– Хм, время идет, – усмехнулась я.
– И что ты делаешь здесь? – спросил Рома, посмотрев по сторонам.
– Гуляю, – уклончиво ответила я. – Домой я не хочу, ночевать мне негде, подумала о тебе. Приютишь старого друга?
– Ну, конечно, в чем вопрос. Ты же знаешь, двери моего дома всегда для тебя открыты.
– Спасибо.
– Поехали?
– Да, едем.
Рома открыл мне дверь, помог сесть, и вернулся за руль. Не успели мы проехать и пары метров, как я спросила:
– Слушай, тут за то время, что меня не было, не открылось ничего нового? Я бы если честно с радостью развеялась немного, выпила бы чего-нибудь.
– Так, – задумчиво протянул Рома, – я думаю, знаю, куда можно съездить.
Минут через пятнадцать мы остановились возле ночного клуба «Amsterdam». Это было небольшое по площади помещение, входная часть и общий зал которого были визуально разделены колоннами, что позволяло посетителям сразу оценить всю обстановку клуба: двери, отделяющие клуб от холла и подсобных помещений, выполненные из массива березы с эффектом золочения; металлическую резку с подсветкой, отделяющую сцену от танцпола и общую зону от зоны VIP. Кирпичные стены были окрашены в белый цвет; некоторые участки выделены при помощи полосатых обоев, которые успешно вписались в стиль помещения. Стены в гардеробе были оформлены с применением широкоформатной печати. Мотив принтов близкий к гангстерскому стилю, показался мне довольно забавным и интересным. Это с одной стороны, создавало атмосферу респектабельности, с другой – давало понять, что посетителей здесь ожидает масса соблазнов. Подсвеченная стойка гардероба стилистически перекликалась с барной стойкой у танцпола. Люстры и бра, оформленные в черном цвете, не привлекали к себе внимания. Светодиодная подсветка синих тонов эффектно сочеталась с выкрашенными стенами и темной мебелью. В-общем, клуб производил впечатление интересного и успешного заведения.
Мы прошли вглубь зала, сели за столик и я заказала выпить. Вокруг было полно народу, по ушам била громкая музыка и я постепенно во всем этом растворилась. Чтобы услышать друг друга нам приходилось практически кричать.
– Я рад, что ты приехала! – сказал Рома, пытаясь перекричать музыку.
Однозначно ответить того же я не могла. Нет, я конечно очень рада вернуться в Волгоград. Здесь мой дом, здесь прошло мое детство, юность, здесь живет моя семья и мои друзья, которых я безумно люблю. Этот город научил меня наслаждаться жизнью, бороться с трудностями, познавать мир вокруг меня. Здесь я впервые научилась ходить, выиграла свой первый матч по волейболу, нашла пристрастия в итальянской кухне, книгах зарубежных классиков и психологии; здесь я поняла, кем хочу работать и как я люблю развлекаться. Именно в этом городе я все делала впервые, училась жить, страдать и любить. Были и взлеты и падения, и в этот раз я очень больно упала. Поэтому теперь мне хотелось забыть об этой боли, о её причине. Забыть, забить и встряхнуться…
Я с жадностью выпила принесенный мне бокал мартини, взяла Рому за руку и потянула на танцпол.
– Идем танцевать! – крикнула я. – Нужно как следует отметить мое возвращение!
Я вытащила его в центр танцпола и стала танцевать, периодически наведываясь к барной стойке за очередной партией алкоголя. Музыка била по ушам, алкоголь затуманил разум, и я словно постепенно теряла чувство притяжения, забывая обо всем происходящем вокруг и только двигаясь в такт мелодии.
Сколько в итоге я выпила, не знаю. Через несколько часов Рома, с трудом подавив мое сопротивление, затащил меня в машину и повез к себе домой. Ноги меня абсолютно не слушались, поэтому он подхватил меня и на руках донес до лифта, потом до квартиры, а там и до кровати. У него на руках было тепло и уютно. Он мягко опустил меня на кровать и попытался распрямиться, но я его не пустила, впившись в его губы своими. Они оказались горячими и влажными. Мне было все равно, что он мой друг и что это, наверное, не правильно. Все мое тело горело, мозг перестал адекватно оценивать ситуацию еще часа два назад. Я захотела его поцеловать и сделала это, наплевав на здравый смысл. От неожиданности он сначала застыл, а потом ответил на мой поцелуй. По моему телу пробежала волна дрожи и возбуждения, остатки разума растворились в этом поцелуе. Я резким движением развернулась и оказалась у него на коленях, зажав его бедра между своими. Он притянул меня к себе и крепко обнял, со всей жадностью впившись в мои губы. Я отвечала, зарываясь руками в его волосы, чувствуя через блузку каждый мускул на его теле. Каждое прикосновение его горячих рук заставляло меня трепетать и с наслаждением отзывалось где-то внизу живота. Отпрянув от него на долю секунды, я стащила с него футболку и бросила её на пол, продолжив целовать его. Его сильные руки вдруг резко перевернули меня и «уложили на обе лопатки». Он развел мои руки в стороны, прижал их к дивану и неожиданно отпрянул от меня. Я смотрела в его глаза и видела, как медленно затухает огонь в его глазах, сменяясь ледяным спокойствием.
