Кирк.

– Нет, но убийца убит.

Фалле.

– Удалось что-нибудь узнать.

Кирк.

– Да. Его послала некая могущественная организация. Он не сказала какая. Но это точно не неаболурианцы.

Фалле.

– Вы уверены?

Кирк.

– Он сказал, что неаболурианцы ничто по сравнению с организацией. Во всяком случае, мне так показалось. Я не могу сказать, какие слова в действительности вылетели из его умирающего рта, но могу сказать одно: на политической арене появился новый игрок. И он явно хочет моей смерти.

Фалле.

– Может быть, это нечто другое.

Кирк.

– Не знаю.

Фалле.

– Нужно провести расследование.

Кирк.

– Джатос, мой охранник, займется этим. Как проходит ваше расследование.

Фалле.

– Пока никак. Мы не можем найти этого сенатора.

Кирк.

– Уверен, это все козни врагов. Мы должны держаться до последнего. Чувствую, для Цезереса настанут трудные времена.

Верховный Сенатор Кирк

Собирается принять новый закон.

Этот закон будет связан с

Армией Сената.

Цезерес. Цакр. Здание Сената. Кабинет Верховного Сенатора. Вечер.

В кабинет Верховного Сенатора вошел адмирал Мида. Кирк сидел в своем кресле и ждал его. Адмирал подошел к столу Верховного Сенатора и сел напротив него.

Кирк (Миде)

– Как обстоят дела с флотом?

Мида.

– Верфи Сената выполняют свою работу по плану. На службу Сенату поступили 5 линкоров и 12 крейсеров.

Кирк.

– Мы слабы перед Неабулией.

Мида.

– Согласен, у них есть техническое превосходство, но и мы его скоро наверстаем.

Кирк.

– Я взял на чтение один из документов прошлого. Ему 500 лет, думаю, ты помнишь, каким событиям он посвящен.

Мида.

– Войне.

Кирк.

– Да. Этот закон ввели после окончания войны. Ни одна планета не захотела иметь армию. Ни одна не хотела, чтобы у планеты-соседа была армия.

Мида.

– Был принят закон о роспуске армии.

Кирк.

– Да. Он действует 500 лет. Но сегодня я хочу его удалить из законов Сената.

Мида.

– Вы хотите объявить о призывах в армию?

Кирк.

– Да. Со всех планет Сената.

Мида.

– Будут недовольные.

Кирк.

– Они будут всегда. Просто это шанс для Сената.

Мида.

– Около 15 сенаторов, а может быть и больше, не трогали этот закон, и вот вы решаете взять инициативу в свои руки.

Кирк.

– Так мы точно узнаем уровень лояльности Сенату от его планет.

Мида.

– А если вам объявят вотум недоверия?

Кирк.

– Мне его не объявили только из-за того, что они меня боятся.

Мида.

– Но ведь и вы можете ослабить хватку.

Кирк.

– Я понимаю, что ты имеешь ввиду. Поверь мне, я не сойду с кресла Верховного Сенатора пока не положу конец этому конфликту.

Мида.

– Так все-таки это конфликт?

Кирк.

– Открытого объявления войны не было. Были сражения. Но не боевые действия в условиях военного времени.

Мида.

– Моя разведка доложила об активности неаболурианцев. Они готовятся к походу.

Кирк.

– Год они вели себя тихо. И мы их не трогали. Год. Если они сейчас ринутся в свой поход, мы сумеем их остановить без ликвидации закона об армии?

Адмирал Мида задумался. Он был на одной стороне с Верховным Сенатором, но все же понимал, что это приведет к бунтам и отделениям от Сената. Этого Сенату точно не нужно было. Своим методом анализа ситуации Мида быстро продвинулся по службе, он с первых атак и козней Неабулии знал, что без массового призыва в армию Сенат обречен.

Мида.

– Мы не выстоим долго против оппозиции.

Кирк.

– Вот и я об этом говорю. Нам нужно ухватиться за спасательный круг.

Мида.

– Если это приведет к спасению, я поддержу вас. Но вы должны понимать, что берете на себя непосильную ношу.

Кирк.

