Натаниэль кивнул. Вдвоем они содрали с чудовищ броню довольно быстро. Поддоспешник провонял скверной - но хотя бы скверной, а не немытым телом.

Они медленно и осторожно пробирались по подземельям, убивая всех на пути. Элисса с двумя клинками, Натаниэль с луком, Огрен со своим нелепым мечом, натянувший доспех, снятый с попавшегося по дороге генлока, Андерс с отобранным у эмиссара посохом - эта тварь едва не положила их всех своим колдовством, пока стрелы Натаниэля и магия Андерса все-таки не взяли верх, и Огрен долго проклинал его за опаленную бороду, а колдун лечил глубокий ожог на плече Элиссы. Шрам, скорее всего, останется - еще один к тем, которые сейчас, при столь скудной одежде, были видны во всей красе.

Натаниэль понимал, что откровенно на нее пялится. На обнаженные ноги, на едва прикрытые тонким полотном бедра, на отчетливо очерченную грудь - упругую и крепкую с просвечивающими сквозь редкую ткань сосками. На шрамы, которые не портили, а казались завершающими штрихами на ловком и сильном теле, таком непохожим на формы изнеженных барышень, что он встречал доселе. Натаниэль отдавал себе отчет, что ведет себя неподобающе и неуместно, что Элисса, скорее всего, все замечает, и если до сих пор молчит - то лишь потому что действительно не место и не время выяснять отношения, но что когда все это кончится, он огребет по первое число, но поделать с собой ничего не мог, отчаянно стыдясь.

-- Хороши ножки, - вдруг выдохнул за спиной Андерс. - Жаль, не про нас...

Элисса, не оборачиваясь, показала ему кулак, Натаниэль прыснул, поняв, что не он один тут пялится, куда не следует, а что пробурчал Огрен, никто не разобрал.

Они пробирались, медленно и осторожно, не отпуская живым никого, кто мог бы поднять тревогу. Обшаривая все комнаты - очень уж не хотелось бросать снаряжение. Будь это какие-нибудь драгоценности. Натаниэль сказал бы, что жизнь дороже любой вещи - но что делать, когда только эти самые вещи отделяют от гибели в бою?

В одной из комнат Натаниэля едва не стошнило - то ли пыточная, то ли лаборатория, поди разбери. Инструменты, реторты и колбы, и тут же - стол с распятым, точно на дыбе, истерзанным трупом - и свалка других, изуродованных, в углу.

Элисса замерла, будто в растерянности.

-- Такое чувство, что я это уже видела.

-- Видела, конечно, - сказал Огрен. - В подвалах эрла Денерима. И форт Драккон, ежели ты тогда не врала.

Натаниэль дернулся, заставил себя заткнуться. Не время и не место расспрашивать или выяснять отношения. Потом, если выберутся - когда выберутся, поправил он себя - он припрет гнома к стенке и заставит рассказать во всех подробностях, что же там случилось, в подвалах нового поместья отца. И какого рожна их вообще туда понесло.

-- Нет, - сказала Элисса. - Совсем недавно...

Она снова огляделась, потерла виски. Подошла к столу с растерзанным телом.

-- Я была здесь. Все плыло - то ли заклинание, то ли яд. И порождение тьмы... говорило. Что-то, что не хочет быть моим врагом, но выбора нет.

Она помотала головой.

-- Привиделось, - сказал гном. - Не просто же так мы все свалились одновременно. Яд в воздухе или заклинание, и от того и от другого может привидеться.

-- Может быть, - неуверенно согласилась Элисса. Снова помотала головой, в этот раз - определенно отгоняя видения. - Пойдем.

Каменные подземелья кончились, потянулись переходы шахт. Порождения тьмы стали попадаться чаще. Доспех с чужого плеча становился все неудобней, свежий порез на щеке - мелкая злющая тварь оказалась быстрее - саднил, не переставая кровоточить. Просить Андерса помочь Натаниэль не стал - маг и без того держался исключительно на гоноре. Огрен, кроме опаленной бороды обзавелся выжженным до корней виском - хорошо хоть, глаза не задело. Элисса прихрамывала. Подземелья не кончались.

-- Эй, это мое! - завопил вдруг Андерс.

Впереди мелькнула сгорбленная фигура, блеснул кристалл на верхушке посоха.

-- И правда, твое, - пригляделась Элисса. - Значит, вернем. Аккуратно только.

"Аккуратно" не получилось - и колдовал воришка что надо, и был не один. Но добро все же отбили - правда, после этого Элисса молча сползла по стене, зажимая пропоротый бок.

