Только куда эта телепортационная машина забросила его: в Африку или в Южную Америку?

Жарко. Иван снял с себя куртку, свернул и положил её на траву.

От круга с воронкой через лес шла узенькая тропинка, похожая на маленький пробор в пышной шевелюре. Корский решил прогуляться по этой тропинке, чтобы осмотреться и понять, где же он всё-таки оказался. Всё равно, если идти по этой тропинке, заблудиться будет трудно.

И он двинулся вперёд.

Он шёл, осматривая каждый кустик, каждое дерево. Здесь всё для него было в диковинку: паук размером с голубя, болтающийся на паутине между деревьями, плоды этих деревьев, похожие на черные арбузы, большие следы неведомых животных и огромные кучи их экскрементов.

Кто это? Слоны?

Но больше всего Ивана поразили маленькие человеческие черепа, лежащие в траве. Неужели все эти черепа – детские? Кроме черепов, из земли торчали ребра, кое-где были гроздьями рассыпаны позвонки, бедренные кости.

Вид человеческих костей как-то поубавил желание идти дальше. Корскому не очень хотелось остаться в том лесу навсегда и удобрить его своими костями.

Где-то впереди послышался шум: приближающийся топот ног, шелест травы, треск сухих веток и рычание.

Кусты в метре от Ивана вдруг раздвинулись, и из них, опираясь на руки и волоча за собой безвольные ноги, выполз человек, рост которого, даже по скромным подсчетам, был больше двух метров. Даже не глянув на Корского, быстро перебирая руками, он пополз к кругу с воронкой, со стороны напоминая перекормленного комодского варана.

Увидев сквозь тонкие прутья кустов черных волков с телами как у людей, но покрытыми шерстью, бегущих к нему со всех сторон, Корский вмиг отрезвел, развернулся и со всех ног бросился к тому, что про себя назвал телепортационным устройством. Нагнав по пути гиганта-паралитика, схватил его за капюшон кофты из грубого материала и почти втащил его в круглую воронку, которая тут же выплюнула их в темном лесу у дачи Корского.

– Они… Они придут! – пробасил гигант, лежа на боку и указывая рукой на голубой круг.

– Понял! – Иван выдернул из земли шампур и подскочил к воронке. И как раз вовремя, так как тут же из неё, один за одним, начали выскакивать человекоподобные волки.

Корский тут же принялся их колоть шампуром в животы, в шеи. Волки, воя от боли, обильно поливая землю, руки и лицо Ивана своей кровью, уходили назад, в голубой туман. На смену им приходили другие, которых тут же протыкал шампур Ивана, который колол, как заводной, не чувствуя ни страха, ни усталости. В голове его пульсировала только одна мысль: «Не дать волкам прорваться сюда! Любой ценой, иначе всем будет полный пипец!»

Одному из волков Корский воткнул шампур так глубоко между рёбер, что не смог его вытащить. Человекоподобный волк, взвыв, ухватился за шампур покрытыми густой черной шерстью руками с толстыми острыми ногтями, дёрнулся всем телом назад и скрылся в туманной дымке вместе с шампуром.

Понимая, что без оружия противостоять волкам не сможет, Корский побежал к себе на участок, у поленницы рывком выдернул из чурбака топор и быстро вернулся назад. Пока бежал, представлял, как стая волков своими большими зубами разрывает в клочья тело гиганта-паралитика, как он, Иван, будет рубить их топором и отомстит за гостя из другого мира, но ничему этому не суждено было случиться.

Голубое свечение исчезло, а вместе с ним и воронка. И только гигант с парализованными ногами лежал под сосной, опираясь на локоть. Его глаза блестели в лунном свете, а крупные капли пота на лбу выглядели как жемчужины.

– Что это было? – спросил Корский, присаживаясь на землю рядом со своим новым знакомым, привалившись спиной к сосне.

– Ты про вход в наш мир? – Гигант вопросительно поднял бровь.

– Я про всё, – Иван устало опустил голову.

– Долгая история, – незнакомец вздохнул. – За пять минут не рассказать.

– Кстати, как тебя зовут?

– Илиа, – ответил гигант. – А тебя?

– Иван, – Корский протянул руку.

Илиа ответил на рукопожатие так сильно, что у Ивана затрещали косточки на руке.