– Не надо, – с трудом приводя в норму дыхание, сказал он. – Нам не стоит этого делать, – уверено сказал Рома.
– Почему? – с придыханием произнесла я. – Ты же хочешь этого, я знаю! Всегда хотел…
– Да, но не так. Я не хочу пользоваться ситуацией и твоим неадекватным состоянием. Я твой друг, ты сама всегда говорила это. Пользоваться литрами алкоголя в твоей крови и мимолетным влечением я не хочу. Я не хочу портить то, что мы с тобой имеем. И ты сама это прекрасно понимаешь. Ну, или, по крайней мере, поймешь, когда проспишься. Так что давай-ка спать, пока я тебя не отшлепал за плохое поведение, – ухмыльнулся он.
– Отшлепал? Мм, звучит заманчиво, – прошептала я, проводя кончиком языка по губам.
– Не так, как ты себе это представляешь, – усмехнулся он, продолжая смотреть мне прямо в глаза. – Ты слишком много выпила, – с некоторой ноткой строгости произнес Рома. – Иди в душ иначе я сам тебя туда отнесу. И поверь мне стоять в одежде под ледяным душем, тебе вряд ли понравится.
Я тяжело вздохнула, не отрывая взгляда от его пронзительных глаз. Дыхание мое постепенно выровнялось, алкоголь нокаутом встретивший здравый смысл, пошел в отступление.
Видимо что-то промелькнуло в этот момент в моих глазах, потому что Рома улыбнулся, отпустил мои руки, поцеловал меня в лоб и выпрямился.
– Ну, вот, так-то лучше. Давай, помогу тебе, – сказал он, аккуратно помогая мне подняться. – Полотенце я шкафу, – указал он мне на шкаф, пропуская в ванную. – Я пока найду тебе что-нибудь переодеть, и постель расстелю, – сказал Рома и скрылся за дверью.
Отрезвляющий взгляд его стальных глаз возымел свое действие, и я хоть и с трудом, но все-таки смогла раздеться и залезть в душ. Понимая, что ноги меня не слушаются, я прислонилась к стенке душа и включила воду.
Холодный душ немного помог, и я почувствовала себя чуть менее пьяной. По крайней мере, немного вернулась координация движений, и дойти до комнаты я сумела сама, правда, упорно держась при этом за все выступающие предметы мебели в интерьере и придерживая на груди мокрое полотенце. В комнате уже была расстелена постель, на одеяле лежала сложенная футболка, временная альтернатива шелковой пижаме. Я насколько могла быстро переоделась и залезла под одеяло. Идти и искать по квартире Рому, не было сил. Поэтому я просто уткнулась носом в подушку и тут же уснула.
Проснувшись утром, я долго не могла открыть глаза, пытаясь понять, что из всего запомнившегося мне вчера было сном, а что происходило на самом деле. Раскалывающаяся от боли голова подсказала, что напилась я вчера взаправду, пыталась соблазнить Рому, видимо тоже. В памяти стали всплывать отрывки вчерашнего вечера. Ярче всего запомнились Ромины руки, скользящие у меня по спине. «Черт, ну и напилась же ты подруга!», промелькнуло у меня в голове. «И о чем я только думала?! Хотя, черт побери, кого я обманываю?! Думала! Во мне вчера было столько алкоголя, что мозг едва ли мог посылать привычные команды конечностям, что уж тут говорить о попытке связать мысли воедино. Хорошо хоть один из нас был в сознании». Глубоко вздохнув, я прикрыла глаза. В памяти снова возникло воспоминание – я стягиваю с Ромы футболку и бросаю её на пол, ощущая его горячее дыхание на своей шее. «Так, стоп! Он друг! И не важно, что у него сильные нежные руки, смазливая мордашка, и он потрясающе целуется. И почему я не могла подружиться с тощим ботаником, увлекающимся биологией и шахматами?!». При мысли о шахматах в голове промелькнула причина вчерашнего «праздника». Никита обожает играть в шахматы. И он теперь встречается с моей сестрой. Вот уж угораздило. Где-то внутри закололо, видимо это трепыхающиеся ошметки любви, протараненной вчера чужим эгоизмом. Как бы ни хотелось в этом признаваться, но это больно.
