Нури (растерянно). Помню...
Дашдамиров. Я даже лучше тебя шил. Тогда такие туфли не носили. (Показывает на продукцию Нури.) Но сапоги чарыхи я хорошо шил. Помнишь?
Нури. Помню.
Дашдамиров. Я дам тебе сто рублей... или сколько там нужно, и ты научишь меня шить модные туфли.
Нури (неуверенно). Свадьба сына сегодня, гости скоро придут...
Дашдамиров. Ничего, успеешь. На, держи. (Дает растерянному Нури сто рублей.) Я сейчас приду. (Идет к лестнице.)
Нури продолжает стоять с деньгами в руках. К нему подходит Зейнаб.
Зейнаб. Зачем он спустился? Это что за деньги?
Нури. Он дал. Просит, чтобы я научил его шить туфли.
Зейнаб. И ты согласился?
Нури. А что делать? Попросил человек...
3 е и н а б. Какой человек? Что за глупости болтаешь? Всю жизнь он плевал на тебя, здороваться не хотел, а ты его учить будешь? А где твое самолюбие? Где гордость?
Нури виновато молчит.
Ты не мужчина. Противно смотреть на тебя...
Нури. Нам же нужны деньги... Сто рублей на земле не валяются.
3 е и н а б. Да я с голоду подохну, но к этим деньгам не притронусь.
Во двор входит Ф а р и д а.
Нури. Не кричи, человек пришел.
3 е и н а б. А ты иди переоденься. Уже гости начали собираться, а ты еще фартук не снял.
Фарида подходит к ним. Нури садится на свое место. Зейнаб с любопытством оглядывает вошедшую.
Фарида. Скажите, пожалуйста, здесь живет Мансур Дашдамиров?
Зейнаб (любезно). На втором этаже. Но его сейчас нет дома. Вы подождите, он скоро придет.
Фарида. Спасибо.
Зейнаб. Ты садись, дочка... Вот отец его идет.
Дашдамиров выходит на балкон. Он в другом костюме, в руках у него стул. Услышав слова Зейнаб, он, перегнувшись через перила, смотрит на Фариду. Они здороваются. Зейнаб уходит в дом.
Фарида. Скажите, скоро придет Мансур?
Дашдамиров. Не знаю... Если хотите подождать, поднимитесь наверх...
Фарида. Спасибо. Я зайду позже. Извините, пожалуйста. (Уходит.)
Дашдамиров (спускается вниз, ставит стул недалеко от будки Нури). Я шил очень хорошие сапоги. Ты помнишь это?
Нури. Помню.
Дашдамиров. Прошло сорок лет, но у меня еще крепкие руки. Ты же работаешь еще, а я всегда сильнее тебя был. Если я хорошие сапоги шил, то и туфли научусь делать. Это одно и то же. Правильно говорю? Не мог же я совсем разучиться. Ну, давай начинай...
Нури (вышел из будки, встал перед Габибом и прочистил горло). Кожа бывает трех видов: хром, шевро и замша. Хром и шевро идут на мужскую обувь. Замша на дамские туфли и босоножки. Некоторые мужчины тоже носят замшевую обувь, но сейчас это бывает редко. Из шевро и хрома можно сшить туфли и для женщин. В последнее время есть спрос у населения на женские сапоги. Различаются они от мужских высоким подъемом и каблуками. Кожа на них идет...
Дашдамиров (мрачно). Стой! Ты мне голову не морочь такими разговорами... Скажи прямо: выйдет из меня сапожник или нет?
Нури (для него наступает минута больших сомнений; наконец чувство собственного достоинства берет верх). Нет. Не выйдет! (Маленькое тело его трясется от волнения, вытащив из кармана сложенную вчетверо сторублевку, он кидает ее Дашдамирову.)
Дашдамиров еще некоторое время сидит на стуле, как бы обдумывая слова Нури, потом встает и, оставив стул и деньги во дворе, медленно бредет к лестнице, медленно поднимается по ней и уже у самой двери вдруг хватается за сердце и медленно валится на перила.
Зейнаб! Зейнаб! Он умер! (Бежит на второй этаж.)
Выскочив из дома, Зейнаб бежит следом. Они с трудом поднимают Дашдамирова, ведут его к стулу.
Зейнаб (мужу). Что ты ему сказал?
Нури. Ничего не сказал.
Сажают Дашдамирова на стул, с двух сторон поддерживая его обмякшее тело.
Зейнаб. Не могло же человеку ни с того ни с сего плохо стать? Значит, сказал что-нибудь обидное. Я тебя знаю, любого человека угробить можешь... Ему воздух сейчас нужен, побольше воздуху. (Крутит полотенцем над головой Дашдамирова.)
