Также в моем распоряжении оказалась кровать. Нормальная такая, двуспальная. По виду – тяжеленная. Вся из кованого металла, с кучей камней в изголовье, которые, похоже, просто вплавили в горячее железо – так кустарно это выглядело. Вместо матраса какой-то неизвестный материал. Чем-то на губку похож, только растительного происхождения. Я его даже понюхать наклонилась. Вот в этот самый момент и вернулся Азорий.

- Моя Богиня! – если он и удивился, то не подал виду. А парень-то – молодец. Я с приличествующей моему положению миной разогнулась и уставилась на служку.

- Я привел лучших юношей для служения тебе, о возлюбленная!

Меня не переставали удивлять его речи, и то, с какой изысканностью он подбирал каждый раз слова. Я, как и любая нормальная женщина, оценила и прониклась. Но тут до меня дошло, что именно он сказал.

- Подожди, ты сказал - юноши??

Глава 4

Но тар Азорий меня уже не слышал. Он вдохновенно руководил целой толпой молоденьких мальчиков, что стекались в мою комнату в надежде послужить Богине. Я старалась сильно не пялиться, чтобы не выдать свое изумление. Но посмотреть было на что.

Все юнцы оказались как на подбор: молоденькие, смазливые. На вид - лет двадцать от силы. Стройные и гибкие, обнаженные по пояс. На бедрах низко сидят штаны-юбка, ноги босые. Волосы у всех заплетены в косы. Двое из них тащили огромный таз с водой, от которого еще шел пар.

Азорий выстроил эту полуобнаженную делегацию передо мной и ребята, как подкошенные попадали на пол.

Начинается…

- Тар Азорий, - начала я суровым тоном, теряя терпение. Он как-то странно дернулся и тут же растянулся рядом с парями.

- Нет, ну это ни в какие ворота…, - подошла ближе и уменьшила строгость в голосе. – Азорий, сын мой, вставай.

Он подчинился, но стоял с опущенной головой. Мне даже показалось, что сейчас расплачется.

- Тар Азорий, поясни мне – для чего это все. И смотри мне в глаза, когда мы разговариваем.

Азорий поднял на меня печальные, как у побитой собаки, глаза:

- Великолепнейшая! Скажи, что не по нраву тебе? Я все исправлю.

Я вздохнула: ну чисто дети, все приходится пояснять.

- Твои ребята замечательные, честно. А девушек у вас нет?

Тар Азорий вытаращился на меня, и я поняла, что ляпнула что-то не то.

- Бо-богиня! – бедный, он даже заикаться начал. – Ты сама отлучила всех дев от храма и велела в своих посланиях оставить лишь мужчин. Обязательно чистых душой и телом, не знающих женской ласки. Эти юноши воспитывались с детства в строгости и умеренности. Тренировали свое тело, чтобы радовать твой взор. Они никогда не видели женщин вблизи. И готовы умереть за тебя, скажи только слово.

Господи ж ты боже мой! Обещала не поминать имя твое всуе, но это какая-то подстава! Какие мои послания и заветы?? А эти мальчики? За что мне такое искушение! Мало мне секси-ди Сата, как тут юнцов подсылают полуголых подразнить воображение.

Я мысленно ругалась, а Азорий - терпеливо ждал.

- Тар Азорий, пришло время менять заповеди. Я разрешаю служить женщинам в храме. Думаю, мы с тобой обсудим еще этот вопрос. А сейчас я хочу смыть пыль, пока вода не остыла.

- Конечно, моя Богиня! А этих, - он махнул рукой в сторону юношей, - прикажу положить на алтарь во славу твоего имени, раз они тебе не по нраву.

- Стоп-стоп! Такой команды не было. Что значит – на алтарь? – мне не понравилась интонация, с которой Азорий рассуждал об алтарных «жертвах».

- Как же, Богиня…, - тар растерялся, - все по твоим заповедям. Кровью юнцов окропим жертвенник.

- Ты собрался укокошить бедных мальчиков?? – я аж задохнулась от такой «чудесной» новости.

- Прости, Великая! – Азорий подумал и все-таки растянулся на полу, подвывая. – Но я не понимаю тебя!

Я тяжело вздохнула.

- Пусть мальчики останутся и помогут мне, - перспектива обнажаться перед толпой юнцов меня не радовала. И я не за них переживала, а за себя. Вот уж не думала, что первой сложностью в новом мире станут мужчины. Но еще больше пугала мысль, что Азорий прирежет всех, чтобы меня «порадовать».

