Но только не сейчас. Сейчас он подавлен и обессилен. – Нет не жалостью к себе и не отвращением, не осуждением и не бичеванием за прожитую жизнь, а волнением за ее будущее.

Артур вдруг узнал, что каждому уготован свой путь. И свой он должен пройти один, который возможно уготован ему свыше и выбран его волей. И сейчас летя в самолете Артур перелистывал в памяти многие эпизоды встреч с Ву Че Сином и ему вспомнился ответ на один из его многочисленных вопросов – почему, спрашивал он у китайца вы, будучи лучшим и в числе первых из учеников великого патриарха не остались во власти в лучах славы и почитания, а торговали всего лишь в маленьком магазинчике будучи уже духовным наставником многих людей.

И тогда китаец ответил ему, что люди в мире как зерна в поле. Отборное зерно, посаженное в плодородную землю и орошенное влагой любви и чистоты, взойдет и даст хороший плод, но ведь большая помощь нужна другим, за слабыми зернами нужен очень хороший уход, чтобы они тоже проросли и дали свои плоды.

И поэтому находясь вдалеке от основных благ и на окраинах цивилизации Ву Че Син выискивал души человеческие, которым мог предложить бальзам на их кровоточащие раны. Ведь каждая вещь, которой он торговал имела смысл, каждый его взгляд и произнесенное слово для случайного посетителя вносило в их сердца крупицы истины. Каждая молитва, обращенная к Богу, устремлялась в небо, и умноженная тысячами голосами возвращалась с ответом.

Ву Че Син был мудрым учителем жизни. Он был истинным врачевателем душ. Он был настоящим человеком.

Цепь размышлений и воспоминаний Артура была прервана приглушенным смехом, раздавшимся впереди его по салону самолета. Мужчина лет пятидесяти что-то рассказывал стюардессе, которая смущаясь не могла удерживаться от смеха.

– Послушайте милая, я клянусь, что хоть сейчас готов жениться на вас.

Голубизна ваших глаз, этот нежный сексуальный ротик, прекрасные густые волосы. О нет! Если вы мне откажете я сейчас же выброшусь из самолета и на вашу совесть будет давить вина за очередное разбитое сердце.

– Я не верю вам. Вы, наверное, это говорите всем женщинам.

– Не возражаю. Может быть я подобное говорил кому-то из вас, но сейчас моя душа порхает в объятиях вашего очарованиях. И ваша улыбка уже свела меня с ума и поэтому за свои последующие действия я отказываюсь отвечать. Как мне кажется вы ангел моей души и я уверен, что не сможете отвернуться от плачущего сердца разбитого вашим дыханием и от его робкого желания, трепещущего от невинного взгляда. И уже невозможно унять дрожь моего тела, предвкушающего миг, когда можно будет ощутить сладость ваших губ и с ним чистую волну девичьей любви.

– Перестаньте искуситель. Ваш обман меня обижает.

– Прошу простить меня, если я показался вам груб, но поверьте я никогда не смог бы сознательно оскорбить или обидеть ни одной женщины. Ведь я действительно считаю, что все вы божьи создания, заслуживающие от природы своей только ласки и любви. И мне, кажется и я даже уверен в том, что обычная к вам лесть или красивый комплимент приятнее грубости в разговоре или равнодушия в общении.

– Извините, но мне уже пора, потому что если я послушаю вас еще минуты две то, наверное, соглашусь выйти за вас замуж, а у меня принцип – с «казановами» не общаться.

– Очень жаль, но с другой стороны рад за того, кому повезет в любви и кому судьба уготовила право обладать такой прекрасной девушкой как вы. И я благодарен за то, что имею другое право общения с вами и еще возможность лицезреть всю красоту женственности.

– Еще раз извините, но вторая уже минута закончилась, а люди стали обращать на нас внимание.

Затем смущенная, но с довольной улыбкой и с приподнятым настроением стюардесса покатила столик по салону самолета продолжая раздавать напитки пассажирам.

