Мы довольно быстро очутились за городом, выехали на проселочную дорогу и через полчаса остановились у какого-то озера. Никаких домов не было видно.
– Выйдем разомнемся, – сказал он.
Не понимая, что происходит, я, тем не менее, тоже вышла. Он стоял и смотрел на озеро, засунув руки в карманы брюк (интересно, а брюки без карманов у него есть, и если есть, то куда он в таком случае девает руки?). Он повернулся, не торопясь, пошел в обход машины, и когда он был почти в двух шагах, внимательного посмотрел на меня и сказал:
– У моего брата есть семья: жена и ребенок.
Это для меня было новостью, обручального кольца у Вадима не было, и про семью он ничего не говорил. Ну, есть и ладно. Я за них рада. Мефистофель же не спускал с меня внимательного взгляда, я никак не отреагировала и ждала продолжения, хотя, судя по нему, он тоже чего-то ожидал.
Через пару секунд он продолжил:
– У брата появилась какая-то интрижка… недавно.
Теперь я совсем потерялась. К чему мне информация об интрижке Вадима? Мне предлагают шпионить? За партией в шахматы? Очевидно, мой обескураженный вид, заставил его открыть свои карты:
– Это ты?
– Я? Интрижка!? То есть – любовница, да? – мне стало весело и я, еле сдерживая смех, прыснула. Его глаза стали медленно сужаться, пока не превратились в щелочки. От того, как напряглись скулы, было понятно, насколько плотно он сжал зубы. Ну, не любит человек, когда над ним смеются, но я и не над ним, а над абсурдностью всей этой ситуации. Тем не менее, от его вида мне совсем на чуть-чуть стало не по себе. Мефистофель резко открыл пассажирскую дверь машины, а меня не требовалось уговаривать.
Машина сразу же тронулась с места, а я пожалела, что села, надо было распрощаться и возвращаться домой. Можно было бы вызвать такси, подумаешь, что в чистое поле, как-нибудь нашли бы друг друга, ну, на крайний случай топать пешком, подумаешь полдня бы топала, и с новой работой тоже придется распрощаться, а через две недели мне надо платить за квартиру, а до этого момента как-то протянуть на оставшуюся тысячу рублей. Я приуныла, чувствуя себя в капкане. «Любовница, значит…».
Мне второй раз пришла в голову мысль, как два, казалось бы с виду одинаковых человека, могут производить такое разное впечатление: насколько свободно мы общались с Вадимом, и насколько напряженно было общение с его точной копией. Хотелось от него отгородиться, и его джаз стал раздражать, нестерпимо хотелось вставить наушники и включить свою музыку. Наверное, это было бы расценено как хамство? Я попыталась представить, какая песня меня бы сейчас отвлекла, перебирая в памяти знакомые строчки. Вот, пожалуй, эта была бы наиболее подходящей:
«…Районы, кварталы, жилые массивы,
Я ухожу, ухожу красиво…»
Дом стоял с другой стороны озера на небольшой возвышенности и производил ощущение чего-то легкого и воздушного: он был из светлого кирпича с большим количеством окон. Второй этаж еще не был закончен, над входной дверью планировалось что-то вроде балкона, но пока был только выступ, поддерживаемый колоннами снизу, а сверху затянутый полиэтиленовыми полотнищами.
Мефистофель открыл дверь. Внутри находился строительный материал – какие-то ящики, на которые я разложила проект, постаралась сосредоточиться и быстро сфотографировать наиболее важные моменты, решив, что обо всем подумаю потом, но предыдущая сцена с допросом не выходила у меня из головы. Это пристальное внимание к моей персоне, задание с проектом, поездка – это все ради одного единственного вопроса любовница ли я его брата? Вот до чего доводит безобидная игра в шахматы в обеденный перерыв. А у Вадима, оказывается, есть и жена, и любовница, хм, забавно. А как узнал об этом Мефистофель? Шпионы донесли? И какое он имеет право вмешиваться в чужую жизнь? Тоже мне, полиция нравов. Я занималась своим делом, но постоянно ожидала, что Мефистофель сейчас скажет, что все отменяется, и в моих услугах он больше не нуждается.
