© Издательский дом «Проф-Пресс», оформление, 2022

© Нененко Т.И., текст, 2022

Как-то раз поросёнок Проня объелся сладкой морковки и захотел пить. До свинарника идти было лень, и Проня решил попить из колодца. Но как достать до воды? Она слишком низко! Тогда поросёнок сел в ведро, привязанное верёвкой к вороту, и прыгнул в колодец.

Посадка на воду оказалась не такой мягкой, как ожидал поросёнок. Он стукнулся лбом о стенку ведра и набил шишку.

– А, пройдёт! – махнул копытцем беззаботный Проня и наконец вдоволь напился прохладной колодезной воды.

– Ты что, страх потерял? А как подниматься будешь? – послышался вдруг чей-то голос.

Поросёнок с удивлением обернулся и увидел… маленькое, размером с человеческую ладонь, привидение. Точнее сказать, маленького привидёныша.

– Я… я пока не знаю, – растерянно произнёс Проня.

Привидёныш тоже слегка растерялся.

– Если честно, я не думал, что ты мне ответишь, – признался он и провёл крохотной лапкой по воде. – Я живу здесь пятьдесят три года, и ты первый, кто увидел и услышал меня.

Проне стало жаль привидёныша:

– Тебе, наверное, не с кем поговорить?

– Угу, – тяжело вздохнул привидёныш.

– Чем же ты занимаешься целыми днями?

– Сочиняю истории и рассказываю их звёздам, – поделился привидёныш. – Да-да! Из колодца видны звёзды не только ночью, но и днём!

– Хрюх ты-ы-ы! – удивлённо протянул Проня и посмотрел вверх в надежде рассмотреть звёзды.

Но вместо звёзд он увидел красное взволнованное лицо хозяина фермы.

– Проня! Пронечка! – крикнул тот в колодец, и эхо гулко отразило от стенок каждый звук. – Вот ты где, малыш! Мы уже с ног сбились, искали тебя! Не волнуйся, я сейчас тебя вытащу! Держись крепче!

Хозяин исчез из виду. А через секунду ведро дёрнулось и стало медленно подниматься вместе с поросёнком.

– До встречи, Проня! – привидёныш помахал поросёнку лапкой.

– А как тебя зовут? – торопливо спросил поросёнок.

– Буль! – ответил привидёныш и – буль! – нырнул в воду.

– С ума сойти! Какая шишка на лбу! – всплеснула копытами Хавронья Карповна. – Нужно срочно добыть что-то холодное!

– Не надо, мамуль, всё в порядке, – успокаивал Проня.

Но свинья всё равно сбегала в хозяйский дом, принесла пакет со льдом и приложила ко лбу сына.

– Ложись на мягкую подстилку и не вставай сегодня, – наказала она. – А я пойду искать твоих братьев и сестёр. Они, наверное, разбежались по всему двору.

– Но что мне делать одному в свинарнике? Я хочу гулять! – заныл Проня. – И вообще, у меня появился новый друг – привидёныш Буль.

– Привидёныш? – округлила глаза Хавронья Карповна. – Похоже, ты здорово приложился лбом об ведро, раз привидения мерещатся! Лежи и не вздумай вставать!

Как только свинья выскочила за дверь, упрямый поросёнок отложил лёд в сторону и приподнялся на передних ногах. В свинарнике было непривычно пусто и темно. «А ведь я никогда раньше не оставался один в темноте», – подумал поросёнок, и ему внезапно стало страшно.

Тут прямо из стены появился полупрозрачный Буль.

– Хорошо, что ты пришёл! – обрадовался Проня. – А то мне жутко сидеть одному в темноте.

– А мне скучно сидеть одному в колодце, – поддержал друга привидёныш.

– Знаешь, Буль, иногда мне кажется, что все вокруг такие смелые, ничего не боятся! Я один трусишка, – тяжело вздохнул поросёнок.

– Меня же не боишься, значит, не такой уж и трусишка.

– Ты – другое дело. Ты не страшный, а очень даже милый.

Буль улыбнулся и задумчиво произнёс:

– Помнится, овечка Глаша с нашей фермы одно время тоже боялась темноты, но сумела справиться со страхом.

– Да ты что! – удивился Проня. – Расскажешь как?

– С удовольствием! – живо отозвался привидёныш.

Однажды Глаша засиделась в гостях у щенка Тита и не заметила, как на улице стемнело.

– Я тебя провожу до дома, – сказал щенок, заметив беспокойство подруги.

Овечка с радостью согласилась.

По дороге Титу стало скучно и он решил пошутить над Глашей.

– А ты знаешь, кто обитает в темноте? – спросил он загадочным голосом.

– Что?! В темноте кто-то есть? – округлила глаза овечка.

– Да! В темноте обитает огромный и ужасный овцеглот! – последнее слово щенок выкрикнул, да так громко, что Глаша подпрыгнула от неожиданности.

Щенок засмеялся:

– Ты правда испугалась? Это же шутка!

– Я… я не испугалась, – бросила в ответ Глаша и быстро забежала в овчарню.

Ночью овечке не спалось. Она ворочалась с боку на бок, не в силах побороть страшные мысли.

Глаша слышала на улице вой ветра, и ей чудилось, что это ревёт овце-глот. Овечка видела, как качаются за окном ветки деревьев, и ей казалось, что это тянет когтистые лапы овцеглот. Лишь под утро овечка уснула.

Проснулась Глаша в обед. Она была одна в овчарне, потому что остальные овцы давно ушли пастись на луг. Взгляд Глаши упёрся в дальний тёмный угол, и ей снова вспомнились слова щенка: «В темноте обитает огромный и ужасный овцеглот».

– Там кто-то есть? – испуганно проблеяла овечка.

– Есть… есть… есть… – ответило ей эхо.

– Бе-е-е! – во всё горло заблеяла Глаша и вылетела из овчарни, словно ошпаренная.

Как раз в этот момент мимо проходила рыжая корова Пистимея Семёновна. Овечка на полной скорости врезалась прямо в её круглый и упругий, будто гигантский мяч, живот.

– Глашенька, мне кажется, ты бежишь неприлично быстро! Воспитанные овечки так себя не ведут, – корова кинула на Глашу укоризненный взгляд. – И вообще, что ты здесь делаешь? Овцы обычно в это время пасутся на лугу.

– Простите меня, Пистимея Семёновна, – виновато произнесла овечка, а потом всё-всё ей рассказала.

– Наварил же каши щенок-шутник! – покачала головой корова.

– Эх, – вздохнула овечка.

– Ну смотри, – Пистимея Семёновна обошла вместе с Глашей все тёмные углы овчарни, – никакого овцеглота здесь нет! Более того, его не существует на свете! Надеюсь, ты это понимаешь?

– Понимаю, но всё равно боюсь, – тихо ответила овечка.

– Хорошо, сделаем так. Вечером я принесу из коровника керосиновую лампу, с ней будет светлее. И, если хочешь, останусь ночевать с тобой в овчарне.

Глаша вспомнила сегодняшнюю бессонную ночь и живо закивала:

– Да-да, хочу!

Пистимея Семёновна принесла не только керосиновую лампу, но и пучок свежей ароматной мяты. Корова и овечка устроились в отдельном стойле, чтобы никому не мешать.