- растущие "третичный" и "четвертичный" сектора (ФКК финансово-коммерческий комплекс и интегрированные с ним наука и образование: подготовка и маркетинг уникальных специалистов - врачей, педагогов, ученых, социальных работников, художников-реставраторов, артистов, спортсменов, дизайнеров, стилистов, имиджмейкеров, программистов и т.п.).
В российской политике приоритет образа над реальностью отчетливо проявился в ходе президентских выборов 1996 и 2000 гг. В первом случае сформированный на базе полумиллионной организованной и дисциплинированной партии избирательный блок проиграл команде из нескольких десятков шоуменов, несмотря на глубокий экономический кризис и социальную напряженность в стране, которые сами по себе дискредитировали правительство Б. Ельцина. Г. Зюганов и его сподвижники безуспешно пытались свести предвыборную гонку к конкуренции программ управления страной, игнорируя конкуренцию имиджей. В итоге образ "безалаберного, но искренне ратующего за свободу русского мужика", а не реальный президент Ельцин, переиграл образ "угрюмого и агрессивно ратующего за прошлое партийного функционера", а не реального политика Зюганова. В ходе кампании 2000 г. борьба имиджей была еще более интенсивной, и логика виртуальной реальности явно превалировала над самой реальностью. Последняя стала лишь материалом для создания имиджмейкерами выигрышного при сложившейся конъюнктуре образа государственника - "сурового, но справедливого борца за единство страны и диктатуру закона".
В 1990-х гг. нетрудно было убедиться в том, что в России многопартийность симулируется экспертами-консультантами как удобная и привычная среда состязания политических имиджей. Лишь одна
[89]
партия (КПРФ) организационно стабильна, и стабильна она потому, что коммунистическая символика и набор слоганов играют роль "марки", традиционно привлекающей электорат, хотя от изначальной идеологии в практике КПРФ не осталось и следа. Остальные партии и движения формируются, объединяются и распадаются с калейдоскопической быстротой в стремлении найти привлекательный имидж.
В отечественной науке конца XX в. ничуть не меньше, чем в западной, академический статус становится функцией от образа компетентности. Деятельность ученых и студентов во все большей степени ориентируется на создание и презентацию образа, необходимого для успеха в конкурсах на получение грантов, стипендий для обучения за границей, заказов на консалтинговые услуги от политиков и бизнесменов. Как следствие, в последние годы российское научное сообщество активно вовлекается в развитие соответствующих социальных технологий: исследовательских фондов, грантов, академических обменов, консультирования.
В российском искусстве последней четверти XX в., помимо непосредственно заимствованных с Запада поп-арта, архитектурного и литературного постмодернизма, в моду вошел отечественный аналог поп-арта - соц-арт. Так же, как поп-арт являет собой симуляцию "новаторского стиля" и "свободы самовыражения" модернистских течений европейского искусства середины XIX-начала XX в., соц-арт является симуляцией "роста изобразительного мастерства" и "свободного владения художественной техникой", которые были ценностной основой социалистического реализма середины XX в.
Изменения в сфере семьи в России также сопоставимы с тенденциями, характерными для наиболее развитых стран. В России растет доля новых форм семьи, в которых симулируется нуклеарная семья с ее репродуктивными, психорелаксационными функциями, а также функциями легитимации секса и первичной социализации детей. Так, по официальным данным в 1994 г. 10,4% всех домохозяйств составляли неполные семьи(1). По другим формам- "пробным", дислокальным, гомосексуальным семьям - надежных статистических данных нет, но факт их существования в России несомненен.
О виртуализации семейных институтов свидетельствует и увеличение числа рождений детей, чьи родители не находятся в браке (табл. 4).
Таблица 4. Родительство вне брака
Год
1970
1980
1990
1995
Доля рождений вне брака, %
10.6
10.8
14.6
21.1
Составлено по: Иванова Е. И., Л. Р. Михеева. Внебрачное материнство в России // Социологические исследования. 1999. No 6.
----------
(1) Социальная сфера России. Статистический сборник. М., 1996, с. 29.
[90]
Как и в западных странах, в России родительство вне брака становится альтернативой родительству в браке в силу того, что институциональное регулирование сексуального поведения становится виртуальным, а не реальным, как это было раньше.
Отмеченных симптомов вполне достаточно, чтобы утверждать, что общество в России изменяется в том же направлении, что и общество в странах Запада. Видимо, таким же образом изменяются и способы интеграции общества, разрешения возникающих в нем конфликтов. Дальнейшее, выходящее за пределы уровня эпохи Модерн развитие традиционных институциональных средств социального контроля - государственного, партийного, корпоративного аппаратов, станет не только не эффективным, но и отрицательным для консолидации и тем более развития общества фактором. Развитие и консолидация общества будут зависеть теперь от создания привлекательных образов экономических, политических, этических и т.д., а также от развития нового типа инфраструктуры социальных взаимодействий - коммуникационных сетей.
В такой перспективе компьютеризация, развитие сети Internet предстают не просто как техническая или экономическая, а как первоочередная социально-политическая задача для российского общества. Можно конечно бросить все силы на "подъем промышленного производства", "укрепление вертикали власти" и т.п., но в России, так же как и в других индустриально развитых странах, процессы виртуализации станут доминирующими. Превращение системы социальных институтов в своего рода виртуальную реальность - это вызов существованию реальных империй. Анахронизмом становятся стремление к реальному контролю над территорией, то есть раздвижению и поддержанию границ, к экстенсивному развитию реального, то есть ресурсозатратного производства, к политическому реализму, то есть стремлению сделать опорой внешнеполитического положения обладание материальными ресурсами и военной мощью. В нынешней ситуации Россия рискует оказаться отсталым, раздираемым конфликтами медвежьим углом цивилизации.
Но есть и иная перспектива: виртуализация общества вызывает к жизни новый тип империализма - виртуальный. Виртуальная империя - принципиально новая форма политической интеграции и мобилизации экономических ресурсов(1). Виртуальная империя - это шанс для России адаптироваться к условиям времени, соединив волю к виртуальности и свою вековую волю к империи. Предпосылки для подобного развития есть, но виртуализация в России заметно опережает компьютеризацию.
Низкий уровень развития технической инфраструктуры новой социальной организации (табл. 5) чем дальше, тем больше препятствует позитивному использованию тенденций виртуализации.
-----------
(1) Подробнее см. стр.84.
[91]
Таблица 5. Показатели компьютеризации
Страна
Количество компьютеров на 1000 чел. (1995)
Доля пользователей сети Internet в населении, % (1999)
США
350
41
Великобритания
200
40
Германия
180
28
Япония
160
16
Россия
20
2
Составлено по: The Economist. 2000. April 29 - May 5; Мир Internet. 1999. No 1.
Приведенные данные отнюдь не являются основанием для тезиса о необходимости ускоренной компьютеризации. Не следует поддаваться, как это уже было однажды, обаянию технико-экономического видения общественных проблем. Социологическое видение позволяет отчетливо понимать, что точно так же, как не индустриализация модернизирует, но модернизация индустриализирует общество, не компьютеризация виртуализирует. но виртуализация компьютеризирует общество.
