Зажав рот рукой, Вильям не знал, что сделает раньше: прочистит желудок или свалится от недомогания и слабости. В уме вертелось одно: он – следующий. Никогда прежде, отважный воин ничего не боялся, считая, что армия закалила дух. Но вид человека, распотрошенного ирреальным способом, сломал все стереотипы. Так и застыв в неуверенной позе: то ли сражаться, то ли бежать, – парень упустил момент, когда еще мог скрыться. Одно из существ указало на него пальцем, и бурая масса зашевелилась, будто спугнули стаю птиц. Ирика или то, чем она являлась, гневно зашипела. По ее приказу в воздух взлетело сразу с десяток чудищ.

Вильям очнулся. На непослушных ногах он добрался до выхода в коридор, но там его ждала очередная неожиданность: взмахнув мохнатыми крыльями и заставив шпиона отступить обратно, дорогу преградила одна из фурий. Она была чуть меньше остальных и с более очеловеченной внешностью, но все же уродливой и корявой. Словами не передать палитру эмоций, что парень испытал в тот момент: вина и страх переплелись вместе и сковали движения. В теле кошмарного монстра гнездилось до боли знакомое лицо Анезки, но в нем не осталось и тени от милой и робкой девушки, что он знал. Выйдя из ступора, молодой человек попытался обойти преграду, но бывшая жена, небрежно вспорхнув, вновь оказалась рядом. Обворожительно улыбаясь, как никогда раньше, она подмигнула и, притянув мужа когтистыми корягами, грубо поцеловала малиновыми на вкус губами. Земля ушла из-под ног, и Вильям отключился.

***

– Нет смысла скрывать. Проснулся я смертельно напуганным.

К концу повествования собеседник заметно нервничал. Заказав тот же напиток, что и я, он сделал первый глоток и скривился. Сочетание обжигающего абсента и кислого брюта пришлось ему не по вкусу, но понимая, что другого коктейля не будет, парень осушил бокал до дна.

– На дворе стоял полдень, – Вильям собирался поставить точку, но я, итак, знала, какие выводы пришли бы в голову закоренелому атеисту. – Ощупав себя, я обнаружил, что цел и невредим. Только виски гудели, и слегка мутило, как после перепоя. Рядом, на кровати, в привычном человеческом обличии храпела Ирика. Я решил: все было сном. Откуда в доме старухи взяться Анезке? Да и кто в наше время верит в монстров? Напрашивалось одно логическое объяснение: карга опоила меня дрянью, которая, в сочетании с алкоголем дала галлюциногенный эффект. Мне все привиделось.

Иного заключения я не ждала. Лицо непроизвольно скривилось и, надменно хмыкнув, я подала знак, чтобы он не останавливался. Но Вильяма такая реакция не устроила.

– Ты разве не станешь переубеждать? – удивленно вскинув брови, поинтересовался он.

– С чего ты взял, что я считаю иначе?

– О тебе ходят разные слухи.

– А ты веришь во все, о чем болтают?

– Как раз наоборот: привык полагаться на интуицию.

– И что она подсказывает?

– Что мне предстоит услышать то, во что сложно поверить.

– И ты к этому готов? – с грохотом роняя вставшие на пути бутылки, я нависла над столом и придвинулась к собеседнику как можно ближе.

– Готов, – проделав то же самое, уверенно заявил он.

Я чувствовала: парень говорит искренне, – и личный интерес тут не при чем. Он действительно хотел разобраться в случившемся.

– Дьявол, – подумала я, поймав себя на мысли, что впервые прониклась к человеку за столь короткий срок. Чем дольше незнакомец находился рядом, тем фанатичней я заглядывала ему в рот. – Что происходит? – вертелось в мозгу, судорожно пытавшемся найти объяснение. – Алкоголь? – свалив внезапную благосклонность на пагубную привычку, я решила: неплохо бы протрезвиться. Не в правилах Искушаемых нарушать нейтралитет и симпатизировать тому, кого, возможно, придется прикончить. Однако покидать «сады Диониса» так не хотелось, что вместо отказа от выпивки, я заказала очередную порцию «полуденной смерти». Поразмыслив и не найдя ничего умнее, чем проигнорировать ответ Вильяма, я небрежно откинулась на спинку стула и потребовала продолжения: – Что было дальше?

