Но с годами стало мне ясней:
Даже клей на покупных конвертах
В юности был слаще и вкусней.
* * *
Двадцать второго июня
ровно в четыре часа
(Без шуток и не по песне, а точно — в четыре часа)
Я защищал диссертацию на кандидата наук.
Были хорошие отзывы, решающие голоса,
Один только голос против
подал неведомый друг.
Не собираюсь ерничать, имя случайно узнав,
Ведь правда: работа научная — худшее, что накатал.
Может, в одном лишь смысле — по чести! —
коллега не прав,
Ибо, что им написано, вовсе никто не читал.
* * *
Порой для научного быта
Используем опыт предтеч:
Платон все труды Демокрита
Собрать предлагал —
чтобы сжечь…
* * *
Если б знала бедная жена,
Сколько денег тратил я и трачу,
Сколько было выпито вина…
Цифрами ее не озадачу —
Ни к чему: она надежд полна
Перед гонораром и зарплатой.
Если б знала бедная жена,
Что она могла бы быть богатой…
* * *
Лежал я в постели, отвар попивая —
«Фиалка трехцветная и полевая».
Она
помогает теперь от простуды,
Как раньше — глоток не из этой посуды…
* * *
Телебашня в Останкино —
Притягательный свет.
Путь локтями расталкивал
К сей вершине поэт.
Шел на лесть и на гадости,
Просочился в эфир,
Чтоб наглядно в бездарности
Убедился весь мир.
* * *
Читал, как будто пел он,
А я осоловел,
Ведь все его новеллы
От слова no well[1]!
* * *
Было время, когда нам казалось:
Не угаснет к поэзии страсть.
И такая толпа собиралась —
Просто яблоку негде упасть!
А теперь у другого прилавка
Собирает иная напасть,
И такая за «Яблочным» давка —
Просто негде поэту упасть.
* * *
В тенденции непонимания
Всей вредности пития —
Инерция отставания
Сознания от бытия.
* * *
Нелегко советскому поэту
С обличеньем вздора и грехов:
Раскрываешь по утрам газету —
Факты поразительней стихов.
Не обманешь скорбью показною,
Устаревшею игрой ума.
Что же поражает новизною?
Вечная поэзия сама!
ЛИТЕРАТУРНЫЕ ПАРОДИИ
ОРИГИНАЛКА
Брожу с определителем растений
По пригородным рощам и лугам
И в обновленной зелени весенней
Оригиналы вижу тут и там. Павел СЕРГЕЕВ
По лесопаркам, подмосковным тропам
И по другим прогулочным местам
Брожу с машинописным гороскопом,
Оригиналы вижу тут и там.
Смотрю в страницы, а потом — налево
И замечаю пару стройных ног.
Спросил ее:
— Простите, вы не Дева?
— Иди ты, — отвечает, — Козерог…
Перехожу на календарь японский
И спрашиваю робко:
— Вы Змея?
А та в ответ не изменила тон свой
И прямо как отрезала:
— Свинья!
НУ И НАГЛОСТЬ!
Скворцами оглашен высокий небосвод.
Лошонком по мосту трамваишко процокал.
Теперь гуляй, мелькай между колоннами,
дрожи плечом от тульских сквозняков с башкой,
набитой книгами талонными,
с дыхалкой, полной не моих стихов. Александр ЩУПЛОВ
Свиненком «жигуленушки» прохрюкали
и растворились в дымке голубой,
обрызгали, подлюги, извозюкали
тебя с твоей походкой и судьбой.