-- Натяни уже что-нибудь, - проворчал Андерс, занимаясь ее раной. Мага и самого изрядно пошатывало, но вернув свои вещи - все, как одна зачарованные, и неплохо зачарованные - он приободрился. - Сверкаешь тут сиськами, вот они на тебя и слетаются как мухи на... мед.

-- Я натянула. Сапоги с генлока. Остальное... или ничего не прикроет - я все-таки куда выше генлоков. Или будет велико и мешать, опять-таки ничего не прикрывая. Подгонять-то некому. - Она поблагодарила Андерса коротким кивком, поднялась. - Погоди, глядишь, и мои вещички найдутся.

Впрочем, следующими обнаружились не "вещички" - а человек в броне Стражей. Искалеченный и умирающий. На ноги его было страшно смотреть - клочья плоти вперемешку с обрывками доспеха, торчащие осколки костей, покрытые землей. Тяжелый, чудовищный запах гниющего заживо тела. Андерс покачал головой - поздно, он уже ничего не сделает. Элисса кивнула - так же молча. Опустилась рядом с увечным, негромко заговорила. Тот ответил - почти неслышно, так что ей пришлось склониться к самому лицу. Кивнула несколько раз, взяла из безвольной ладони что-то блестящее. Проверила остроту клинка по волосам на руке, снова склонилась над умирающим - глаза в глаза. Улыбнулась, проведя пальцами по щеке - страж улыбнулся в ответ непослушными губами, дернулся и затих. Элисса вытерла нож подолом. Поднялась - медленно, точно через силу.

-- Один из тех, кто пропал из Башни после нападения. Мог бы жить, если бы мы пришли хотя бы на пару дней раньше.

-- Всех не спасешь, - пожал плечами Огрен.

-- Знаю. Но это был мой человек.

-- Это был воин, - сказал Андерс, - он знал, на что шел.

Элисса очень странно усмехнулась.

-- Знал ли? Или мечтал о доблестном служении и ожившей легенде? - она коротко мотнула головой, как совсем недавно - в лаборатории-пыточной. - Пойдем.

Они все же нашли "вещички" остальных. Надетые на оскверненных уродцев, в которых уже не осталось ничего от живых. Натаниэль огладил дедов лук - бережно, точно девичий стан. И отцовский доспех оказался невредим. Огрен едва ли не расцеловал секиру. Элисса влезла в доспех, улыбнулась, взяв в руки клинки - и Натаниэль от души посочувствовал тем, кому предназначалась эта улыбка.

Они все же добрались до выхода. Уставшие, голодные и израненные. Натаниэль так и не понял, почему в предпоследнем зале Элисса замерла, напряженно глядя куда-то под потолок, а потом одна из стен рухнула, осыпаясь камнями, и они рванулись прочь, задыхаясь от пыли и кашляя.

По лестнице первой взобралась Элисса, прихватив прочную веревку, что нашлась в мешке у Огрена. Прикрепила к чему-то конец, чтобы могли взобраться и остальные.

Когда они выбрались из шахты, занимался рассвет.

-- В Башню? - спросил Андерс.

-- Да. - Она осеклась, резко оборачиваясь. В кустах зашуршало.

Натаниэль рванул из колчана стрелу, но Элисса успела раньше - откуда только силы взялись. Рванулась, сшибая эльфийку с ног, выкрутила руки, сунув носом в землю. Та рвалась и визжала, но тут подоспел Огрен с веревкой, и вскоре долийке осталось только ругаться, что она и делала, весьма виртуозно. Андерс даже восхищенно цокнул языком и вслух пожалел, что записать некуда.

-- И чего теперь с ней делать? - спросил гном. - На горбу до самой Башни Бдения тащить?

-- Не так далеко, - сказала Элисса. - До того оврага, помнишь?

-- Хорошо.

Огрен, крякнув, перекинул эльфийку через плечо.

До оврага они добрались без приключений, если не считать "приключениями" нескончаемый поток ругани. Элисса велела спустить эльфийку вниз, туда, где лежали трупы, потом подняться вверх и не отсвечивать, пока они о своем, девичьем, пощебечут. И то правда - рассказывать человеку, или не-человеку, каким дураком тот был, лучше без свидетелей. Что сказала по этому поводу эльфийка - Веланна, припомнил Натаниэль, в приличном обществе лучше было не повторять. Так что они послушно поднялись наверх и расселись на траве, не забывая, впрочем, поглядывать по сторонам.