- Как скажешь, Прекраснейшая! Могу исполнять?

- Давай, чего уж там.

Азорий шикнул на юнцов, и они забегали, засуетились. В восемь рук меня раздели, помогли опуститься в пахучую воду и принялись намывать.

Я, как могла, отстранилась от происходящего. И поначалу мне удавалось игнорировать аккуратные прикосновения чужих ладоней.

Но вот, один из юношей - с пронзительными синими глазами, опустился на колено перед тазом с водой. Запустил под воду руки и принялся нежно массировать ступни. Сочетание ощущений от горячей воды, массажа ног и копошения в моих волосах, сделало свое дело. И нет, я не расслабилась. Я возбудилась. Позор и стыд на мои седые… Господи, до чего же хорошо и приятно!

Парень, что мылил мне волосы, сильно увлекся, исследуя тело далеко за пределами головы. Его ладони плавно сползли с шеи на плечи, а оттуда – намеревались пойти ниже, но пока не решались. Проведет рукой чуть ниже ключиц и обратно поднимается. А я не знаю, что мне делать. То ли прогнать вовсе, то ли попросить, чтобы не останавливался.

А юнец, что сидел у меня в ногах и бесстыдно лапал за коленки, и вовсе обнаглел. Я почувствовала, как две настойчивые и крайне ласковые ладошки поползли от колен к бедрам.

Я распахнула глаза и натолкнулась на пронзительный взгляд синих глаз напротив. Юноша смотрел с обожанием и нескрываемым вожделением.

- Черт! – я тихонько ругнулась, не в силах совладать с наваждением. Тар Азорий стоял чуть в стороне и с довольным видом наблюдал, как его подопечные ласкают меня. Свои руки он сложил на причинном месте, прикрывая нехилое такое возбуждение.

Вот извращенец!

В этот самый момент дверь широко распахнулась. На пороге стоял арх Веер ди Сат, приоткрыв рот. Он, судя по всему, собирался что-то сказать, но так и застыл. Жадным взглядом прошелся по моим обнаженным плечам и полукружиям груди, что возвышались над водой. Затем посмотрел на юнцов и потемнел лицом.

- Тебя зовет император, богиня, - выплюнул злобно последнее слово и тут же ушел, громко бряцая оружием.

Меня словно окатили ледяной водой. Наваждение спало, а щеки обожгло стыдливой волной. Как, должно быть, это развратно выглядело! Что теперь подумает обо мне ди Сат?

Тар Азорий невозмутимо прикрыл дверь и приставил одного из юнцов охранять.

- Продолжайте! – приказал он, а мальчики бросились исполнять его слова со всей прытью.

- Нет, достаточно. Вымыли, - я мрачно отмахнулась от заботливых рук, намереваясь встать. Мне опять помогли, ненавязчиво задевая, то мой сосок, то бедро.

Вот наглецы! Хотя, что с них взять? Женщин не видели, содержались в строгости. Готовили их, по сути, к смерти во имя богини. А тут – доступ к женскому телу, жертвоприношение отменяется, молодая кровь кипит. Их можно понять. Но, чем думала я? Опасно, очень опасно так расслабляться.

Меня укутали в чистый отрез ткани и дали время обсохнуть.

- Азорий!

Тар поднял на меня преданный взгляд.

- А где обещанные наряды? Кто говорил, что Богиня ни в чем не будет знать нужды?

Я, естественно, пошутила, но не сообразила, что тут с юмором все очень плохо. Тар Азорий, в десятый за сегодня раз, упал на пол.

- Великая Ароситоманхайя!

Я скривилась, а тар затараторил:

- Богиня! Уже розданы задания лучшим швеям, торопятся, как могут. Сжалься!

- Тар Азорий, я не собираюсь тебя убивать. Вставай.

- Спасибо, о, моя Богиня! Вечно буду служить тебе лишь одной!

- Да-да, замечательно! А теперь скажи: есть ли тут в замке девушки, у кого можно было бы позаимствовать платье и обувь. Еще бы, конечно, белье.… Ну да ладно.

- Моя Богиня! Но разве возможно обрядить тебя в чужие одежды? Это же… это же…

Азорий завис, с трудом подбирая слова. Я махнула рукой.

- Хватит, неси, что есть. А я сама разберусь – возможно, или нет.