Коллеги тихо шуршали по своим углам, откровенно скучая. После праздников требовалось время для раскачки.

О том, что курить вредно – в этом мире еще не догадывались, поэтому мужчины смолили, как паровозы. Даже над столом в самом дальнем углу, что оккупировала девушка, дым висел сизым облаком. По неизвестной причине именно сегодня коллеги дружно достали кто трубки, кто сигареты и пускали дым в потолок. Только самый трудолюбивый и молчаливый член коллектива не участвовал в это вакханалии, а продолжал тихо шелестеть за своим столом.

Когда концентрация дыма в воздухе стала критической, Лиза подошла к окну и, запрыгнув на широкий подоконник, попыталась открыть форточку.

– Господин граф, позвольте узнать, что вы собрались делать? – раздался за ее спиной знакомый голос. Обернулась. Так и есть, Манци оторвался от своей газеты и, заломив одну бровь, вопросительно смотрит на нее поверх газеты.

– Я хочу открыть эту форточку, сударь, – ответ прозвучал, с той же издевательски-вежливой интонацией, что и вопрос, – от дыма уже, простите, глаза разъедает.

– Вы меня удивляете, Алекс, – тон Манци стал приторно-сладким, – только не говорите, что вы еще, к тому же, не курите!

– Да не курю, – не отставала в соревновании по сладкоречию Лиза, встав на носочки, потянулась к шпингалету. – и вам не советую!

– Общеизвестно, что курение табака улучшает зрение, возбуждает мозг и оттягивает от головы дурные соки, – назидательно произнес Микеле, победно подняв указательный палец.

– А также разбивает головные боли, устраняет печальные расположения и для геморроидов тоже очень хорошо. – добавили из угла инженеров.

Услыхав это, Лиза закрыла рот руками, изо всех сил сдерживаясь. В конце концов она не выдержала и расхохоталась, балансируя на подоконнике. Скука была забыта, коллеги теперь с интересом смотрели на Алекса. Еще бы такой цирк! Не каждый день увидишь загибающегося от хохота гафа на подоконнике. А граф никак не мог остановиться.

– Для ге-ге-геморроидов может быть и хорошо, – она обоими руками придерживала живот, который уже болел, – а для остального-то! Плохо!

– Ой, не могу, рассмешили! – потребовалось время, чтобы она успокоилась, затем вытерла тыльной стороной ладони глаза и полчаса разъясняла мужчинам о вреде курения. В красках расписывала как чернеют легкие, как сужаются сосуды, а потом рвутся, заливая красной кровью мозги. О! Об этом она могла долго рассказывать и даже нарисовать зримую картинку.

Ее слушали не перебивая, а Лиза продолжала приводить все новые и новые аргументы. Попутно, отвернувшись к окну, она попыталась приподнять изящный кованый шпингалет, совершенно не замечая, вновь зашедшего в комнату профессора.

– И последнее, – как утверждают британские исследователи, капля никотина – убивает… – Лиза наконец справилась со шпингалетом и распахнула форточку. Глотнув свежего воздуха, она оглянулась и заметила шефа, который стоял, зажав между пальцами зажженную сигарету, – лошадь! – закончила она, сползая с подоконника и одергивая рукава сюртука.

– Как? И вы, профессор, тоже? – не нашлась, что еще можно сказать в подобной ситуации Лиза.

– Ну что ж, похвально! – при этом Гуммель демонстративно притушил сигарету в серебряной пепельнице, стоящей у итальянца на столе, и продолжил. – Вы слышали, господа? С сегодняшнего дня в чертежной курить воспрещается!

Послышались возмущенные голоса. Больше всех протестовал Манци, при этом он так выразительно смотрел на Лизу, что было понятно – ей не жить. Потому что Микеле обязательно придушит ее где-нибудь в темном углу, а хладный труп закидает старыми чертежами и огрызками карандашей. Но профессор был непреклонен. Лиза, стоя за его спиной, плотоядно оскалилась и провела большим пальцем себе по горлу, глядя Манци прямо в глаза. Если дразнить ос – так сразу всех! Что уж теперь! – решила она.

Микеле аж поперхнулся дымом. Трубка выпала у него изо рта, и он еле-еле успел ее подхватить, чтобы не прожечь дырку на одежде.

