Именно в этом контексте мы с Джоном снова встретились в офисе уголовного розыска в 7 часов вечера. Новое пополнение в нашем штате в отдела уголовного розыска, детектив-констебль, которого я буду называть здесь Алан, тоже случайно оказался там. Он сразу же вызвался присоединиться к нам в патрулировании. Мы были рады, что Алан был еще одним человеком в машине: в те дни найти добровольца из уголовного розыска для выполнения такого рода обязанностей было нелегко.

Мы подошли к машине уголовного розыска, которая представляла собой стандартный «мягкокожий» (то есть небронированный) автомобиль из полицейского автопарка. Зеленый «Форд Эскорт» без опознавательных знаков, позволяющих идентифицировать его как полицейскую машину. Однако он был оснащен радиотелефоном и полицейской сиреной. Я сел на водительское сиденье, Джон сел на место наблюдателя, а Алан сел сзади. На мне был светло-серый костюм с рубашкой и галстуком.

Мы патрулировали уже несколько часов. В этом районе было тихо. Около 10.30 вечера мы въехали на Клойн-Кресент в квартале Монкстаун. Мы решили записать регистрационные номера всех автомобилей, припаркованных там у клуба ДСО, с намерением проверить их позже. Двое молодых людей из ДСО, дежуривших у дверей клуба, очевидно, были достаточно взволнованы нашим присутствием как офицеров полиции, чтобы убежать обратно внутрь. Мы уже собирались уходить, когда из клуба выбежал мужчина гораздо старше нас. Он махнул нам, чтобы мы остановились, затем перешел улицу к нашей полицейской машине.

Он рассказал нам, что ранее в клубе ДСО произошел инцидент. Завязалась драка между несколькими боевиками ДСО из Монкстауна и несколькими боевиками АОО из Тайгер-Бей, которая закончилась тем, что представителей АОО буквально вышвырнули из клуба. Они были разгневаны таким обращением, и мужчина, который обратился к нам, опасался расправы. Он был убежден, что люди из АОО отправились за кем-то из своих друзей, чтобы те вернулись для дальнейшей драки или чего похуже.

Этот человек знал меня по имени и был искренне рад видеть нас в патруле. В те дни контратака на клуб ДСО была более чем реальной возможностью. Мы заверили его, что будем на месте далеко за полночь и будем начеку. Он поблагодарил нас и вернулся в клуб.

Мы продолжали патрулировать район Монкстауна около часа, внимательно следя за внезапным прибытием нескольких машин, набитых мужчинами, что могло стать предвестником нападения на клуб. Тем временем нам также удалось найти украденный автомобиль «Кортина» в квартале: это было на одну машину меньше, которая могла быть использована в террористических целях.

Примерно через полтора часа после того, как мы поговорили с представителем ДСО, мы выехали из Монкстауна и припарковались в Даймонд Рэткул, большом торговом районе в квартале. Мы сидели на автостоянке с выключенными фарами и опущенными окнами, ожидая неприятных звуков стрельбы или гражданских беспорядков, которые были обычным явлением в то время. Несколько машин, набитых местными жителями, заметили наше присутствие: некоторые махали нам, в то время как другие просто свирепо смотрели.

Без четверти час ночи мы решили, что закончим этот день примерно в час ночи. Ожидаемое нападение на клуб ДСО не получило развития; за весь вечер в нашем подокруге не было никаких террористических инцидентов. Мы решили пересидеть остаток нашего дежурства там, где мы были. Если бы поступили какие-либо вызовы, мы были бы в состоянии немедленно ответить.

Пять минут спустя, без десяти час полполуночи 12 июня 1976 года, мы услышали вызов по радиотелефону из Регионального управления Белфаста (БРУ) в Каслри, который транслировался на все участки. Автомобиль марки «1100», регистрационный номер AOI 6396, только что был угнан на Шор-роуд. Владелец оставил его припаркованным возле своей пекарни ровно на то время, чтобы позволить ему зайти внутрь и разжечь печи, как он делал каждый вечер. Когда он вернулся, его машина была угнана: в последний раз ее видели удаляющейся из города по Шор-роуд.