Задержавшись на моем лице, он, не моргая, изучал каждый сантиметр. Без труда прочитав сумбур, что творился внутри моей черепной коробки, молодой человек удовлетворенно хмыкнул и, как ни в чем не бывало, вернулся к истории.

– Не выказав беспокойства, я распрощался с Ирикой и отправился на работу. Был понедельник. Старуха все чаще требовала внимания, а потому избавиться от нее и связаться с сообщницей, я смог только в четверг. Меня мучили кошмары, неприятный осадок не покидал. Решив, что сны – результат подсознательного чувства вины, я отправил подруге email, где раскрыл правду о визите Анезки. Какого же было удивление, когда поздно ночью она заявилась ко мне лично. Кричала, обвиняла в провале операции, кидалась, дралась. Наблюдая, как любовница бесится, я в сердцах бросил, что не изматывай меня видения, хрен бы она что узнала. Ее будто окатили водой. Моментально остыв, Мелинда побледнела и заставила описать кошмары в мельчайших подробностях. После, она минут сорок беззвучно носилась по комнате, пока не заявила, что нам пора сваливать, – Вильям помрачнел и еще одного «коктейля Хемингуэйя», как не бывало. Повисла пауза. Воспоминания были не из приятных, к тому же, произнося их вслух, он начал видеть ситуацию иначе. – Я считал, подруга беспокоится за мою жизнь, готова плюнуть на все и сбежать, лишь бы быть вместе. Но она не собиралась отступать. Просто хотела залечь на дно, чтобы ее не раскрыли. Ни бывшая жена, ни старуха не встречались с соперницей. Кроме меня Мелинду не видел никто. Со временем она бы вернулась и закончила дело. Я понимал это, но не хотел верить. Стоило заглянуть ей в глаза, как воля тонула в омуте, а мозг отметал сомнения.

– Что же помешало покинуть поселок?

– Кто. Я уговорил напарницу остаться. Она вбила в голову, что две другие мои женщины знакомы и состоят в сговоре. Мне с трудом удалось убедить ее в необоснованности мнения. Знай Ирика об измене, давно бы убила обоих. А раз ничего не предприняла, значит, Анезка держала язык за зубами. Если вообще не была иллюзией больного воображения. Мелинда успокоилась, но от теории заговора не отказалась. Из-за ее подозрительности пришлось отложить завершающую стадию на два месяца: пока она не обшарила поселение, не навела справки и не убедилась, что бывшей жены здесь нет. Развязка произошла двадцать шестого октября, за сутки до назначенного времени…

***

Вильям едва подавлял приступы воодушевления. Еще бы, до завершения театральной постановки остался день. Завтра все будет кончено. Он навсегда избавится от ревнивой, докучливой собственницы и ее навязчивой удушливой любви. Но это – завтра, сегодня же старуха разошлась настолько, что превзошла себя. Прислав за ним личную охрану, она весь вечер не давала проходу и, жалостливо заглядывая в глаза, постоянно за что-то извинялась. То ли так сказывалась ее жажда бесповоротно привязать к себе, то ли предчувствие надвигающегося расставания. Молодой человек не знал, да и не горел желанием копаться в чужих душевных терзаниях. Главное, скоро он освободится, Мелинда угомонится, и они, как раньше, станут путешествовать по миру.

Так Вильям представлял будущее, направляясь вслед за фигуристой Ирикой в спальню. Она упрашивала отправиться в постель битый час, а парень все надеялся избежать прощального секса. С другой стороны, кто он такой, чтоб отказываться от соблазнительной опытной женщины. Тем более, когда твоя девушка сама толкает на измену. Но ни это послужило поводом к согласию, а странное ощущение легкости и непринужденности в отсутствие подруги. Он словно делал последний глоток воздуха, прежде чем вернуться к пагубной привычке, без которой, к сожалению, не мог.

Выпив достаточно сухого вина, чтоб расслабиться, повеселевшие любовники предавались утехам до полуночи. У Вильяма сложилось впечатление, что карга вновь что-то подмешала в бокал. Как бы ни был он силен в вопросе секса, сношаться несколько часов подряд в бешеном темпе было ему не под силу. Наконец, исчерпав запас энергии, парочка угомонилась и, предварительно раскупорив еще пару бутылок добротного напитка, вырубилась.