В 03.45 8 декабря (в Пирл-Харборе в это время было 09.15 7 декабря) адмирал Томас Харт, командующий Азиатским флотом США, передал по радио приказ: "Япония начала войну. Действовать самостоятельно, в соответствии с обстановкой". Четырнадцатью минутами позже во втором приказе он уточнил: "ПОДВОДНЫМ ЛОДКАМ И АВИАЦИИ ВЕСТИ НЕОГРАНИЧЕННЫЕ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ".
Для "S-38", как и для большей части других подводных лодок из числа тех 29, которые базировались на Манилу, приказ "действовать самостоятельно, в соответствии с обстановкой" означал: немедленно следовать в назначенный район патрулирования. Некоторые подводные лодки уже находились в отведенных им районах. Для лодок типа "S" районы патрулирования находились в прибрежных водах Филиппинских островов. Когда "S-38", отправляясь в свое первое с начала войны патрулирование, проходила мимо острова Коррехидор, высокие скалы острова-крепости зловеще вырисовывались над проливом. Войдя в Южно-Китайское море, Чэппл подвернул несколько южнее, к проливу между островами Лусон и Миндоро. В этом проливе "S-38" предстояло патрулировать. Район этот находился неподалеку от Манильской бухты, в хорошо знакомых Чэпплу водах, где "S-38" часто проводила торпедные стрельбы и ходовые испытания. Гидроакустикам "S-38" брачный щебет креветок у здешних рифов был так же хорошо знаком, как шум на улицах Манилы. Однако красивый в мирное время фосфоресцирующий свет кильватерной струи теперь представлял опасность для лодки, так как выдавал ее присутствие в этих водах.
В течение нескольких дней патрулирование "S-38" ничем не отличалось от подобных выходов в мирное время. Радио приносило тревожные вести: подавлена оборона Филиппинских островов; Манила подверглась бомбардировке; разрушена военно-морская верфь Кавите; японцы высаживают морские десанты; зловещая и катастрофическая потеря английских кораблей "Рипалс" и "Принс ов Уэлс" у побережья Малайи. В такой обстановке было сомнительно, что Манила когда-нибудь снова станет райским местом для отдыха экипажей и пополнения запасов. Но пока война обходила стороной район, выделенный для "S-38".
Строительство лодки "S-38" конгресс одобрил в 1918 году, но построена и введена в строй она была лишь в 1923 году. В ее конструкции были учтены уроки первой мировой войны; на ней имелись все технические устройства, которые считались вполне современными. Согласно формуле сравнительной оценки кораблей военно-морского флота, принятой на морской конференции по разоружению в 1922 году, подводная лодка, прослужившая тринадцать лет, считалась устаревшей. С тех пор как для "S-38" этот срок истек, прошло уже пять лет.
Подводная лодка "S-38" имела длину 66 метров, ширину - 6 метров и водоизмещение в надводном положении - 800 тонн. Ее два дизеля, каждый мощностью 600 л. с., были построены еще в то время, когда такие двигатели являлись редкостью. Тяжелые и тихоходные, они обеспечивали подводной лодке максимальную скорость хода в надводном положении - 14 узлов при чистой подводной части корпуса лодки и при попутном ветре, но, как правило, лодка с трудом могла развивать скорость 11-12 узлов. Правда, под водой "S-З8" могла идти под электромоторами в течение одного часа со скоростью 11 узлов, в то время как более современный и более мощный "Гаджон", имевший большее водоизмещение, мог идти под водой лишь с 8-узловой скоростью, Естественно, "S-38" не могла пересечь Тихий океан для боевого патрулирования и возвратиться затем назад. Считалось, что предел ее автономного плавания составлял около 30 суток. Автономность этой лодки ограничивали не запасы топлива, провизии и воды, а способность экипажа вынести длительное пребывание в море.