Угнанная машина направлялась в нашем направлении. Итак, я выехал из Даймонд Рэткул, а затем на Шор-роуд, где припарковал полицейскую машину возле китайского ресторана. Я расположил наш автомобиль так, чтобы он был скрыт среди других машин, в то же время предоставляя нам неограниченный обзор любых машин, приближающихся со стороны Белфаста.

Нам не пришлось долго ждать. Я увидел безошибочно узнаваемый силуэт и фары автомобиля 1100, приближающегося к нам со стороны Белфаста. Я завел полицейскую машину, чтобы быть готовым на случай, если это была угнанная машина. Машина, за которой наблюдали, мчалась по Прибрежной дороге в нашу сторону. Я проверил регистрационный номер, когда он проносился мимо нашего наблюдательного пункта.

— Вот и он, — взволнованно сказал я двум своим коллегам.

Включив фары полицейской машины, я пустился в погоню за угнанной машиной. В нем было четверо молодых людей. Я свернул на Прибрежную дорогу всего в нескольких ярдах позади нее и включил двухтональную сирену, которая обозначала, что мы полицейские. Я несколько раз мигнул фарами в попытке заставить водителя съехать на обочину и остановиться. Двое мужчин на заднем сиденье продолжали оглядываться в нашу сторону.

Внезапно, после недолгой погони, угнанный автомобиль остановился у гостиницы «Олд Мервилл Инн», напротив Мервилл Эстейт. Я поддерживал связь с региональным управлением Белфаста по радиотелефону с момента нашего первого обнаружения угнанной машины и на протяжении всей погони. Этот контакт с БРУ служит двум целям. Первый заключается в том, чтобы постоянно оценивать ситуацию в диспетчерской, чтобы они могли при необходимости оказать помощь. Второе — дать им возможность предупредить любые патрули в округе о нашем присутствии без униформы и, таким образом, избежать любой возможности возникновения ситуации «дружественного огня». Позже я был очень благодарен за очень сложную систему связи, которая записывала каждый звонок на пленку. К счастью для меня, как выяснилось, он был способен записывать не только голоса.

Когда водитель угнанной машины остановился, я поставил нашу машину уголовного розыска рядом с ней посреди Шор-роуд. Я вышел из машины и подбежал к водительской двери 1100-го. Я был вооружен, но я не вытаскивал свой пистолет. Водитель опустил стекло. Я достал из верхнего кармана свое удостоверение и показал его ему. Он кивнул в знак согласия.

— Вы находитесь в угнанной машине. Выключи двигатель и нажми на ручной тормоз, — приказал я.

Я видел, как он повозился с зажиганием и поставил на ручной тормоз.

— Как вас зовут? — спросил я его.

— Ингрэм, — ответил он.

На этом этапе все шло хорошо. Двое моих коллег стояли за угнанной машиной, прикрывая меня. Эти люди вполне могли быть вооружены. Я понял это и был настолько осторожен, насколько мог.

Я в спешке оставил включенной сирену в полицейской машине, чтобы разобраться с этой ситуацией. Неудобное положение нашей полицейской машины и шум сирены приводили в замешательство других автомобилистов. Они замедляли ход и останавливались. Это могло подвергнуть их опасности. Я попросил коллегу выключить сирену и отодвинуть машину уголовного розыска. Он так и не успел это сделать.

Я решил поговорить с пассажирами угнанной машины с обочины через окно пассажира на переднем сиденье. Когда я обходил угнанный автомобиль спереди со стороны водителя, я был поражен внезапным высоким звуком автомобильного двигателя. Я понял, что водитель, Ингрэм, не собирался оставаться для допроса или ареста: он пытался уехать.

В то же время, но слишком поздно, я заметил, что задняя часть украденной машины двигалась вверх-вниз. Водитель ехал на ручном тормозе! Прежде чем я успел убраться с дороги, угнанная машина рванулась вперед и сбила меня с ног. Я ничего не мог сделать, чтобы избежать этого. Это произошло в одно мгновение.

Звук, с которым я со своим весом в сто четыре килограмма ударился о тонкий жестяной капот, вкупе с моими воплями слепой паники, заставил моих коллег испугаться, что я серьезно ранен. Я не был. Я получил лишь незначительные ушибы при падении на землю с капота украденной машины.