1989 год

Уже который день футбольная команда старшей школы города Пайнскол праздновала победу на турнире. Учебный год подходил к концу, и никто не стал портить праздник местным звездам: педагоги закрыли глаза на несделанную домашнюю работу и поставили всем хорошие оценки.

Даже в полиции только пожимали плечами:

– Этих ребят все с пеленок знают – они и мухи не обидят.

Ничего страшного действительно не происходило, но по истечении трех дней (и одного граффити на эстакаде) мальчишкам намекнули, что пора закругляться.

Завершить команда решила с размахом – поездкой на пляж.

С погодой повезло. В лучах оранжево-желтого заката воды залива Пенсакола напоминали расплавленное золото. Песок сверкал, будто кто-то рассыпал золотую крошку. Ветра почти не было, и темные силуэты пальм стояли неподвижно, словно колонны по всему побережью до самого еще не успела прогреться, да и сам пляж был далеко от города. Вдали от взрослых. Как раз то что нужно, рассудили ребята. Идеальное место, чтобы в вечерних сумерках, под шум волн сжечь чучело в футболке команды соперников – «Дельфинов» Крествью.

В назначенный день члены команды и подружки из группы поддержки приехали на место на нескольких машинах, сложили огромный костер и нетерпеливо ждали ночи. Когда разговоры и музыка перестали развлекать, кто-то открыл багажник автомобиля. И вот в руках «Тигров» Пайнскола зазвенели бутылки, на землю полетели крышки, в воздухе запахло сигаретным дымом, и раздалось торжественное:

– За лучшую команду графства Эскамбия!

Музыка стала громче, танцы развязней. Вечеринка была в разгаре, когда, оглушая ревом округу, на стоянку неподалеку влетел желтый спорткар с откидным верхом. Подростки мигом бросили дела и поспешили к гостю. Автомобиль выглядел диковинно даже по меркам Флориды: вытянутый горбатый кузов, ярко-желтый цвет, плавные линии.

– Ого! Уоррен! Это прямо как из того телешоу. «Понтиак Файрберд»? – спросил кто-то.

– Нет, – самодовольно протянул Уоррен, отпуская руль. Парню едва можно было дать восемнадцать. Высокий, с длинными ногами, спортивно сложенный, с огненно-рыжими волосами. Он запрокинул голову и самодовольно ухмылялся, посматривая на ошарашенных товарищей через затемненные очки. Да, именно такого «приема» и ожидал будущий король выпускного (а как могло быть иначе?) Чарльз Уоррен Рейвентлоу младший. Для всех просто Уоррен. Первое имя он берег для близких.

– Какие еще варианты?

Ребята начали угадывать, но никто не был даже близок к верному ответу. Во всеобщем гомоне не участвовали двое. Тодд Грейден, парень, похожий на звезду подростковых фильмов Эмилио Эстевеса, и смуглая девушка в светлой одежде, с шляпкой поверх непослушных кудрей. На ее шее висел тяжелый фотоаппарат, который девушка бережно поддерживала. Ребята тихо общались, но выкрики явно сбивали молодого человека, который и так с трудом подбирал слова. Их никто не замечал, кроме Уоррена. Он слегка прищурился и перестал реагировать на вопросы одноклассников. Те говорили все громче и громче.

Наконец, шум стал невыносим, и Тодд выкрикнул:

– Это какая-то поделка.

Тодд Грейден был новой звездой футбольной команды. Он отошел от своей собеседницы. И внимательно осмотрел кузов. Толпа услужливо расступилась, пропуская Тодда ближе.

Уоррен плотно сжал губы.

– Ты хочешь сказать, что я езжу на подделке?

– Не подделка, а поделка. Какая-то поделка, сделанная навроде «Форда Шелби», ручная сборка, не серийная модель, – пробубнил под нос Тодд, смущенный всеобщим вниманием.

– Это «Скарабей Родстер», коллекционная модель, а не какая-то сварганенная на скорую руку машинка из гаража, – высокомерно поправил Уоррен. Он пригладил взлохмаченные волосы и выпрыгнул из машины, не открывая дверцы. На парне был темно-красный бомбер с тигром, как и на других спортсменах. Когда Уоррен Рейвентлоу поравнялся с Тоддом, то стало заметно, что несмотря на свою долговязость он проигрывал сопернику и ростом, и шириной плеч. – Хотя откуда тебе знать? У твоей семьи одно ржавое корыто на всех, и то в кредит.

