Юлисса осторожно взяла карточку, посмотрела на приписанные внизу цифры.

Ох ты ж!

И если перемножить эту сумму на энное количество часов, потраченных на обычное сидение на солнце, и несколько дней – до Нового года всё равно лишь неделя и осталась, а значит, на больший срок оно не затянется, – то получается… а прилично получается.

Даже очень.

В доставке и за квартал столько не заработаешь, как ни бейся.

А как благодетеля зовут-то?

«Дэймитри Хилдебранд-младший, агентство недвижимости «Тринадцать».

Дальше шли номера телефонов и часы работы. Все три номера, разумеется, оканчивались на цифру тринадцать.

Ор-р-ригинально!

Предупреждающе хлопнула дверь, и звуки разом обрушились горной лавиной, зашелестели, загомонили, оглушив на секунду-другую.

– Девушка?!

Юлисса растерянно моргнула, встретив возмущённые, недовольные и пышущие праведным негодованием взгляды клиентов, неловко, вымученно улыбнулась и поспешно спрятала карточку в карман форменной юбки.

Хм-м, может, и стоит согласиться? Чем, как говорится, бесы не шутят?

* * *

В девятом часу вечера, когда последний клиент был торжественно и с наилучшими пожеланиями выпровожен вон, зал опустел, ставни на окнах опущены, а дверь заперта, позволяя наконец перевести дух и приступить к закрытию дня, пришло сообщение от Арнетти.

«Автор в шоке! Р-р-р!»

Юлисса положила телефон рядом с клавиатурой и, продолжая одной рукой пробивать сегодняшнее вручение, второй написала ответ подруге.

«Что опять случилось?»

«Читаю очередную ярмарку двойных стандартов, и аж трясёт от возмущения. Читатели хотят чего-то новенького, свежего, незаезженного, и чтобы непременно грамотного и качественного, всем надоели академки, попаданки, отборы и тёмные властелины, но отчего-то в топах, как правило, висят именно вышеупомянутые и не все из них прямо-таки замечательно написаны. При этом хватает действительно хороших авторов, далёких от топов и высоких рейтингов и довольствующихся в лучшем случае десятком-другим преданных читателей.

Народ что-то не бежит к ним толпой в поисках глотка свежего воздуха или чего покрепче. Авторы дружно выступают против пропаганды любви жертвы к своему мучителю, злободневные блоги на тему сию строчат, делятся жуткими историями из жизни, однако явно не считают зазорным расписывать просто насилие, причём старательно, подробно и за редким исключением абсолютно бессмысленно.

Понимаю, у автора может быть эксперимент, автору захотелось перчёного, а пуще того, прокатиться на популярной теме и при том не заработать обвинений в расписывании нездоровых отношений, автор решил поднять важную тему и вложить в текст глубокий сакральный смысл, раскрыть который ну никак нельзя без детального описания, кто, как и сколько раз в добровольно-принудительной форме имел героиню. Или главное, чтоб героиня не влюбилась в недостойного мерзавца, насильника и мучителя и не удалилась с ним в розовый закат, а так можно всё, только осторожно?

Предающее тело – нереалистично и вообще фу, какая гадость, а героиня а-ля резиновая кукла для секса с такими же мозгами и невосприимчивой психикой – ух ты, наконец-то вменяемый автор пришёл! И тег «властный герой» народ напрягает, представь себе! Шарахаться надо не от властных – тут хоть какое-то представление о тексте появляется, – а от тегов «сильные, адекватные, нормальные герои» и иже с ними, поскольку в большинстве случаев предположительно нормальные герои оказываются хуже, чем если бы автор подписал «герой с вот та-акенными тараканами».

«Ты ещё забыла всякие милые приписки в духе «у меня тут супер-пупер крутой, классный, весь такой гениальный текст с совершенно нормальными героями, не чета прочей графомани».

«Вот-вот! И ведь никто не пишет «здесь вы найдёте средневекового императора очередной всея империи, думающего и разговаривающего хуже современной молодёжи, и взрослую тётю-попаданку, которая разом поглупеет в новом молодом теле». О, надо написать историю, где она похитила его, заперла и долго домогалась, и поставить тег «властная героиня»! Как тебе?»

