— Я надеюсь, мы все постараемся тонко ощущать разные детали, чтобы разобраться с этим убийством, — бросил Дон.

— Ну да! — Дружелюбно рассмеявшись, мистер Херст-Гор, казалось, пропустил мимо ушей смысл этих слов. — Думаю, с помощью доктора Фелла мы быстро разберемся со всякой мрачной чепухой, со всеми этими дурацкими убийствами и самоубийствами. Все вернется на круги своя, и мир снова будет прекрасен, вот увидите. И знаете, я бы даже сказал…

— Эй! — пророкотал от окна громоподобный бас. Доктор Фелл напомнил о себе еще и резким постукиванием металлического наконечника трости о пол. Совсем как заправский пират, он вращал головой из стороны в сторону и шевелил своими бандитскими усами, грозно раздувая ноздри. — Сэр, я чрезвычайно признателен вам за доверие и хотел бы надеяться, что мир снова будет прекрасен. Меня также радует (гром и молния, действительно радует!), что здесь установилась хотя бы внешняя дружелюбная атмосфера. Ведь в этой уютной маленькой нише, где мы с вами расположились, сам воздух пропитан ненавистью. Сдерживайте свои эмоции, иначе мы зайдем в тупик.

— Вы, кажется, проводили здесь опрос свидетелей? — вмешалась в разговор Силия.

— Есть только один свидетель, которого я хотел бы выслушать, — ответил доктор.

— Да? И кто же это? — поинтересовался Торли.

— Вы, разрази меня гром! — ответил Гидеон Фелл. От грозного пиратского вида не осталось и следа. Старинный друг «второй мамочки» подался вперед, упершись левым локтем в стол. — Там, наверху, — он указал тростью на потолок, — умерла женщина. Ее умертвили с такой изобретательностью, что любой врач в такой ситуации принял бы смерть пациентки за естественную. Непосредственно над нами находится та самая ванная комната, где в аптечке был обнаружен (или не был обнаружен) флакон с ядом.

— Был! — крикнула Силия.

— Нет, не был, — спокойно возразил Торли.

Но Гидеон Фелл не счел нужным обратить внимание на эту перепалку.

— В течение трех последовавших за принятием яда часов — между половиной двенадцатого, когда все обитатели дома разошлись по спальням, и четвертью третьего, когда доктор Шептон осмотрел женщину в первый раз, — мистер Марш был единственным человеком, видевшим жертву, подходившим близко, прикасавшимся к ней и слышавшим ее голос. Если мистер Марш не утаит правды, мы установим истинный ход событий. Но если блистательному мистеру Херст-Гору удалось убедить нашего друга хранить молчание… А у меня есть основания полагать, что это так…

Дерек Херст-Гор издал протестующий возглас, между тем как Торли, выступивший из-за спинки кресла Силии, вышел на середину.

— Я обещал вам рассказать о произошедшем в ту ночь. И я сдержу свое слово, — заявил он.

— Прекрасно! — одобрительно воскликнул доктор и направил палец на Торли: — А теперь опишите всю картину событий снова. Вы вчетвером вернулись от Локи. Что случилось потом?

— Ничего… Мы все отправились спать.

— Нет, нет! Так дело не пойдет! — простонал доктор Фелл, сморщившись и прищелкнув пальцами. — Пожалуйста, поподробнее! Вы же не рухнули в постель прямо с порога?

— Почему? Силия, например, так и поступила, — пожал плечами маклер. — Насколько я понял, игра в «убийцу» очень расстроила и утомила ее. По правде сказать, я и сам не испытывал особого удовольствия.

— Что в это время делали остальные? — настаивал доктор.

— Марго, Дерек и я прошли через галерею в Синюю гостиную. Там уже горел камин и стоял графин с виски. Комната… была уже убрана к празднику, а елку мы собирались наряжать на следующий день.

Холден внимательно разглядывал лица собравшихся. У сэра Дэнверса Локи выражение лица несколько отстраненное и в то же время настороженное. У Дорис, раскрасневшейся явно не от духоты, — расстроенное. Похоже, услышанное лишило ее дара речи. Девушка сейчас вряд ли смогла бы произнести хоть слово, даже в случае крайней необходимости. Член парламента прислонился к стене и опустил глаза. А Силия…

Что, черт возьми, случилось с Силией?! Почему девушка не хотела видеть его? Отчего она даже сейчас отводит взгляд? И какая причина заставила Силию всем своим видом предупреждать: «Держись на расстоянии!»?