Нури. Ты же сама мне сказала, чтобы я отказался учить его.
Зейнаб. Помягче надо было, он же больной человек. (Кричит вниз.) Али, Али, Шаргия!.. Куда вы запропастились? В "скорую помощь" надо позвонить... Но главное - чтобы он не двигался... Ты тоже махай, ему воздух сейчас нужен.
Оба машут руками и полотенцем.
Видишь, как лицо потемнело у бедняжки, - воздуху не хватает. Я тебе сколько раз говорила - не распускай свой язык. У него и без того горя много, а ты еще ему подбавил. Сказал бы сразу: "Не хочу тебя учить", - и все. А то сперва согласился, потом отказался... Заморочил человеку голову. Габиб, Габиб, как ты себя чувствуешь? (К Нури.) Кажется, полегчало, глаза открывает, слава богу. Вот тебе и человеческая жизнь, все на волоске висим...
Во двор входят Али, Мансур, Фарид, Энвер.
Али (Мансуру). Наверное, она наверх поднялась. Своими ушами слышал: спрашивала, где ты живешь, красивая такая...
3 е и н а б. Мансур, скорей, отцу плохо!
Все бегут наверх.
Не окружайте его, ему свежий воздух нужен.
Дашдамиров (Мансуру). Отведи меня в комнату.
Энвер. Вам нужен воздух.
Мансур. Тебе нельзя двигаться.
Дашдамиров. В комнату! (С трудом встает.)
Мансур ведет отца в комнату, усаживает в кресло. Нури, Зейнаб, Энвер и Али спускаются во двор.
Зейнаб. Пойду помогу Шаргие. (Мужу.) Ты иди переодевайся, хватит работать - вот-вот гости начнут собираться. Неудобно.
Нури. А где Салех? Салеха не видно?
Зейнаб уходит в дом. Нури следует за ней.
А л и. У Салеха плохое настроение.
Энвер (настороженно). С чего бы это?
А л и. С Шаргией поругался.
Энвер. Из-за чего?
Али. Не знаю. Но мне лучше ему под руку не попадаться.
Из дома выходит Ш а р г и я. На ней нарядное платье, новые туфли.
Ш а р г и я (встревоженно). Что с отцом Мансура?
Энвер. Уже лучше. Сердечный приступ. (Шутливо восхищается.) Какая ты нарядная!
Ш а р г и я (показывает туфли). Английские. Салех подарил... Знаешь, у меня к тебе просьба: уйди сегодня куда-нибудь подальше отсюда.
Энвер (удивленно). А в чем дело?
Ш а р г и я. Ничего особенного. Но мне было бы спокойнее если бы ты находился где-нибудь очень далеко.
Энвер. Ничего не понимаю. Свадьба же... неудобно.
Ш а р г и я. Есть вещи поважней правил поведения. Прошу тебя, поди погуляй где-нибудь подальше.
Энвер. А все же - что случилось? Я же должен знать, в чем дело, если это имеет ко мне отношение.
Ш а р г и я. Самое прямое, но не стоит, чтобы ты знал. Поверь мне, будет лучше, если ты уйдешь.
Э н'в е р (стараясь скрыть растерянность). Странная постановка вопроса.
Ш а р г и я (К Али). Ты не видел Салеха?
Али. Видел. Он на углу стоял. Сердитый...
Ш а р г и я. Сейчас явится. (Энверу.) Лучше бы ты ушел.
Э н в е р. Ты считаешь, что я должен уйти?
Ш а р г и я. Было бы лучше.
Э и в е р. Кому?
Ш а р г и я. Тебе.
Энвер. А тебе?
Ш а р г и я. И мне тоже.
Энвер. Скажи все-таки, что произошло?
Ш а р г и я. Лучше не надо.
Энвер. А что будет, если я не уйду?
Ш а р г и я. Ничего хорошего. (Видит Салеха, вошедшего во двор с улицы.) А впрочем, могу сказать тебе, что случилось. (Продолжает смотреть на Салеха, который остановился в нескольких метрах от них в позе человека, готового к решительным действиям.) Как раз Салех пришел...
Энвер, вздрогнув, оборачивается.
Салех (приказывает Али). Выйди на улицу.
Али послушно идет со двора.
Шаргия (громко, не сводя взгляда с Салеха). Сегодня я сказала Салеху о том, что мы с тобой любили друг друга и что ты любишь меня до сих пор. Это ему не понравилось, и он обещал...
Салех. Замолчи!
Шаргия. ...и он обещал расправиться с тобой...
Салех. Замолчи, я тебе говорю!
Шаргия. ...а я ему сказала, что, если он это сделает, я разведусь с ним. И поэтому мне очень интересно, как он сейчас поступит... Он ведь знает, что я свое слово сдержу...