Тодд метнул испепеляющий взгляд на Уоррена, но не успел ничего сказать.

– Ну наконец-то! Мы заждались, – кто-то услужливо протянул Уоррену бутылку, чтобы отвлечь от спора. – Ты посмотри, какой мы сложили костер! Как полыхнет! Алекс еще и бензина притащил, а Синди уговорила прийти ребят из школьной газеты. Фотки будут что надо. Правда, Синд?

Вперед вышла высокая девушка с модными кудряшками, как у Мадонны, и закивала, показывая всем новенькую камеру.

– Да Ломакс где-то тут. Но я и сама принесла фотик! Посмотри какая красота. Его только купили!

Но Тодд и Уоррен по-прежнему не сводили друг с друга взгляда.

– Никогда не слышал о «Скарабее». Подожди, это же машина твоего отца, да? – не отставал Тодд, облокотившись на отполированный до блеска кузов.

– Убери лапы, – огрызнулся Уоррен, делая глоток. – Сегодня отца, завтра – моя. Таких «Скарабеев» можно по пальцам пересчитать. Даже ты справишься. Модификация одной из тех гоночных машин, которыми занималась фирма отца. Сувенир.

– А… отсылка на древнюю гоночную тачку, которую можно увидеть разве что в воскресном мультике. Круто, – без восторга отозвался Тодд.

– Ну, тебе виднее. Я воскресные мультики не смотрю, – фыркнул Уоррен.

– И твой папаня знает, что сыночек угнал раритет?

– А твой папаня знает, что его сын – идиот? – Уоррен недовольно поморщился, а компания, едва загоготавшая, тут же стихла. Тодд, обиженно насупившись, отступил.

– А если он узнает? И что ты пьешь за рулем?

– Ему плевать. Собрался меня заложить?

– Больно надо, – фыркнул Тодд. – К тому же у твоего предка достаточно денег, чтобы тебя отмазать.

Глаза Уоррена недобро сверкнули. Он знал, что слова, вертевшиеся на языке, были злыми, очень злыми, но ему хотелось ответить. Хотелось побольнее хлестануть соперника. Выплеснуть все обиды, накопившиеся с тех пор, как Тодд появился в школе и показал, что неплохо играет в футбол. Он тут же стал всеобщим любимчиком и талантливым мальчиком из бедной семьи, который сам пробивает себе дорогу. Уоррен тоже хорошо играл в футбол, но у него за спиной говорили совсем иное. «Понятно почему».

И вот сейчас этот идиот Тодд прилюдно унижал его! Уничтожал момент триумфа. «Опять».

Нет, этого нельзя было допустить. Уоррен выпалил свой монолог быстрее, чем подумал о последствиях:

– Завидуешь? Хотя понимаю. Бедные всегда завидуют. Тебе же всей школой на форму скидывались. Несчастный талантливый мальчик, чьи родители не смогли собрать на шлем, а на остальное они где достали? Шарились по фонтанам и помойкам, собирая мелочь?

Тодд стиснул зубы.

– Ну да, завидую. В меня мои родители хотя бы верят. А ты настолько бездарь, что твоему папочке проще все купить. Учебу, машину, права на вождение, даже место капитана. Жаль, деньги не всегда могут помочь. Мой капитан, ты нам чуть всю победу не угробил, – Тодд опасно приблизился и продолжил тише. – Разочаровал старика, да? Сколько в тебя не вливай – все пустое. Твои родители ушли с трибун после первого тайма. Все это видели. А еще все знают, что когда папочка не покупает, то ты просто забираешь, что считаешь нужным. Воруешь. Победу, команды, например, которую вырвали без тебя на поле, а ты смеешь гордо ходить и называть себя «чемпионом». И эту тачку ты угнал. Твоя машина действительно подделка, и ты сам – подделка. Слепленная наспех подделка под «золотого мальчика».

Это был удар ниже пояса. Уоррен застыл, впервые не найдясь, что ответить. Ладонь невольно сжалась в кулак.

В толпе послышался неодобрительный ропот, прежде чем Уоррен успел кинуться на обидчика, несколько ребят вклинились между спорщиками, а еще несколько вцепились в куртку Тодда, чтобы и он не полез в драку.