- И? - подсказал Дючейрн, когда капитан-генерал снова сделал паузу.
- Во-первых, - сказал Мейгвейр, - у нас должно быть преимущество внезапности, когда мы действительно начнем перемещать корабли. Расстояние само по себе должно позаботиться об этом, но давайте предположим, что шпионы чарисийцев здесь, на землях Храма, имеют доступ к коммерческим сообщениям, которые мы разрешаем передавать по семафору. Или, если уж на то пошло, просто у них есть сеть самонаводящихся виверн для передачи сообщений. Что бы там ни было. Очевидно, что у них есть шпионы где-то в системе, верно?
Дючейрн кивнул, несмотря на свое впечатление. Обдумывание вещей не было чем-то таким, что обычно ассоциировалось у него с Аллейном Мейгвейром.
- Хорошо. В таком случае мы открыто посылаем приказы нашим эскадрам на всем протяжении прохода Син-ву. Если уж на то пошло, давайте отправим их одним из шифров, которые, как мы почти уверены, чарисийцы могли взломать в Делфираке или Корисанде. Мы приказываем им встретиться в Энджелберге, но говорим им, что это уловка. Они концентрируются там, чтобы помочь любым чарисийским шпионам предположить, что мы собираемся отправить их в Деснейр, но они должны подготовиться к отплытию в Долар. Даже если сообщение не будет перехвачено по цепочке семафоров, вы знаете, что по крайней мере некоторые из их команд расскажут о своей предстоящей поездке в Долар всякий раз, когда у них появится возможность сойти на берег в Энджелберге. Так что любые чарисийские шпионы услышат об этом пункте назначения, и что касается подготовки к путешествию, то на самом деле не имеет значения, собираются ли они в Долар или Деснейр.
Теперь его глаза начинали блестеть по мере того, как рос его энтузиазм.
- Итак, наша легенда заключается в том, что они готовятся к тому, чтобы отвезти их на запад. Любые шпионы, которые заметят их в бухте Чэнтри, почти наверняка узнают об их приказах Долару, и мы не сообщаем об этом даже нашим адмиралам, пока все они не будут готовы к отплытию. В этот момент мы используем семафор, чтобы отправить им их фактические приказы о плавании. Несомненно, это должно обеспечить нам стратегическую внезапность. На самом деле, если чарисийцы действительно узнают об их первоначальных приказах, они могут изменить свое собственное развертывание, чтобы защитить Чисхолм и Корисанду!
- Затем, как только наши корабли двинутся на восток, а не на запад, мы используем семафор, чтобы приказать деснейрцам отправиться им навстречу. Мы сможем приказать Деснейру отплыть быстрее, чем чарисийцы смогут приказать своим эскадрам сосредоточиться. Так что, в идеале, Лок-Айленд все еще будет стоять на якоре в бухте Рок-Шоул, когда Рок-Пойнт и его двадцать пять кораблей окажутся зажатыми между семьюдесятью с лишним деснейрскими галеонами, идущими с юга, и от ста до ста двадцати харчонгскими и храмовыми галеонами, идущими с севера.
- Это очень хорошая мысль, Аллейн, - поздравил Клинтан. - И в этом есть еще один аспект. Мы можем отслеживать обе силы, пока они остаются в прибрежных водах, поэтому если одна из них наткнется на препятствие, или если выяснится, что чарисийцам каким-то образом удалось сконцентрироваться против одной из них, мы можем приказать другой развернуться и избежать действий.
Мейгвейр просиял, явно купаясь в непривычном свете одобрения великого инквизитора. Даже Тринейр кивнул, сначала медленно, но потом более решительно.
Дючейрн, с другой стороны, все еще испытывал глубокие сомнения. Идеи Мейгвейра и Клинтана о координации двух отдельных флотов звучали хорошо в теории, но он не мог до конца убедить себя, что на практике все пройдет так гладко. С другой стороны, Мейгвейр действительно был прав в том, что касалось достижения внезапности. Если бы никто, кроме самой храмовой четверки, не знал, куда на самом деле направятся северные корабли, никто не смог бы выдать эту информацию Чарису. И на самом деле не имело значения, как быстро бы информация дошла до Чариса, как только корабли действительно начали бы двигаться, потому что военные корабли Чариса, расположенные так далеко, как Чисхолм или Корисанда, были бы настолько сильно удалены, что с таким же успехом могли бы находиться на дне моря. Они никак не могли добраться до залива Таро или моря Джастис до того, как флоты Церкви либо соединились бы друг с другом, либо развернулись бы и по отдельности вернулись бы в свои первоначальные порты.