– Я понимаю. Завтра я собираюсь объявить об этом прессе. А затем созвать слушания по этому вопросу.

Цезерес. Цакр. Здание Сената. День.

Возле здания Сената стоят сотни журналистов. Все они принадлежат к разным расам, но вот обсуждаемый на слушаниях вопрос волнует каждого из них.

Возле здания Сената выстроилась толпа, устроившая митинг. Они были против призыва в армию и высказывали свое мнение посредством так и не услышанных или слившихся в общую какофонию выкриков и плакатами с одной и той же надписью на множестве языков. На всех плакатах была надпись: «Мы против армии»

Журналисты освещали этот митинг. Изредка мимо проходил один из сенаторов, которого группа репортеров тут же окружала и допрашивала, тыча в него свои микрофоны. Ни один из сенаторов не смог прорвать окружение из журналистов пока не ответил хотя бы на один вопрос.

Журналистка расы элики – гуманоидов, внешне напоминающих тигра – вела свой репортаж.

Элики.

– Все еще идут слушания по этому важному вопросу. Прошло 3 дня с тех пор, как Верховный Сенатор Кирк объявил о своем намерении удалить из свода законов закон о роспуске армии. Напомним, что многие пользователи Сети высказываются негативно по этому вопросу. Верховного Сенатора Кирка считают алчным властителем, цель которого развязывание новой галактической войны.

Оператор перевел камеру с журналистки на митингующих жителей Цезереса. Единственное, что мешало им пробиться в здание Сената – наличие отрядов военной полиции.

Цезерес. Цакр. Здание Сената. Зал слушаний. День.

На овальных платформах расположились спорящие друг с другом сенаторы. Их мнение разделилось на 3 фронта: первому плевать на призывы, второй их не хочет, а третий разделяет мнение Верховного Сенатора.

Кирк (сенаторам)

– Уважаемые сенаторы! Мы с вами должны решить этот вопрос. Вы знаете, как сильно я люблю Сенат. Всю свою карьеру и жизнь я положил во имя его процветания. Не думаете ли вы, что я сделал это из-за корысти своей?

Сенатор Рекс.

– Вы развязываете войну!

Кирк.

– Война уже развязана.

Сенатор.

– Давно уже пора положить конец этой оппозиции.

Кирк.

– Я согласен с вашим мнением, но я не хочу никого принуждать к этому.

Сенатор Ква.

– Мы не сможем пойти войной на Неабулию. Она и ее союзники вооружены до зубов.

Кирк.

– И мы вооружимся. Просто это займет время.

Рекс.

– А что если мы сейчас спорим с вами о призыве в армию, а Неабулия об этом узнает и нападет сама? Чтобы мы не успели напасть.

Кирк.

– Мы сможем защититься. Вспомните Расп и Дали.

Ква.

– А Ранкрет нам тоже стоит вспомнить? Сколько солдат погибло в этой бойне. Сколько оружия и кораблей мы потеряли.

Кирк знал, что сенаторы правы. Он винил в трагедии на Ранкрете только себя. Если бы с самого начала он дал на защиту планеты нужное количество кораблей, она была бы отбита у Неабулии. А так и планета, и погибшие души принадлежат неаболурианцам.

Кирк.

– Если вас это интересует, я все еще скорблю по погибшим солдатам. Но их не вернуть, а вот войну обыграть можно.

Рекс.

– Так вы действительно хотите заручиться нашей поддержкой в своих планах, Верховный Сенатор?

Кирк.

– Демократия была построена для того, чтобы каждый смог выговориться.

Ква.

– И мы выговариваемся. Я и моя планета против принятия нового закона.

Кирк бросил взгляд на эту толпу вопиющих о справедливости сенаторов, которые в свою очередь тайно помогают неаболурианскому корню смерти расползтись по галактике. Он знал, что ему предстоит прибегнуть к последнему средству, и он не собирался идти у них на поводу.

Кирк.

– Хотите вы призыва или нет, но я воспользуюсь своим сенаторским голосом. Я объявляю об удалении закона о роспуске армии из свода законов, и объявляю о принятии закона о призыве в армию.