Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Но многим героям не довелось дойти до заветного рубежа. В схватках с гитлеровцами сложили голову командир 597-го артиллерийского полка подполковник Савелий Васильевич Кунцевич, командир батареи полковых орудий 558-го стрелкового полка старший лейтенант Иван Федорович Чумахин, командир роты автоматчиков этого же полка старший лейтенант Василий Карпович Дедков и другие.

В 12 часов 05 минут 17 августа 1944 года я доложил Военному совету 5-й армии о том, что 159-я стрелковая дивизия вышла на государственную границу. В честь этого события все части начали салютовать. Стреляли из всех видов оружия, начиная от пистолета и кончая орудием.

Еще больше обрадовались мы, узнав, что одновременно с нами государственного рубежа достигли наши соседи - подразделения 184-й стрелковой дивизии.

Забегая несколько вперед, скажу, что за эти бои 159-я стрелковая дивизия была награждена орденом Суворова 2-й степени.

Бойцам и командирам не терпелось поскорее ступить на землю врага. Не дожидаясь приказа, некоторые смельчаки переплывали реку на свой страх и риск Сержант учебной роты Михаил Николаевич Коробов взял с собой красный флаг и, переплыв под сильным автоматным огнем Шешупу, водрузил его на том берегу. Под прикрытием артиллерии курсанты учебной роты начали преодолевать бурную реку. Горстка храбрецов захватила узкую прибрежную полоску. Командовал ими сержант Коробов. Фашисты четыре раза пытались сбросить их в воду. Но не смогли этого сделать.

К вечеру за Шешупой реяло уже несколько советские флагов. Они звали солдат туда, где еще томились в неволе их соотечественники, где ждали освобождения от фашистской тирании порабощенные народы Европы.

 

В фашистском логове

18 августа 159-я стрелковая дивизия перешла к обороне захваченного рубежа. Приводя в порядок части и подразделения, постепенно пополняя их и обучая, мы в то же время вели непрерывную разведку, предпринимали вылазки, в которых иногда участвовали целые батальоны и даже полк.

Когда перед фронтом соединения появились части 549-й пехотной дивизии противника, укомплектованной в основном юнцами, наш политотдел развернул работу по их распропагандированию. При помощи мин в расположение врага было заброшено 12 тыс. листовок различного содержанка. Среди них было и обращение 17 пленных немецких генералов к солдатам германской армии.

Несмотря на строжайший запрет, нижние чины подбирали наши листовки.

Красноармеец 1-го батальона 631-го стрелкового полка Королев лично наблюдал, как после разрыва агитационного снаряда неприятельские пехотинцы выскочили из траншеи и начали ловить опускающиеся листки. Солдат загнали обратно в укрытие пулеметным огнем.

Помимо печатной пропаганды политработники широко использовали и звуковещательные установки. Только за первые три дня пребывания 549-й пехотной дивизии на передовой нами проведено 17 передач. В последующем еще 40 вещаний было адресовано охранникам 611-ro полка.

Результаты этой работы скоро стали сказываться: с той стороны появились перебежчики. В частности, 6 сентября в районе Дворжики к нам перешел фельдфебель. Он заявил, что наши передачи очень интересуют солдат. Когда говорит русское радио, они не стреляют, а внимательно слушают. Об обстановке на фронтах им ничего не сообщают. С июля не дают никаких газет.

В ночь на 8 сентября пленный выступил перед микрофоном. Он обратился к своим сослуживцам по роте, рассказал, как его у нас приняли, и посоветовал кончать воевать.

И надо сказать, последователи у него нашлись...

17 сентября я побывал в медсанбате, навестил раненых. Некоторым из них вручил правительственные награды. Первым, кого я поздравил с орденом Красной Звезды, был автоматчик 491-го стрелкового полка Сергей Косточко.

Рядом с ним лежал рядовой Николай Мариничев. В бою, в котором он участвовал 1 сентября, на него бросились сразу пять гитлеровцев. Один из них полоснул Мариничева очередью из автомата. Николай упал. Но и раненный, продолжал отбиваться. Гитлеровцы хотели взять его живым. Подпустив их поближе, Мариничев швырнул в них ручную гранату. Троих сразил. Остальные кинулись бежать. Превозмогая боль, Мариничев встал на колени и поднял автомат. Фашисты не ушли...

