Ныне повсюду на свете

великая милость монете.

Ныне деньгою велики

цари и мирские владыки.

Ради возлюбленных денег

падет во грехе священник.

И во вселенском соборе

у каждого - деньги во взоре.

Деньги то бросят нас в войны,

то жить нам позволят спокойно.

Суд решает за плату

все, что хочет богатый.

Все продают, покупают,

берут и опять отнимают.

Деньги терзают нас ложью,

вещают и истину Божью...

Деньги повсюду в почете,

без денег любви не найдете.

Так будь ты гнуснейшего нрава

с деньгами тебе честь и слава.

Ныне всякому .ясно:

лишь деньги царят самовластно!

Трон их - кубышка скупого,

и нет ничего им святого.

(пер. Л. Гинзбурга)

82 "...В качестве конечного результата общественного процесса производства всегда выступает само общество, т.е. сам человек в его общественных отношениях. Все, что имеет прочную форму, как, например, продукт и т.д., выступает в этом движении лишь как момент, как мимолетный момент. Сам непосредственный процесс производства выступает здесь только как момент" {Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 46. Ч. 2. С. 222).

83 Единственное исключение Маркс делал для гипотетического коммунистического общества, в котором, по его убеждению, продукты жизнеобеспечения будут столь изобильны, что перестанут влиять на мысли и действия людей. Становление такого общества, по Марксу, ознаменуется переходом из царства материальной необходимости в "царство свободы", прекращением формационного развития человечества, в котором экономические отношения производства являлись базисом общественной системы.

84 Характерно в этой связи мнение Л.Б. Алаева считающего, что "специфическое раннекапиталистическое состояние умов, увидевших вдруг, что люди " гибнут за металл" и что " металл" дает его обладателю уважение и власть, позволило классикам марксизма сформулировать тезис о первичности экономики и вторичности всего остального. Но они не сделали следующего шага - не разграничили объективное действие экономики как подсистемы общества, с одной стороны, и субъективное стремление к выгоде, характерное для некоторых групп на определенном историческом отрезке, - с другой. Опять, как и в случае с материалистическим пониманием истории и тезисом о классовой борьбе, теоретическое (историческое) снижено до бытового. Если экономика определяет интересы, значит, каждый человек всегда ищет только и исключительно личной материальной выгоды. Для практической истории этот подход имел разрушительные результаты - заставлял игнорировать реальные силы, двигавшие людьми: престижные, религиозные, нравственные, психологические и заменять их при объяснении исторических событий взятыми из учебника "движущими силами", одинаковыми во всех случаях" (Aiiaee Л.Б. Марксизм и проблемы обновления теории // Мировая экономика и международные отношения. 1991. № 4. С. 64).

85 Семенов Ю.И. Экономическая этнология. Книга первая. Ч. 2. М., 1993. С. 265. Целью первобытного производителя, как пишет К. Поланьи, "является не защита личных интересов в приобретении материальной собственности, но скорее обеспечение санкции доброй воли, своего социального положения, своих социальных ценностей. Он ценит собственность прежде всего как средство достижения этой цели. Его стимулы - "смешанного" характера, что мы связываем со старанием достигнуть социального одобрения: производственные усилия не более чем побочны по отношению к этому. Экономика человека, как правило, погружена в его социальные отношения" (Этнологические исследования за рубежом. С. 51).

86 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 133. Теоретики, отвергающие такую зависимость между техникой и экономической организацией общества, ссылаются на многочисленные факты истории - к примеру, опыт цивилизации майя, "ухитрившихся" сочетать развитое классовое общество с использованием каменных орудий при полном отсутствии производственного употребления металлов (известного значительно более отсталым племенам Африки). О способности различных экономических систем существовать на одинаковом технологическом фундаменте свидетельствует опыт рабовладения и феодализма или советского политаризма, технологически близкого к индустриальному капитализму.

87 Там же. С. 161.

ss Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения. Т. 2. С 161.

89 Там же. С. 161.

90 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 1. С. 146.

91 Там же. С. 149 - 150.

См.: Семенов Ю.И. Экономическая этнология. Книга 1. Ч. 1. М., 1993.

Сопротивляясь такому пониманию проблем, многие современные исследователи демонстрируют неверное понимание природы социальных противоречий, неумение различать две разные формы социального (в том числе и классового) конфликта: конфликтное взаимодействие социальных групп и их антагонистическое противодействие В первом случае конфликт происходит между социальными силами, которые при всей своей "драчливости" взаимно нуждаются друг в друге, обладают взаимоположенными интересами. Это означает, что интересы одной стороны могут быть удовлетворены лишь в том случае, если она вступит во взаимодействие с другой, и наоборот. Примером может служить боксерский поединок, в котором победившая сторона получает большую часть денежного приза, а проигравшая - меньшую, но при условии, что матч состоится: в противном случае оба боксера не получат ничего. Неудивительно, что между людьми, из всех сил бьющими друг друга по лицу, имеет место взаимодействие, в котором конфликт интересов предполагает одновременно их взаимное пересечение, существование "высших" общих интересов, от которых зависит достижение частных. Каждый из боксеров стремится к победе, но в еще большей степени оба заинтересованы в том, чтобы соперник вышел на ринг и поединок состоялся. Оба заинтересованы также в существовании четких правил, регулирующих поединок и не позволяющих ему принять форму, в которой кто-то может погибнуть, а кто-то попасть в тюрьму.

В отличие от конфликтного взаимодействия антагонистическое противодействие представляет собой такую форму коллективной деятельности, в которой интересы одной стороны могут быть удовлетворены лишь в том случае, если противоположной стороне это не удастся.

Субъекты поставлены в положение, исключающее всякую форму компромисса между ними, - как это происходит в смертельной схватке гладиаторов, в которой смерть одного есть условие выживания другого и наоборот (поскольку в случае отказа от борьбы погибают оба).

Опыт истории убеждает нас в том, что доминантой отношений современных классов является именно конфликтное взаимодействие, а не антагонистическое противодействие. Это означает, что современная буржуазия не только не стремится "ликвидировать" рабочих "как класс", но и заинтересована в том, чтобы заработная плата, а следовательно, и покупательная способность лиц наемного труда, составляющих большинство в обществе "массового потребления", не опускалась ниже уровня, способного дестабилизировать спрос и рынок в целом. С другой стороны, современный рабочий класс развитых стран (т.е. люди, для которых основным и главным источником существования является продажа своей рабочей силы, а не соучастие в прибыли на капитал) в не меньшей мере заинтересован в стабильном функционировании экономических и политических структур общества. Перестав быть "пролетариатом" в собственном значении этого термина, рабочий класс связывает удовлетворение своих растущих потребностей с совершенствованием существующей социальной организации, а не с ее разрушением, отнюдь не собираясь "резать курицу", вполне способную нести золотые яйца. Поэтому рабочие нуждаются во взаимодействии с буржуазией, которая до сих пор не потеряла своей позитивной организующей роли - вопреки прогнозам Маркса, который принял родовые муки капиталистического строя за его агонию.

Именно поэтому рабочие в массовом порядке отошли от коммунистических движений, ориентированных на жесткое классовое противодействие, ставящих своей программной целью ликвидацию строя, основанного на различии работодателей и трудящихся по найму.