"S-38" была вооружена 100-мм орудием, которое находило: очень ограниченное применение. Лодка имела четыре торпедных аппарата в носовой части и ни одного в кормовой; помимо четырех торпед, находящихся в аппарат тах, на стеллажах в торпедном отсеке могли быть размещены еще восемь запасных торпед. Торпеды были более устаревшего типа, чем те, которые использовались на эскадренных подводных лодках. Торпеды "Мк-10", состоявшие на вооружении подводных лодок типа "S", имели примерно такую же давность, как и сами лодки. Скорость их была на 10 узлов меньше, чем у торпед подводной лодки "Гаджон", а максимальная дальность хода составляла около 12 кабельтовых против 22 кабельтовых на полной скорости торпед "Мк-14". Однако многие тогда не знали, что торпеды на лодках "S" имели одно неоценимое преимущество по сравнению со своими более современными конкурентами: если они попадали в цель, наверняка взрывались. Новейшие же торпеды "Мк-14" с магнитным взрывателем часто не удовлетворяли этому самому элементарному требованию. Ночью 12 декабря командир лодки обнаружил первую цель. "S-38" шла в надводном положении. Было решено из этого положения атаковать обнаруженный транспорт. Однако ночью трудно определить дистанцию и пеленг на цель. К счастью, в данном случае задача определения исходных данных оказалась самой элементарной, так как цель неподвижно стояла у острова. Пользуясь тем, что "S-38" была в темной части горизонта, Чэппл сокращал расстояние до цели, пока не появилась опасность быть замеченным с транспорта. Затем Чэппл осторожно направил лодку точно на цель.
- Первый аппарат - пли!
Чэппл почувствовал характерный толчок, когда торпеда вышла из аппарата. Под бархатной поверхностью моря появился слабый фосфоресцирующий след, и по направлению к цели протянулась светящаяся линия. Неожиданно в конце этой линии вспыхнул красный столб взрыва.
- Погружение! Погружение! - приказал Чэппл, спускаясь в люк.
"S-38" должна была переждать опасность на глубине. Когда стало ясно, что ответных действий против нее не предпринимается и вблизи нет никаких других кораблей, Чэппл приказал всплыть на поверхность. "S-38" прошла мимо плавающих обломков потопленного судна; никто из ее экипажа ни на минуту не сомневался, что они с первого же выстрела попали в японский транспорт. Однако после войны не было найдено никаких документов, подтверждающих потопление судна в этом районе и в это время.
Следующее боевое столкновение имело место вечером 21 декабря. Подводная лодка "Стингрей", которой было приказано охранять вход в залив Лингаен, донесла, что ею обнаружены вошедшие в залив японские силы вторжения. В течение сорока лет считалось само собой разумеющимся, что при вторжении на Филиппинские острова морской десант должен быть высажен в заливе Лингаен с обходом фортов, охраняющих вход в Манильскую бухту, в которой находилась эскадра Девью. Силы вторжения, высадившись в заливе Лингаен, могли развернуть широкое наступление через плодородную равнину прямо на Манилу. Но хотя японцы появились как раз там, где их все время ждали, сил, которые могли бы им противодействовать, здесь не оказалось.
Японские транспорты и десантные суда поддерживались всей мощью японского 2-го флота. Слабые надводные силы Азиатского флота США, а после потопления английских - линейного крейсера "Рипалс" и линкора "Принс ов Уэлс" - и все надводные силы союзников на Дальнем Востоке оказались бы для противника легкой добычей. Самолеты, которые предназначались для борьбы против высаживающихся на плацдарме японцев, были сбиты в воздухе или уничтожены на земле. Единственной силой, которая могла помешать японцам в осуществлении их тщательно разработанных планов были подводные лодки Азиатского флота США.
Помимо "Стингрея" в этом районе находились еще четыре подводные лодки, которые могли быстро достигнуть залива Лингаен, чтобы успеть помешать высадке японцев. Командующий подводными силами Азиатского флота Уилкс, находясь в Маниле, приказал командирам всех пяти подводных лодок проникнуть в залив Лингаен и атаковать силы вторжения. Шансы на успех были весьма незначительны, и Уилкс знал это, но подводные лодки "Стингрей", "S-38", "S-40", "Сори" и "Сэмон" устремились к заливу. В заливе Лингаен подводным лодкам действовать трудно. Небольшие глубины, ограниченная акватория, изобилие рифов и мелей сильно препятствовали маневрированию лодок. Вход в залив легко можно было блокировать патрульными судами. Японцы, конечно, ждали здесь противодействия со стороны подводных лодок и подготовились к встрече с ними.
