнузданные насекомые внезапно впадают в экстаз от осенившей идеи типа «а что, если?..» Сколько еще лететь в этот угров Лос-Анджелес? Есть вариант вполне легально находиться на борту вместе с ребятами! В теле Тэо. Спрячусь, а после вылезу и объявлю, что проникла в самолет под видом Чонхёка, поэтому меня везде пропустили. А что? Чем не вариант? Все равно это лучше, чем болтаться невидимкой в тесном пространстве в страхе на кого-нибудь случайно налететь.
Становлюсь Тэо и, осторожно перемещаясь, иду искать подходящий угол для своего проявления в реальность. В отсеке со спальным местом на кровати сопит ничего не подозревающий о наведенном шухере Чонхёк. Места, конечно на ней немного, но я, стараясь не потревожить сон милашки Хёка, аккуратненько через него перебираюсь и укладываюсь на бок, максимально прижимаясь к стене под иллюминатором с опущенной шторкой. Уф, надо же - поместилась!
В изголовье кровати торчит черная шляпа-колокольчик. Натягиваю ее себе на голову почти до глаз, и становлюсь видимой. А дальше в наглую не без труда отвоевываю для себе край одеяла, прикрывая уголком подбородок, и несильно толкаю парня, чтобы лечь посвободнее. Чонхёк поворачивается ко мне задницей и, с недовольным хрюком пихая меня, опять вжимает в стену.
- Да, блин же! Ты, вроде не толстый, а столько места занимаешь! Сдвинься уже, я уснуть не смогу!
- Однояйцевый?! Ах, ты… Сука-а! – Хёк-и в своем репертуаре.
- А можно при тонсене не выражаться? Поберечь мою тонкую натуру?
Чонхёк моментально разворачивается ко мне лицом, накрывая обоих одеялом с головой.
- Хёк-и, а ноги-то наши торчат из-под одеяла, если что. Две пары. И мои – в кроссовках!
- Так скидывай, чего ждешь? – парень шипит мне на ухо. – Каким ветром тебя на этот раз занесло? Опять сидел на берегу, ничего не предвещало?
- А ты откуда знаешь? – ухмыляюсь, типа, догадливый.
- Эх, какой же ты все-таки предсказуемый, Тэо! Даже обидно, честное слово. Придумал бы какую-нибудь новую байку что ли. Что за берег был на этот раз?
- Недалеко от грузового порта в Пусане. Подвинься чуть-чуть, мне неудобно!
- Можно подумать, мне удобно! Я тоже на боку, и жопа свешивается с краю. Тебе хоть падать некуда, а мне – есть. Втяни живот на раз-два и лежи, не шевелись. Что там за ор стоит?
- В туалете барабашка завелся.
- Кто?! Что за персонаж такой? Признавайся, ты нашкодил?
- А почему сразу я-то? – мотаю головой и краем шляпы ненароком «проезжаюсь» ему по носу, Хёк недовольно ворчит.
- Прекращай членовредительством заниматься! Сними, нафиг, эту панаму! – и сдергивает ее с моей головы, засовывая под подушку.
- Давай ноги прикроем, без кроссовок мерзнут! И две пары ног у одного Чонхёка… Ты же не мутант!
Парень ногами расправляет одеяло, пряча наши торчащие наружу конечности.
- Тебя уже видел кто-нибудь?
- Нет. Я прятался. А потом нашел тебя спящим и решил рядом прилечь, люблю, знаешь ли, засыпать с тобой в обнимку. Ты же меня не выдашь?
- И что я должен выдавать? Что ты любишь обниматься со мной взасос? – парень тихо заржал. - Говори свою версию нетривиального явления народу, чтобы можно было обоим складно врать, не то – поймают, попробуй потом оправдайся!
- Ну… Приехал в Сеул по твоему приглашению, узнал, что вы погнали в аэропорт, и отправился следом. Так хотел с тобой повидаться, что сил нет! А вы, типа, уже на посадку ушли. Я к администратору с истерикой, так, мол, и так, забыли меня в суете, пока я по нужде ходил! А они – «mister Junghyuk – noproblem!», и отвели, куда надо. В салоне спрятался под креслами и лежал, как дохлый фуль, пока барабашка всех не отвлек. В общем, как-то так.