Под суровым взглядом профессора все коллеги один за другим потушили свои трубки, и даже противный Манци энергично выколотил остатки табака в ту же пепельницу, бурча под нос страшные ругательства по-итальянски. Пресекая последовавшее возмущение, профессор велел всем выходить в курительную комнату, и только там дымить сколько душе угодно. – Всем понятно?!

С этими словами шеф покинул помещение, оставив Лизу один на один с недружественно настроенной частью коллектива.

– Да, Алекс ! Устроили вы нам! – хохотнул толстый немец из своего угла, его сосед что-то невразумительное промычал.

А Манци, зло сверкая глазами, тряс пальцами, сжатыми в щепоть. Только серый безмолвный человек продолжал работать, не поднимая головы.

Зато у коллег теперь появилось новое развлечение – ходить в курилку и группами, и поодиночке.

Вечером, не дожидаясь сопровождающего, которого Иван обещал прислать, Лиза быстренько распрощалась со всеми и отправилась реализовывать свой план «Б».

Хотя все инстинкты самосохранения хором твердили ей не делать этого, Лиза заставила себя подойти к уже знакомому ажурному ограждению внутреннего двора Малого Эрмитажа. Возле полосатой будки, рядом с воротами, стоял великан с пышными усами и окладистой бородой. Статная фигура бородача была упакована в эффектный мундир темно-синего сукна, с красной грудью, увитой золотыми шнурами. Высокий стоячий воротник, также был отделан золотым шитьем, как и лампасы на брюках. На голове караульного красовалась высокая меховая шапка с широкой блестящей кокардой на лбу, длинная витая кисть из золотого же шнура спускалась на плечо. В руке у этого гиганта было внушительных размеров ружье с примкнутым к нему штыком, впечатляющих размеров сабля болталась на кожаных ремешках портупеи.

Взгляд девушки прошелся от носков сапог до верхушки шапки, вновь спустился немного вниз, задержался на крестах, украшавших грудь гиганта, и вернулся к глазам караульного. Они не мигая смотрели сквозь девушку. Если бы не ветер, который слегка шевелил пушистый мех на шапке, то его можно было бы принять за изваяние.

– И, как к нему, к такому истукану, обращаться-то? – замирая от ужаса, подумала Лиза.

– Уважаемый, мне срочно нужно повидать поручика Гагарина, он сегодня на дежурстве?

Гигант молчал, и на нее никак не реагировал.

– Понятно, с посторонними разговоры запрещены.

– Ну хоть глазом-то мигнуть можно? Где мне найти князя Гагарина? – Лиза не отставала от караульного.

Опять нет ответа, только ветер играет кистью на шапке, и взгляд бородача из отсутствующего превратился в досадливый. Как будто рядом летает настырная муха, а прихлопнуть ее не позволяет устав.

– Ну так как же, господин караульный? – продолжала настаивать Лиза.

Лицо караульного продолжало оставаться непроницаемым.

– Ну все, еще немного и меня арестуют! – с ужасом подумала Лиза, но на ее счастье или наоборот несчастье, из ворот вышел незнакомый офицер. То, что это офицер, понятно было сразу уж больно он был «породистым».

– Что здесь происходит? – хмуро поинтересовался он, выглядывая из-под почти такой же шапки, что и у караульного.

– Господин офицер, – начала девушка, – мне необходимо встретиться с поручиком Петром Гагариным, – вопрос, поверьте, наиважнейший!

– А вы, молодой человек, собственно, кто? – строго спросил офицер.

Лиза представилась, выяснилось, что и этот офицер был знаком с «покойным батюшкой». Благо, что не родственник, а просто знакомый.

Офицер же сообщил, что поручик должен быть в казармах лейб-гвардии Павловского полка и на дежурство ему только завтра. А также поведал еще и о том, что он сам направляется в ту сторону и может захватить юношу с собой, если ему так необходимо встретиться с князем.

К воротам были поданы сани, офицер уселся и пригласил Алекса, как только граф устроился рядом – они понеслись по Миллионной в сторону Летнего сада. У особняка Гуммеля, который Лиза только что покинула, топтался Иван, который видимо пришел ее встречать. Девушка вжалась в сиденье, прячась за офицером, с трудом подавляя желание сползти вниз под скамейку. Ордынский ее не заметил.