«Я-то в любом случае прочту, за остальных, увы, не поручусь».

«Это и печалит. Похоже, нынче настали такие времена, что честной героине уже и в умыкнувшего её дракона влюбиться нельзя. Будут обвинять потом, что она права не имела проявлять нежные чувства к похитителю, а раз проявила, то автор сего есть меркантильный злостный извращенец-зоофил, дурно влияющий на юные неокрепшие умы читателей и общую ситуацию в стране».

Юлисса достала карточку, повертела белый картонный прямоугольник с чёрными виньетками по углам, разглядывая со всех сторон.

«А меня сегодня на отбор позвали».

«Серьёзно? На настоящий?!»

«Самый что ни на есть».

«Невест?»

«Обижаешь! Женихов».

«Э-э, стесняюсь даже спросить, в качестве кого».

«Если я всё правильно поняла, то в качестве своего рода препятствия для кандидатов. В старину так развлекались, что-то вроде пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, и всё в таком духе. Между прочим, от настоящего тёмного властелина приглашение поступило. Лично».

Конечно, надо бы ещё уточнить на всякий случай, не ошиблась ли она, но… сколько с той стороны есть жгучих брюнетов с интригующей цифрой тринадцать и именем невыговариваемым, зато приметным, имеющих племянницу и возможность устроить настоящий отбор женихов для единственной близкой кровиночки и не считающихся с расходами?

«Юл, ни один тёмный властелин с тобой не совладает, прости за тавтологию».

«Ему и не нужно, это предстоит претендентам в женихи, а мне надо просто расслабиться и попробовать получить удовольствие. Вдруг да среди забракованных кандидатов найдётся кто интересный?»

«Ты согласилась?»

Ещё непробитые извещения торчали грустной неровной пачкой из коробочки, за спиной громоздились принятые Юлиссой посылки – большие коробки прямо на полу, маленькие и пакеты на железном столе рядом, – ожидая рассортировки, распечатки накладных и упаковки. Гудел сонной мухой компьютер, суетилась Олинна, пытаясь закончить с заказом, – светловолосая макушка то появлялась, то исчезала за барьером, – и никакого намёка на праздничное настроение. А завтра всё заново, по заведённой схеме и приевшемуся кругу. И так по тридцать первое декабря включительно, большую часть которого придётся провести на работе, глядя с удивлением на клиентов, отправляющих что-то в последний день года, и уныло – в окно, на белый снег, расчищенные дорожки и людей, спешащих с большими, набитыми продуктами пакетами из магазина, находящегося на соседней улице.

Тоска смертная.

Потом домой, наводить полный марафет и выдвигаться на вечеринку, где предполагалось встречать Новый год, однако как же не хотелось тратить последнюю неделю на бестолковое сидение на рабочем месте, натянутые улыбки клиентам и препирательства с ними же и начальницей заодно.

Особенно в свете столь соблазнительного, заманчивого предложения.

«Пока нет, но собираюсь. Ари, если властный разрешит, айда со мной на пару-тройку денёчков? Впечатлений и вдохновения наберёшься, от нашей зимы отдохнёшь, если у тебя, конечно, нет других планов».

«Потрясём иной мир?»

«Потрясём. Не всё ж нам только на свадьбе Эжени пьянствовать и распевать в караоке грустные песни о любви. Тебе ведь всё равно, где писать?»

«Лишь бы было, куда зарядку воткнуть, а так я согласная».

«Угу, значит, договорились. Пойду звонить властному».

«Удачи».

Юлисса отложила в сторону внесённое в базу извещение, взяла телефон и набрала один из номеров с карточки.

* * *

Иной мир вообще и владения тёмного властелина в частности встретили ясным утренним небом, жарким солнышком и яркой зеленью, безмерно далёкой от привычной зимы, сугробов и морозов, которые, впрочем, раз на раз не приходились, периодически уступая место глобальному потеплению. Уже через тридцать секунд после выхода из портала Арнетти расстегнула пуховик, сняла шапку с большим белым помпоном и без особого эффекта принялась ею обмахиваться, второй рукой прижимая к пышной груди сумку с ноутбуком.