Убит он так же, как жил – «на широкую ногу». Убийца его сначала пытал, а именно, клеймил, на нём сосчитали около 50 разных цифр, есть подозрение, что это номера дел, по которым он выносил несправедливые решения. А после наш Потрошитель поджёг его на импровизированном электрическом стуле. Как он рассчитал так, что судья не умер от болевого шока от клейм, загадка. Так же, как и то откуда он взял доказательства судейской недобросовестности. На коленях лежала папка бумаг, нельзя сказать, что там было пару листов, в которых предоставлены все преступления Харрисса.
‘И знаешь, что примечательно? Что будь у нас эти доказательства, Харрисс сел бы на стул законно.’
‘Но без пыток.’ Промолвила я.
‘Но без пыток, верно. Возможно убийце показалось, что стула судье будет мало, не знаю. Но, когда в новостях стало известно о таком зверском убийстве «дьявола», никто не подумал даже переживать на этот счёт, у большинства возникла мысль, что кто-то просто не выдержал. И город только вздохнул с облегчением. Даже у нас в участке все не знали, как реагировать, радоваться или негодовать, что чёртов убийца первый достал судью.’
Убийство номер два. Недобросовестный сотрудник полиции, звали его, вроде как, Луис Флэт. По его вине посадили около десяти невиновных людей на очень большие сроки. Он фальсифицировал улики, принуждал невиновных к признанию в том, чего они не делали. О смерти его нечего говорить, убийца его просто распял, прям на кресте, прям, как Иисуса, только вот без тернового венка, но зато с огромным штырём в грудной клетке, от сердца практически ничего не осталось. Хотя многие сказали на это, что оставаться там нечему было. Внизу распятия снова лежала папка с доказательствами.
Далее, третьей жертвой оказался сотрудник спец подразделения полиции, который регулярно превышал должностные обязанности. Был как-то митинг, может помнишь, организованный в честь того, чтобы не сносили фабрику, так как из-за этого многие бы лишились работы, да и сама фабрика всегда хорошо работала, принося только пользу городу, с этим сложно было бы поспорить. Пол города тогда собралось, всё было организованно законно, полиция присутствовала ради защиты тех же самых митингующих, вроде бы всё хорошо шло, но началась какая-то потасовка, до сих пор не могут разобраться из-за чего и кого она началась, но все косо смотрели в сторону умершего Грега, мол, скорее всего сам-то и спровоцировал это, чтобы потом разнимать всех грубой силой. Ему конечно же ничего не было, доказательств никаких никто предоставить не смог, а за превышение он почему-то отделался только выговором в легкой форме, это повергло многих в шок, но дело быстро замяли. Город выплатил моральную компенсацию жертвам, которых было немало и все под-успокоились, хотя компенсация не была шибко большой.
‘И как же он убит? Забит до смерти?’ Спрашиваю я, не отводя взгляда от дороги, которую постепенно начинают освещать зажигающиеся фонари, темнеет сейчас уже быстрее.
‘Ты почти угадала. Его сильно избили его же служебным оружием, но знаешь в каком положении он был? Никогда не догадаешься.’ Ронан вновь взглянул на меня, я тоже повернулась к капитану, который ухмылялся так, будто бы загадал сложную загадку и ждёт, отгадаю ли я её.
‘Не знаю, обнажённым что ли? Чтобы одежда ни капли не сдерживала удар?’ Пожимаю плечами и внимательно смотрю на водителя, ожидая ответа.
‘Не-е-е-т’, протягивает Ронан и вновь прозвучала усмешка, ‘кажется наш убийца не очень жалует обнажённых накаченных парней, он был в одежде, но, как показала экспертиза, когда его избивали, он стоял на высокой, но маленькой по площади платформе, а на шее у него была петля. Он не мог никак защититься, ведь одно неловкое движение, и он висельник.’ Ронан повел бровью на последнем слове и сделал паузу.
‘И в итоге он всё равно висел? Когда вы его обнаружили?’
‘Да, именно. И кажется он сам это сделал. Видимо не выдержал истязаний.’ Мы поворачиваем за машиной Кэрри, которая выезжала на пустырь на окраине города. ‘Кажется, мы почти приехали.’
‘Так, а кем был тот, свидетелем убийства которого была я?’ Я быстро чуть приподнялась, чтобы увидеть хватит ли дороги на рассказ. Мне нужны зацепки, я должна знать всё, что известно. Надо бы вообще почитать протокол.
