Я повернулась, чтобы посмотреть на свое отражение. Короткое платье из блестящего трикотажа с глубоким V-образным вырезом, низко опускающимся между грудей, вероятно, считалось несколько излишне нарядным для вечеринки. Но я просто давала всем то, что они хотели — гламурную богатую девушку, у которой все есть. К тому же, изумрудный цвет идеально сочетался с цветом моей кожи.
Я закрепила серебряную заколку в волосах, не давая локонам рассыпаться вокруг лица. И надулась, думая о просьбе Сайласа. Он был прав. Я дулась с тех пор, как у нас с Ноем вчера был тот момент на кухонном столе, и думала о том, как все могло бы быть, если бы Спенсер не прервал нас. Мы бы остановились, даже если бы Спенсер не постучал? Или мы утонули бы в этом моменте, пока похоть поглощала бы нас обоих?
Мои бедра сжались от одной мысли об этом, от того, как Ной обхватил мою талию. Как легко подхватил меня одной рукой и усадил на стойку, раздвинув мои ноги без вопросов и колебаний. Я практически чувствовала, как от него исходит сексуальное напряжение, его прикосновения, такие непримиримо собственнические хватают меня за шею.
Я закрыла глаза, проигрывая в голове воспоминания, словно наяву ощущая, как мои губы жаждали его поцелуев. Мне хотелось, чтобы его язык захватил мой рот, исследовал, доминировал, сражался с моим. Хотелось почувствовать его опытные руки на своей коже. Я хотела почувствовать, как он обжигает мою плоть — почувствовать, каково это будет с таким мужчиной, как Ной. Взрослым. Опытным. Совершенным.
Я знала только прикосновения Окли — нежные и предсказуемые. Это всегда было одно и то же, за исключением тех случаев, когда он был пьян. Тогда тот становился эгоистом и больше беспокоился о собственном освобождении, чем о моем удовлетворении.
Я понятия не имела почему, но почему-то знала, что с Ноем все будет по-другому. Мы только поцеловались, едва коснулись друг друга, а я уже горела так, как никогда раньше. Казалось, я не могла дышать, пока его губы были на моих, в голове не было ничего, кроме эйфории от близости с ним.
Мой желудок скрутило, воспоминания разрушали мои внутренности, мои бедра сжались, а киска пульсировала.
— Боже, — прошептала я, сделав глубокий вдох и проведя пальцами по волосам, пытаясь взять свое тело под контроль и забыть о чертовом мужчине, живущем в нашем коттедже. Он ясно дал понять, что если между нами что-то случится, то это будет ошибкой, и он пожалеет об этом.
У меня не было выбора. Я должна была забыть идею о нем и обо мне, забыть о поцелуе, который я чувствовала глубоко в своих костях и который касался моей чертовой души. И сегодняшний вечер может стать достаточно хорошим отвлекающим маневром, чтобы я смогла сделать именно это.
Забыть о Ное. Забыть о нашем умопомрачительном поцелуе и меняющем мир сексуальном напряжении между нами. Может быть, дело было в тайне, в которой он, казалось, купался. Его интенсивность. Стоило мне только взглянуть в его глаза, как в них появлялся плотский грех и первобытная похоть. Я не могла объяснить это. Это было просто… там.
Снаружи подъехало еще больше машин. Я не удивилась. «Небольшое» барбекю Сайласа с «близкими друзьями» никогда не заканчивалось просто небольшим.
— Это не будет маленьким барбекю с близкими друзьями, не так ли? — Спенсер вошел и сел рядом со мной перед окном.
— Не-а.
— Мне следовало бы знать лучше.
Я хмыкнула.
— Ну, он же твой брат-близнец.
— И все же, мы не можем быть более разными.
— Сайлас — засранец. — Я взглянула на Спенсера. — Но под всей этой маской задницы скрывается парень с маленьким сердцем.
Спенсер засунул руки в карманы шорт, его голубая рубашка-поло дополняла цвет его глаз.
Ной вышел через парадную дверь коттеджа, и мы со Спенсером обратили на него внимание, пока он доставал что-то из своего грузовика. По воле Мерфи1 мимо прошел Окли, и они обменялись смертельными взглядами.
Спенсер переключился.
— Что-то, что я должен знать?
— О чем?