Мне потребовалось спуститься в подвал, я предупредила его об этом и быстро улизнула. Без него даже дышать свободнее стало, хоть и дышалось сыростью. Провозилась я не так уж долго, но, когда поднялась обратно, Мефистофеля в доме не было. Я выдохнула и поднялась на балкон второго этажа, где чуть отодвинула полиэтиленовые полотнища и восхищенно вздохнула. С балкона открывался сказочный вид на озеро, солнце поднималось сзади за домом и яркими солнечными лучами заполняло все пространство. А какой изумительный здесь будет вид, когда солнце будет садиться там впереди за озером. Я еще шире отодвинула полиэтилен, и в дом ворвался легкий ветер. Он подхватил мои распустившиеся из косы волосы, я подставила лицо и закрыла глаза. Блаженство!
Было… До того момента, как плохо закрепленная наверху балка, очевидно, державшая этот самый полиэтилен, не свалилась мне на голову. Вот она – техника безопасности, написанная кровью: заявиться на стройку без каски!
Одновременно с этим за спиной услышала хмыканье. Он стоял сбоку метрах в пяти и, чуть склонив голову на бок, насмешливо на меня смотрел. Это длилось секунд пять, я терла ушибленное место и чувствовала себя не в своей тарелке, было больно и обидно одновременно, а вот он, судя по всему, никаких проблем не испытывал, впрочем, как и сочувствия к окружающим.
– Я закончила.
– Тогда едем.
Одним махом, будто за мной черти гнались, совершенно забыв про лифт, я преодолела пять этажей, а потом прижимая к себе чертежи и сумку, я стояла в своей квартире, прислонившись к входной двери, и пыталась унять сильно бьющееся сердце.
«Так! Я сильная! А еще я… ну пусть будет – волевая личность! Так вообще говорят «волевая личность»? А еще я умная и красивая. Это опустим, это к делу сейчас никакого отношения не имеет. Почему при общении с ним на меня находит такое оцепенение?» – думала я, осматривая себя в зеркале и нащупывая шишку на затылке.
Он разглядывал меня таким пристально-изучающим взглядом биолога-натуропата словно я представляю интерес для науки, ну там… рог у меня на лбу вырос или третий глаз. Волосы мои ему почему-то покоя не дают, обычные джинсы, футболка – вот с ней незадача случилась, я схватила первую попавшуюся, это оказалась футболка, которую мне в шутку подарили коллеги на предыдущей работе с объевшимся толстым котом, лежащим в окружении сосисок. Мой офисный вид, конечно, более серьезен и солиден, сейчас я больше была похожа на беззаботного тинейджера. И про Вадима я так и не поняла, надо было Мефистофеля спросить, в шахматы-то можно мне играть или как?
Раздалось требовательное мяуканье, я совершенно забыла про котят. Те сытые и довольные копошились в коробке. Младшая – девочка, рыжий комочек с белым животиком действительно выглядела, как ватрушка, если скрутится в клубок, а Крендель с Кексом – хочется взять и съесть! Как все-таки Аня-маленькая угадала с именами пусть и не кошачьими.
«Так, – вспомнила я о данном мне задании, – надо как можно быстрее все сделать и забыть».
Тут же в коридоре я обнаружила резинку для волос. Балда! Она тут все время лежала. Я собрала волосы в хвост, опять нащупав приличную шишку. Как же глупо с этой балкой вышло, тут же предстала картина перед глазами с ухмыляющейся физиономией Мефистофеля. Да и фиг с ним, с Мефистофелем! Вот заявиться на стройку без каски, тем более что своя каска у меня дома была – вот это было верхом глупости!
Вытряхнув вещи из сумки, отправилась в комнату. Я потратила все выходные, потому что мне пришлось изучать некоторые моменты, в которых я не очень хорошо ориентировалась, но я все сделала. Заключение было следующим: несоответствий проекту в построенном доме не было. О том, как мне понравился дом, как интересно можно было развернуться, какой сад можно было заложить, и как весной дом бы утопал в цветущей зелени – все это я оставила при себе, помечтала и хватит.
В воскресенье вечером отправила отчет Мефистофелю на электронную почту. Следом пришло сообщение о прочтении. Непонятно почему, затаив дыхание, сидела и ждала ответа, прекрасно понимая, что ответ может прийти и через день, и через два, и… вдруг в списке входящих появилось письмо. Сердце глухими ударами било где-то в горле, как будто я его проглотила, а оно застряло.