‘Слушай, в твоём деле вообще всё непонятно, если честно. Убит был сотрудник парламента, но мы не пониманием почему именно там, в той части Гэри. Он не имел вроде никакого отношения к тому зданию, в котором произошёл пожар. Обычно всех убивали в местах, грубо говоря, которые принадлежали им. Например, судью в заброшенном корпусе старого суда, сотрудника полиции нашли на поле у тюрьмы, Грега у него в гараже. Убийства не происходили в каких-то сторонних местах. Но это ещё не всё, как только мы выяснили кто ты, начали смотреть связь с тобой, но не нашли её, вроде вы нигде не пересекались, информация ещё проверяется, но пока так. Плюс, очень странный тот факт, как он был убит. Тело его нашли перед зданием, которое было обычным сараем, он сгорел, по экспертизе в тоже время в какое умер Нэмлес, но как он умер! Убийца его просто заколол ножами и судя по характерным ранам, многие ножи были в него брошены. Есть теория, что Нэмлес бежал от убийцы, у него не были скованны руки или ноги, что не скажешь о тебе. Да, кстати, у тебя на шее висел этот ключ, он помог тебя освободить, я подумал, что это может быть улика, но ребята ничего не нашли на нём. Это твой?’ Ронан вытащил из кармана брюк тёмный металлический ключ от наручников на длинной цепочке и протянул мне.
‘Нет, не мой.’ Внимательно рассматриваю ключ, вертя его в пальцах. ‘А сарай сгорел конечно же полностью, да? Ничего не осталось?’
‘Верно, ничего. Ещё странность, не понятно где ты была, как наблюдала, ты же не могла просто стоять и ждать, пока он убьёт его. Значит ты была к чему-то привязана, но к чему и как освободилась? Вообщем, воссоздать картину того вечера, очень сложно. Соглашусь с тем фактом, что твои воспоминания очень помогут, надеюсь ты что-то вспомнишь. Да, ключ, в общем-то можешь оставить себе, если хочешь, он не считается вещ-доком, вдруг почувствуешь что-то с ним.’ Ронан начинал останавливаться и небрежно повёл плечом на последних словах, я это увидела и усмехнулась. ‘Ну, а причиной убийства было бесконечное отмывание денег, думаю ты уже догадалась.’
‘Ты не веришь, да?’ Выходя из машины, спрашиваю я, пропустив мимо ушей последнее предложение капитана.
‘Во что?’ Ронан захлопнул дверь машины и осмотрелся.
‘В то, что я действительно что-то чувствую.’
‘Нужно попроверять твои способности.’ Ронан изобразил кавычки и с улыбкой смотрел на меня, но улыбка тут же сошла на нет. ‘Ну, пойдём смотреть, кто там.’
Мы подходим к месту, где ещё лежало тело, точнее, оно было закопано в землю. Ну, уже наполовину, так как его начали откапывать и осторожно доставать все улики, а их было много. Зелёных бумажных улик.
‘Это что, деньги?’ Я внимательно всматриваюсь, стоя позади, мы с Ронаном остановились у Кэрри, который общался с судмедэкспертом, в шагах десяти от тела.
‘Похоже на то и, кажется они даже в нём.’ Капитан указывает на приоткрытый рот жертвы, из которого торчит такая же бумажка, как и те, что валяются вокруг него. Он был средних лет, упитанный, что можно было наблюдать по толстым щекам, редкие седые волосы, постриженные под «ёжика», одет он, по всей видимости в костюм.
‘Это чиновник Бэрид Грауд. И это не свежая смерть.’ Судмедэксперт Джоэли указывает на труп, который сейчас фотографировали. Женщина лет тридцати, с меня ростом, с ярко-выраженными чертами лица, пухлыми губами и прямоугольными очками, закутанная в шарф, поверх плаща, что-то записывает в ежедневник. ‘Он здесь, на первый взгляд, месяц, не меньше. Точно скажу позже, как минимум, когда его откопают полностью. Ну, умер он от асфиксии, это видно по экхимозам1 вокруг глаз, и синему лицу. Но, думаю, его сначала задушили, а потом уже запихивали в него купюры. Гниение и пузыри уже тоже появились, поэтому я могу точно сказать, что он не сегодня и не вчера умер. Ладно…’ Джоэли повернулась к трупу и замолчала. ‘Что там? Ребята?’ Она пошла в сторону убитого, над которым наклонилось несколько человек, я пытаюсь рассмотреть, что они там делают, но не понимаю.