- Ты так складно пиз… рассказываешь, чуть не уснул под собственный голос. Обожаю тебя слушать.
- Себя, в смысле? А-а, так ты, извращенец, нарциссизмом болен, вот, оказывается, в чем собака порылась! Нет, бесспорно «loveyourself» – достойный слоган, но самолюбование, мне кажется, некрасиво.
- Собака зарыта, так-то. Опять ты за свое? Шуток не понимаешь? – Хёк вздыхает. – Хорошо, что ты появился. У меня странное ощущение, что это к большому добру. Ты когда пропал, мне даже хреново сначала было, будто часть меня потерялась, маленькая такая, но важная до ужаса. Сам себе не верил, что за короткое время к кому-то можно так прикипеть. Может, это твоя чёртова магия сработала?.. Ты же никакую порчу на меня не насылал, тонсэн?
- Ну, ты даешь! Ты, что, реально веришь, что я могу насылать порчу? – легонько стучу парню в грудь.
- А кто тебя знает? Перемещаешься в пространстве на сумасшедшие расстояния, психические атаки на всяких придурков устраиваешь, помогаешь страждущим крадеными компами. Может, ты какой-нибудь человек-паук, в смысле мутант? Тебя в детстве не похищали инопланетяне? Нет? Или, может, головой об пол роняли, и у тебя открылись феноменальные способности? – Чонхёк внезапно замолкает, прислушиваясь к тому, что происходит снаружи.
- Хён, можно тебя за нос укусить? – сама не понимаю, что на меня нашло.
- Еще чего! Ты голодный что ли? Когда ел в последний раз? – и снова замолкает. – Похоже, сейчас нас раскроют, в смысле, обнаружат…
Но раскрывают нас в смысле прямом, а не переносном. Одеяло слетает, и на нас пялятся три пары глаз – Мин Джуна, Юнхо и Тэхёна. Утыкаюсь лицом в Чонхёкову грудь в надежде, что парень первым начнет объяснять причину наших «обнимашек» на кровати.
- Похоже, товарищи, я нашел, кого искал, - Мин Джун зацокал языком. – Ай-яй, Хёки, ты пригрел змею на груди? Почему это в постели нашего любимого макнэ посторонний мужик? - Джун становится серьезным. - Кто такой? Чего лицо прячешь? Чон, изволь объясниться!
- Может, уродец убогий, а ты с некрасивыми расспросами, старшой, - Юнхо меланхолично качает головой, легонько поддавая Чонхёку коленом под зад.
Чонхёк, не выдерживает, садится, свесив ноги на пол, все еще закрывая меня собой от друзей.
- Мой брат. Близнец, - айдол тяжело вздыхает.
- Кто?! Хёк, ты в своем уме? Какой брат? Где ты его откопал? У тебя отродясь брата-близнеца не было! – Мин Джун с Юнхо оторопело уставились на нахмурившегося парня.
И только Тэхён прячет легкую усмешку в уголках губ, глядя на картину перед собой.
- Силы небесные, да что же в этом самолете творится-то? Эй, парень, поднимайся! Хватит прятаться уже. Показывайся, какой ты близнец! – компания вокруг нас быстро увеличивается.
Ну, и как теперь быть? Сажусь рядом с Чонхёком в такую же позу. Эмпатически считываю выражение его лица и делаю свое - один в один.
- Не, я больше не могу! На сегодня у меня окончательно извилины в мозгу свернулись в одно большое запрещенное цензурой слово! – Джун, не выдержав, откровенно заржал.
- А между ними нет зеркала? – Юнхо помахал между нами рукой, открыл от удивления рот и завис, детально меня разглядывая. – Ну, точно, взрыв мозга. Надо ж быть такими похожими?
- Хёк-и, шалунишка, это же тот самый, что в нашем родном городе бесплатными гастролями промышлял? Ты же клялся, что не знаешь его? И как давно, малыши, вы водите нас за нос? – выглядывающий из-за спины лидера группы ХоСон, то есть Дж'ойси, тоже развеселился, видимо, представляя себе возможные коллизии, которые могли бы быть, не раскрой тот секрет младшего. - Кто из вас кто? И кто у нас поет на самом деле? А танцор, которому я ночами в подушку откровенно симпатизирую?