Больше двух суток Николай Мариничев пролежал на нейтральной полосе. Кричать нельзя - в тридцати метрах немцы, а отползти не хватило сил. Лишь на третий день он как-то добрался к своим. Ему оказали первую помощь и отправили в медсанбат.

Николай Мариничев также удостоился ордена Красной Звезды.

Подхожу к стрелку 3-й роты 1-го батальона 491-го полка Дмитрию Сатманову. Он был ранен 6 сентября, когда прикрывал огнем разведчиков, бравших "языка". Нашим бойцам удалось пленить двух немецких солдат. Сатманов во время перестрелки уложил двух гитлеровцев, третьего ранил. Но вражеская пуля нашла и его.

- Ну, Дмитрий Денисович, как себя чувствуем? - обратился я к Сатманову.

- Спасибо,- расплылся он в улыбке.- На поправку пошло.

- Ну выздоравливай,- пожелал я Сатманову и обратился к дежурной сестре: А как дела у Андреева?

Пулеметчик 2-го батальона Иван Иванович Андреев находился в боевом охранении, когда неприятельская разведка переправилась через Шешупу и пыталась незаметно проникнуть в нашу траншею. Андреев открыл огонь. Фашисты стали отстреливаться. Они тяжело ранили Ивана Ивановича. Однако он не выпустил из рук оружие и продолжал короткими очередями бить по врагу, пока не обратил его в бегство. Санитары подобрали Андреева в бессознательном состоянии, все эти дни ему было очень плохо. А сегодня наступило улучшение.

Андреев выразил большую признательность врачу Нине Константиновне Ерохииой и сестре старшему сержанту Татьяне Новиковой за спасение жизни.

Раненые были довольны, что их не отправили в тыл.

- Почему? - поинтересовался я.

- Здесь как дома,- ответил Андреев,- и раны быстрее заживают.

Весь сентябрь и первую половину октября мы продолжали совершенствовать оборону, сколачивали подразделения, создавали запасы боеприпасов, горючего, продовольствия и других материальных средств, необходимых для обеспечения наступления.

19 октября дивизии было приказано активизировать разведку, чтобы отвлечь внимание противника от готовящегося прорыва на участке Швиргаллен Добленджан. Туда была переброшена и вся артиллерия дивизии.

Силами 631-го полка в районе Раджеиа и 558-го - в районе Гудавайтена мы нанесли два демонстративных удара. Второй из них оказался перспективным. Подразделения 558-го стрелкового полка, которым теперь командовал подполковник К. В. Чапаев вместо выбывшего из строя по ранению М. Е. Волкова, форсировали реку Шервинта и заняли две линии траншей. Я незамедлительно донес об этом командующему 5-й армией генерал-полковнику Н. И. Крылову. Он, видимо, сообщил командующему фронтом. Через некоторое время генерал армии И. Д. Черняховский позвонил мне. Выслушав мой доклад о сложившейся обстановке, он сказал:

- Товарищ Калинин, что вам нужно, чтобы развить успех?

- Танки, - ответил я.

- Подбросим! - пообещал Черняховский.

Разговор получился коротким. Но в нем было и одобрение действий дивизии, и новая боевая задача.

Слово свое Иван Данилович сдержал. Нам на помощь сразу же была послана танковая бригада. До ее подхода 558-му стрелковому полку пришлось одному отражать атаку частей 376-й пехотной дивизии немцев.

С прибытием танков часть снова перешла к активным действиям и к исходу дня. овладела Гудавайтеном. Продвинулся и 631-й стрелковый полк. Он овладел Ваббеланом. Но теперь уже темп наступления в нашей полосе снизился. Танковую бригаду командующий фронтом перебросил на другой участок. Мы продолжали выполнять поставленную задачу в основном стрелковыми подразделениями. В тот же день я ввел в бой второй эшелон дивизии - 491-й полк в направлении Тарнупенеи. 20 октября этот населенный пункт был взят.

Неприятель беспрерывно контратаковал. Несмотря на это, соединение к 25 октября овладело рубежом Йукнишкен-Вилепишен. На этом и закончилась частная операция по захвату плацдарма в Восточной Пруссии. Мы перешли к обороне...

37
{"b":"82205","o":1}