— О Ное.
— Почему ты спрашиваешь меня? — Я нервно теребила ткань своего платья между большим и указательным пальцами.
— Знаешь, я помню утро твоего шестого дня рождения…
— Боже мой. — Я закатила глаза. — Только не это.
— Когда мама и папа принесли тебе все твои подарки в постель, мы с Сайласом стояли у двери. Ты была так удивлена, когда начала открывать их. И пока ты смеялась, твои глаза светились от возбуждения, я знал, что ты притворяешься.
— Сколько раз я должна повторять, что я не притворялась?
Он хмыкнул.
— Ты притворялась, что удивлялась каждому подарку, который открывала. Но это была полная чушь, потому что мы с тобой оба знаем, что ты пробралась в спальню, где мама и папа всегда прятали наши подарки накануне вечером. Ты подглядывала.
— Я не подглядывала.
— Ты подглядывала. Ты — королева подглядывания.
— Заткнись. — Я толкнула его плечом, улыбаясь, и он захихикал.
— Конечно, ты уже знаешь, что от меня ни хрена не скроешь.
Я подняла на него глаза, скрестив руки.
— Что ты имеешь в виду?
— Тебя и Ноя.
Мои щеки вспыхнули.
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.
— Да ладно. — Он повернулся ко мне лицом. — Я видел тебя.
— Где видел?
— В коттедже вчера днем, когда искал тебя. Ты была там.
Я повернулась и отошла от него на несколько футов.
— Я серьезно. Я не знаю, о чем ты говоришь.
— Хватит нести чушь. Я видел тебя через кухонное окно.
— О Боже. — Я вскинула руки вверх, повернувшись к нему. — Кого бы ты ни видел, это была не я.
— Я видел тебя, Сиенна. Ни у кого здесь больше нет такого оттенка рыжих волос.
Черт.
Он скрестил руки.
— И когда Ной соврал, что не видел тебя, я понял, что происходит.
— Ничего не происходит.
— Лгунья.
Я переступила с одной ноги на другую, затем начала вышагивать, пока нервы копошились у меня в животе.
— Что бы ты ни думал, что происходит, я могу обещать тебе, что это не так. Я едва знаю этого парня, и он намного старше меня. И это не говоря уже о том, что он определенно не в моем вкусе, и…
— Остановись.
— …Он здесь всего на несколько недель. Что я могу хотеть от парня…
— Сиенна, остановись. — Спенсер придвинулся ко мне, положил руки мне на плечи и посмотрел прямо в глаза. — Все в порядке. Что бы ни происходило…
— Ничего не происходит.
— Хорошо. — Он пожал плечами. — Что бы ни происходило, все в порядке. Я имею в виду, если ты не против, то и я не против. Понимаешь?
Я бросила на него косой взгляд.
— Ты хочешь сказать, что если бы то, что не происходит между Ноем и мной, на самом деле происходило, у тебя не было бы проблем с тем, что не происходит?
Он нахмурился, темные брови сошлись вместе.
— Если то, что ты сейчас сказала, означает то, что я думаю, то нет. У меня не будет с этим проблем. — Он сжал губы в тонкую линию, засунув руки в карманы брюк. — Я последний, кто может судить, Сиенна. Ты знаешь это.
Я подошла к кровати и села.
— Ты скучаешь по ней?
— Каждый гребаный день. — Он сел рядом со мной. — Но я знаю, что это было к лучшему. Мы с Айви медленно шли в никуда.
Я наблюдала, как выражение лица моего брата слегка дрогнуло, его глаза опустились, когда он пытался скрыть боль. Айви Монро была той болезнью, от которой его сердце не могло оправиться с тех пор, как два года назад они разорвали свои отношения.
— Просто, — он посмотрел на меня, — будь осторожна.
— Я всегда осторожна.
— Лгунья. — Он ухмыльнулся, затем встал. — Хорошо, что я пригласил его прийти сегодня вечером.
— Ты что? — Я вскочила на ноги. — Ты серьезно?
— Ага.
— Господи. — Я провела пальцами по волосам, нервы, которые у меня были две минуты назад, теперь усилились из-за возможности того, что сегодня вечером произойдет катастрофа. — Сайлас пригласил Окли.
— И что? Вы расстались. Я не вижу проблемы.