– Странное у тебя имя. А можно, я буду называть тебя Ильёй? – выдернув ладонь из крепкой руки паралитика спросил Иван.

– Можно, – Илиа тряхнул головой. – Тебе всё можно. Ты же спас меня.

– Кто тебя так искалечил? – Иван кивнул в сторону безвольно лежащих на подстилке из сухой листвы ног гиганта. – Волки?

– Нет. Я как в детстве с лошади упал, ног не чувствую.

– Ясно, – Корский понимающе кивнул головой. – Хребтину, значит, сломал. В бане-то тебе можно париться?

– Не знаю, – Илиа пожал плечами. – Никогда в ба-не не парился. И не знаю, что это такое.

– Узнаешь! – Иван поднялся на ноги. – Ползи за мной.

И Корский направился к бане. Парализованный громила пополз за ним.

Стоит Илье отдать должное: он быстро передвигался и без ног, работая только руками, которые у него были невероятно сильными. И хотя Корский предлагал ему свою помощь, тот наотрез от неё отказался. Он без посторонней помощи заполз в баню, разделся, заполз в парилку и сразу забрался на самый верхний полок.

– Надень это, – Иван протянул Илье войлочную шапочку и рукавицы.

– Зачем? – удивился новоиспеченный друг. – Здесь и так жарко.

– Сейчас будет ещё жарче! – Корский зачерпнул ковш воды из деревянной бочки и плеснул её на камни.

Вода зашипела на камнях. Илья, надев на голову шапочку и натянув рукавицы, посмотрел на Ивана.

– Ну, ничего такого. В кузне ещё жарче.

Корский ничего ему не ответил, ещё плеснул воды на камни.

Минут через десять, когда с обоих мужчин обильно потек пот, Иван, доставая веник из кадки с водой, сказал:

– А вот сейчас будет по-настоящему жарко! Ложись на полок.

И он начал хлестать веником Илью.

Думал, что тот начнет кричать, но парализованный великан молчал, только иногда с его губ срывалось нечто похожее то ли на «ух», то ли на «уф».

И только тогда, когда Иван начал парить ноги Илье, тот заорал во всю мощь своих богатырских легких. Причем, так громко, что Корский почувствовал резь в ушах.

Испугавшись, что навредил своему новому другу, кинул веник в кадку, принялся суетиться вокруг Ильи, пытаясь стащить его с полка. И, как заведенный, повторял:

– Что? Что случилось, Илюшенька? Что?..

Илья принял сидячее положение, потом показал на свои ноги, пальцы которых были скрючены.

– Я чувствую ноги! – радостно закричал он, обняв Корского так, что чуть не сломал ему шею. – Я их чувствую! Им жарко! И я могу сгибать и разгибать пальцы! О, боги! Я этого не делал с детства!

– Ф-фу! – облегченно выдохнул Корский. – Я-то думал, что произошло что-то страшное.

Илья, казалось, его не слышал. Он сидел, двигая пальцами ног, и улыбался.

Корский немного попарился и вышел охладиться в предбанник.

Закрывая за собой дверь, крикнул:

– Когда захочешь охладиться, позови меня. Подстрахую, чтобы ты с полки не свалился. Там сейчас мокро…

– Хорошо! – прокричал ему в ответ великан.

– Действительно, хорошо! – сам себе сказал Иван, открывая бутылку пива и садясь на скамейку, которую сам же и смастерил.

Накинув на плечи простынь, он сделал большой глоток, рыгнул. Когда на него накатила приятная истома, обвел взглядом предбанник. Так хорошо ему ещё никогда не было. Ну, где и когда ещё можно испытать такой кайф?

Хорошо было от того, что впервые за долгое время он парился в бане не один, и ему не было скучно. Хорошо было от того, что он побывал в другом, нереальном мире, где чудом избежал смерти и спас товарища. Ему до сих пор не верилось, что это не сон, а правда. Кому расскажи – не поверят, засмеют. Кряхтение за дверью как бы подтверждало эту правду. Это – реальность, а не выдумка пьяного актеришки.

Взгляд Корского вдруг уперся в зеркало, точнее в собственное отражение. Что-то с ним было не так: уж больно маленьким ему показалось собственное лицо, которое он уже давно и лицом-то не называл. Как угодно: рожей, харей, хлеборезкой, мордой, но только не лицом.