Он наблюдал за остальными тремя и понял, что, какие бы сомнения он ни испытывал, все они были за. В таком случае он не собирался этому препятствовать, что бы он ни делал. Так что он не стал пытаться. Он удовлетворился высказыванием своих собственных оговорок - оговорок, достаточно мягких, чтобы он с улыбкой мог отмахнуться от них позже из-за своей собственной робости, если они окажутся необоснованными, но достаточно острых, чтобы позиционировать его, если все обернется плохо в конце концов, чтобы напомнить им всем, что он предостерегал их от чрезмерной уверенности.
Он откинулся на спинку стула, ожидая, пока Мейгвейр и Клинтан проработают детали к своему собственному удовлетворению. Было время, когда Робейр Дючейрн не слишком беспокоился о политических расчетах. Он поднялся на свой пост казначея главным образом потому, что был непревзойденным бюрократом, довольным тем, что оставил политику - как Матери-Церкви, так и светскую политику - Тринейру и Клинтану.
И тот факт, что мы ведем эту дискуссию, является доказательством того, насколько хорошо это сработало, не так ли, Робейр? - язвительно спросил он себя. - С другой стороны, даже ты можешь научиться, если Бог ударит тебя достаточно тяжелой дубиной. Настоящий трюк будет заключаться в том, чтобы убедить их - и особенно Жэспара - в том, о чем ты все еще не имеешь ни малейшего представления.
Он внутренне улыбнулся с выражением, в котором смешивалось терпение с легким оттенком скуки. По иронии судьбы, подумал он, его "сделка" с Клинтаном должна была совершить так много, чтобы убедить великого инквизитора полностью игнорировать любую угрозу, которую он мог представлять. То, что человек, который должен был быть хранителем совести Матери-Церкви, расценил настойчивое стремление Дючейрна фактически выполнять свои обязанности в качестве одного из наместников Бога как доказательство слезливого гуманного мышления.
Ты просто продолжаешь смотреть на вещи таким образом, Жэспар, - холодно подумал Робейр Дючейрн. - Потому что в один прекрасный день ты поймешь, насколько ты на самом деле неправ.
V
КЕВ "Ройял Чарис", 58, город Теллесберг, королевство Старый Чарис
- Мне было интересно, когда они дойдут до этого, - кисло сказал Кэйлеб Армак.
Он, Шарлиэн, их дочь и некий капитан Мерлин Этроуз снова были на плаву. "Эмприс оф Чарис" все еще находился в руках верфи, поэтому он и Шарлиэн подняли свой штандарт на борту КЕВ "Ройял Чарис", одного из новых пятидесятивосьмипушечных галеонов, предназначенных для того, чтобы избежать проблем "Эмприс оф Чарис". На самом деле, они не собирались покидать Теллесберг и отплывать в Чисхолм до утреннего прилива, но они решили доставить принцессу Эйлану на борт корабля днем и поселились там.
Конечно, это также означало, что они должны были быть немного осторожнее в том, чтобы говорить тише, учитывая тонкость переборок каюты.
- Ну, - довольно философски сказал Брайан Лок-Айленд со своего флагманского корабля, - мы оставили за ними решение, что делать со всеми этими кораблями, прежде чем проход Син-ву замерзнет. Теперь мы знаем. Однако должен признать - я не ожидал, что они будут такими изощренными. Собрать свой флот в восточном порту, а затем отправить их всех на запад? - Он покачал головой. - Честно говоря, это намного хитрее, чем я ожидал.
Лок-Айленд был прав, - признал Мерлин. - Порт Энджелберг в бухте Чэнтри располагался на южном берегу пролива Син-ву, почти в трех тысячах миль к востоку от залива Темпл. Он был почти на полпути к восточному устью прохода, где тот впадал в море Айсуинд... и более чем в семи тысячах миль от западного устья прохода. Если бы не приказы различным командующим эскадрами, он бы предположил, что они планировали плыть на восток, а не на запад. К счастью, они смогли прочитать эти приказы, которые подтвердили, что их действительное планирование было тем, что Мерлин и Лок-Айленд все это время считали их самым умным ходом.