Виктор Стоичев серб по национальности был высокого роста и атлетического телосложения. В свои пятьдесят два года он выглядел моложе и это потому, что при общении с окружающими людьми у него всегда была улыбка на лице и доброе настроение. Он всегда женщинам делал комплименты и многим из них объяснялся в любви. С мужчинами был дружелюбным собеседником, знал толк в винах, разбирался в спорте и в политике.

Виктор был гостеприимен. У него всегда было много друзей, а еще больше было должников. Давая деньги взаймы, он не требовал их назад и поэтому некоторые его просто использовали.

Будучи умным и образованным человеком, имея твердую волю и целеустремленность он был открыт для знакомых ему людей, прост и мягок с ними в общении и иногда даже, казалось друзьям, наивен как ребенок. Но вот заводить новые знакомства, Виктор хоть и любил, но опасался, что объяснялось следствием его прошлой жизни.

И так прожив более полувека при всем наружном лоске его жизни он всеже оставался одинок. От отголоска прошлого со временем не зарубцевалась его рана, но продолжала кровоточить и гноить.

И хотя всеми силами Виктор пытался заглушить терзающую его боль воспоминаний и делал все для того чтобы отвлечься от нее и забыться, что были в попытках начинаний всех различных интересных дел и приключениях, в игровых мирах и других виртуальных просторах, много раз даже пытался влюбиться, но все-же оторваться и убежать от сердечной муки так и не смог, которая преследовала всю его жизнь.

Он уже и не убегал, а шел на встречу с судьбой и надеялся, что скоро настанет развязка всех сплетений жизни уготованных ему Проведением. Он шел вперед с открытым сердцем, преодолевая страх, хотя при этом и предчувствовал свое поражение. И подгоняем был великой целью с сердечными мыслями не о себе, а о других и ради спасения самой жизни, в том ее понимании что охватывалось его человеческого осознанием. А для этого ему нужно сделать, что-то очень значимое и великое, возможно героическое и обязательно Богу угодное, то что он мог пока только себе представить. Но Виктор шел к этому и готовился всю жизнь и был уверен, что не отступится не перед какими трудностями.

***

Прилетев в Пекин Артур остановиться в отеле. Ву Че Син был в отъезде по каким-то делам и поэтому у Артура оказалось много свободного времени.

Находясь у себя в номере он за чашкой кофе стал думать о том человеке, что летел вместе с ним в самолете, что-то в нем было особенное и до боли знакомое. Возможно взгляд? Нет, не то что было выражено на лице, это его смеющиеся глаза, но сама глубина и источник мысли прячущийся где-то внутри них.

Ву Че Син научил некоторым духовным практикам Артура и сейчас он мог разбираться в людях и многое мог сказать об их жизни. Будучи священником Артур к тому же был хорошим психологом и многим людям, что приходили к нему за помощью оказывал ощутимую нравственную поддержку и давал ценные советы в обретении гармонии и веры в их жизни. Артур предполагал, что где-то встречал этого сильного на вид, но, однако внутри себя плачущего человека и не мог вспомнить, ухватиться за нить, ведущую к раскрытию тайны, а лишь всплывали мутные образы и обрывки жизни и еще жгучее внезапно нахлынувшее чувство сострадания, что наполнило его сердце чужой нестерпимой болью.

Артуру казалось, что он полностью погрузился и сопереживает жизнь незнакомого ему человека и со всей отчетливостью чувствует всю его боль. И он так глубоко зашел внутрь его образа, что даже на миг потерял чувство своей реальности и сейчас жил, как ему казалось только мыслями и переживаниями другого лица и его сознания. Отчего на Артура навалила волна чужого страха и страдания и от чего он зарыдал, как никогда раньше.

«Истинно говорю вам, что вижу Я ваши раны.

И слезы Мои смешиваются с вашими.

И муки ваши Я переношу вместе с вами.

И за всех Я страдаю и со всеми, плачу.

Поэтому даровано вам иметь слезы из источника жизни.

С могучей силой врачевания, с великой миссией милосердия.

И если вам больно, не бойтесь же – плачьте.

Исцелитесь очищением. Примите лекарство жизни.»

«Слеза моя прошу омой – всю горечь плачущего сердца.