Похоже, трюк Гидеона Фелла сработал: казалось, доктор заколдовал Торли, и тот безропотно начал свой рассказ, будто находясь в гипнотическом трансе. Словно наяву перед собравшимися всплывали темные галереи «Касуолла», древние покои, погруженные в холодный полумрак. Еще живая Марго в серебристом платье и двое ее спутников поднимаются в Синюю гостиную, где их ждет графин с виски.

— Прекрасно, мистер Марш, и что же было дальше? — пророкотал доктор Фелл.

— Я включил радио. На всех волнах звучали рождественские гимны.

— Тогда еще один очень важный вопрос — и вы весьма обяжете меня, если не станете иронизировать, — вы были пьяны?

— Нет! — замахал руками собеседник. — Все мы только немного… Мы были трезвы как стеклышко. Впрочем… я таки изрядно выпил.

— Сильно? — сочувственно уточнил друг «второй мамочки».

— Нет, не в стельку, конечно. Но перед глазами немного плыло. И меня раздражало все окружающее. — Он помолчал и добавил: — Забавно: раньше алкоголь веселил меня, а теперь наоборот.

— А ваша жена? — продолжал доктор. — Как она чувствовала себя?

— Марго выпила довольно много, но алкоголь, как ни странно, почти не подействовал на нее, — отозвался вдовец.

— А мистер Херст-Гор?

— А вот старина Дерек как следует нализался. Даже взялся декламировать монолог Гамлета или какую-то чушь в том же духе. Я помню, как он выразил шутливую надежду, что ночью не случится пожара, потому что после такой вечеринки его из пушки не разбудишь.

— А потом? — поинтересовался Гидеон Фелл.

— Потом? Ничего. Марго допила свое виски и заявила: «Похоже, вы оба выглядите не слишком бодро, в отличие от меня. Может, разойдемся по спальням?» Так она и сделала.

— Комнаты Силии Деверо и мистера Херст-Гора находились далеко от ваших собственных апартаментов? — продолжал выяснять доктор.

— В другом крыле дома.

— Вы можете припомнить еще какие-нибудь подробности, касающиеся этого отрезка времени? — Зычный голос доктора Фелла зазвучал еще более вкрадчиво и завораживающе: — Думайте! Думайте! Думайте!

— Да, я слышал, как Оби запирала на ночь замки парадной двери и черного хода, — отозвался Марш. — От этих засовов всегда столько шума!

— И больше ничего? А что произошло, когда вы с женой поднялись наверх, в свои комнаты?

— Марго открыла дверь в свою спальню, я направился к себе, — откликнулся вдовец. — Вот и все.

— Вы обменялись какими-нибудь словами? — допытывался доктор.

— Нет, нет. Ни единым словом!

Похоже, Торли не просто рассказывал о событиях, он заново переживал случившееся. События прошлого вновь становились для него реальностью.

— И что было дальше?

— Я чувствовал себя скверно. Мне всегда паршиво, если перебираю лишнего, а потом еще приходится сбрасывать с себя всю эту сбрую: развязывать галстук, расстегивать пуговицы на рубашке!.. Ноги вечно заплетаются, пальцы не слушаются… Короче, я кое-как натянул пижаму и поплелся в ванную чистить зубы.

— В ванную, — кивнул Гидеон Фелл. — А дверь из ванной в спальню супруги была открыта или закрыта?

— Закрыта и заперта изнутри.

— Каким образом вы узнали, что дверь заперта изнутри?

— Так случалось всегда, — пожал плечами Торли.

— Вы почистили зубы. А потом?

— Вернулся в спальню, закрыл дверь и лег. Но в тот вечер я не был настолько пьян, чтобы сразу уснуть.

— Продолжайте!

— Эта ночь была не из тех, когда стоит положить голову на подушку, как кровать под тобой начинает куда-то уплывать, и ты проваливаешься в небытие, — одним словом, меня не сморил беспробудный сон. Временами я погружался в тяжелое забытье, потом снова приходил в себя, то засыпал, то просыпался, — в общем, в голове все перепуталось. В конце концов я довольно крепко уснул, потому что после внезапного пробуждения выяснилось, что прошло довольно много времени.