– Нубелунг! – завершил сообщение из центра старший дежурный: «Ученый совет решил срочно начать промышленные испытания установок получения водорода и кислорода! Мы следим за новостями! До связи!»

– Хорошо! – ответил Нубелунг.

Дежурный в экране монитора молча помахал рукой и отключил связь.

Прошёл ещё один земной год. Нубелунг уже знал, что в лабораториях Марса, оборудованных достаточно мощными трансформаторами тока, опыты с превращением воды в топливо продолжаются успешно. Для практического применения воды в двигателях внутреннего сгорания не решалась проблема компактности трансформаторов тока и согласующих резонаторов. Дело в том, что вода воспламенялась при невероятно мощной силе тока и только при совпадении амплитуды колебаний воды и электротока. При совпадении колебаний происходило явление резонанса, и вода в объеме соответствующем параметрам тока взрывалась, с очень высокой температурой горения. Трансформаторы тока были огромными и стационарными, но разработки велись в нескольких лабораториях Марса одновременно. Новый вид топлива был необходим жителям планеты.

Это случилось в тот роковой день, когда Нубелунг вернулся из Аркаима в столицу. Его срочно вызвали в центр связи.

Экран монитора в первом же кадре высветил озабоченное лицо научного руководителя программы «Земля» – Киосота. Встревоженным голосом, без обычного приветствия, Киосот почти прокричал с экрана: «Нубелунг! У нас катастрофа! Слушай меня внимательно! Я говорил, что эти опыты с водой до хорошего не доведут. Началась гонка между лабораториями, кто первый разработает промышленный вариант, пригодный хотя бы для морских судов. Так вот! Северная лаборатория на платформе в океане, без согласования ученого совета решили вместо трансформаторов использовать токи ионосферы. Там в тех широтах, ты знаешь ближе к полюсу вокруг оси вращения высокая концентрация токов в атмосфере».

– Так вот! – Киосот кричал в микрофон ещё громче. За его спиной в зале управления полетами стоял сплошной шум. Видно было, как сотрудники центра скопились у большого экрана наблюдая за территорией северного океана.

– Так вот! На их приёмное устройство пришёл весь ток северного кольца ионосферы! Это была одна огромная молния! Несколько минут разряд тока шёл на приёмное устройство, пока оно не расплавилось, и затем, – он горестно покачал головой из стороны в сторону: «Расплавилась вся платформа!»

– Но это ещё не самое страшное – продолжил Киосот.

– Совпала амплитуда колебаний воды и тока! Ты слышишь!? Нубелунг!

Уже тихим голосом, отрешенно, Киосот добавил: «Океан горит! Это конец!»

– Прощай Нубелунг! Пойду ко всем! Может мы ещё какое-то время здесь продержимся! – добавил он, поднимаясь со стола перед монитором.

Нубелунг, как и вся Гиперборея, сидел у монитора весь день. Горение воды в океанах и реках Марса распространялось со скоростью ветра и концу дня стены центра космической связи, расположенного на материке начали нагреваться от раскаленного за окнами воздуха. Последнее, что видел Нубелунг, точнее слышал из динамиков монитора, как в задымленном помещении центра связи лопнули стекла окон, гулким взрывом разлетелся огромный плазменный экран на стене зала. Сигнал с Марса пропал и его монитор погас.

На синем ночном небосводе голубая звездочка Марса в один миг превратилась в красную точку, так не подходящую к фону синего бескрайнего неба.

После гибели Марса, его земные годы казалось, шли гораздо быстрее.

Нубелунг лежал на спине, неотрывно глядя верх. Незадолго до рассвета он шумно вздохнул, наполнив в последний раз лёгкие земным воздухом.

В зрачках его неподвижно застывших голубых глаз, красной точкой ещё несколько минут отражался свет далекой планеты. Поднимающееся из-за горизонта солнце, своими лучами растворяло темные краски ночного неба, открывая новый день на планете Земля.