Сегодня - встреча с Иван Иванычем по графику. Рапорт у меня не готов, что писать в него - не знаю. Наверное, эпизод на Черногузовке надо осветить: я там был не один. Андрюша парень вроде симпатичный, но это ничего не гарантирует...

И что вообще дальше? Как выкручиваться из ситуации, чтобы и родная фирма не забеспокоилась, отчего это Лягушонок квакать перестал, и притормозить ход событий? А притормозить надо, пока хоть в чем-то разберусь.

Как вытащить Асю? Как доказать ей, что я не сволочь, а просто идиот с бездействующим головным мозгом и слаборазвитым спинным?

И, наконец, если её разведка сработала точно и СИАМИ - черная фирма, то что из этого следует и куда мне подаваться?

Я полез в пачку. Там ещё оставались три сигареты.

Глава 39

Дождливый Вторник

Погода, испортившая все воскресенье, не стала лучше ни вчера, ни сегодня. Но вчера меня это не волновало: и на машине возили, и мысли другим были заняты...

Полночи я просидела перед телевизором - каким-то боевиком пыталась отвлечься. Не очень, впрочем, успешно...

Мысли о Колесникове отгоняла старательно, но... "Не думай о белой обезьяне..." Все равно ни о чем другом думать не могла.

Правда, под утро, часа в три, меня сморило. Так что до своих шести я все-таки немного поспала. И со звонком будильника пошла по стандартному кругу: кофе, костюм, бутерброд... К сумке и пакету прибавился зонтик по случаю хмурого неба. И одеться пришлось тепло: ночью я сильно перепсиховала, а после этого меня здорово морозит. Но не пить же коньяк с утра!

Села перед зеркалом лицо на себя наносить - и с удивлением нашла, что для женщины, которая вчера уличила в обмане своего возлюбленного и прогнала его взашей, я выгляжу очень даже прилично. Пообещала себе, что и дальше буду так держаться. Подкрасилась, вытащила любимые духи - их уже мало осталось, обычно берегу на особый случай. Но сегодня надо было себя как-то подбодрить.

Метро, ступеньки в родной офис, любимый стул... Успела вовремя, вот только туфли промочила. Пришлось надеть сухие департаментские, а эти поставить сушиться.

Кроме меня и Анечки в офисе пока никого. Странно только, что ящики стола открыты, картотека тоже отперта. Непонятно. Вроде перед отъездом в "Татьяну" вчера все запирала.

Корова! За всеми делами забыла деньги из сумки выложить. А ведь с этого дня буду гулять без сопровождения - надо бы поосторожнее.

Посмотрела в зеркало на лицо - нет, все нормально. Никаких припухших глаз, красных пятен на щеках... Вот только выражение... Но его, выражение, и изменить можно. Я улыбнулась и посмотрела на себя в зеркало. Да, пока лучше не улыбаться - глаза сохранили змеиную сосредоточенность. Ничего, господа хорошие, капля-другая яда вам не повредит...

Рабочий день шел своим чередом. Сережа распечатывал ночную информацию, Валентина принесла показать свежие тесты. Мы теперь их на невестах прокатывать будем - характер узнавать.

Юлька, как обычно, опоздала. Не успела я у неё спросить, что она в моем столе искала, как она наехала на меня:

- Аська, какого черта! Что ты опять в моих бумагах кавардак устроила? Дождаться не могла! А теперь я ничего не найду!

Ну, это не фокус. У партнерши моей иногда на столе такой хаос случается - сам черт ногу сломит. Правда, она во всем этом безобразии ориентируется нормально.

Стоп! Опять твоя голова тебя подводит, рыбка! Выходит, и у Юльки в бумагах рылись! А позавчера в компьютере покопались... Оч-чень интересно! Кто-то из наших решил порядок в бумагах навести? Или следы из-за Ирины заметают? То-то денежек подбросили, чтоб мы на радостях все на свете забыли...

Ой, Анна Георгиевна! Глядишь, на тебя действительно охота вот-вотначнется, как предупреждал незабвенный В. Колесников.

Все, беспокойся только о себе, заботься о себе и себя люби больше всех. Потому что никто, кроме тебя самой, заниматься этим не будет.

- Ась! Ты опять нырнула?

- А что? Случилось что-то? Народ идет?

- Нет пока. В десять у тебя клиент... Я спрашиваю, ты статью в "Зебре" читала? Про Ирочку мою?

- Какую статью? В какой зебре? Что ты мне голову морочишь с утра пораньше?!

Опомнись, не ори, веди себя нормально! Не надо привлекать лишнего внимания.

- Нет, Ася, серьезно. Газета "Зебра" напечатала гнусную такую статейку. Похоже, что про Ирочку Гончарову. Ну, ту, чья мамочка сюда скандалить приходила... Ну вспомни!

- Не помню я ничего... И что в этой статье?

- Мерзость всякая. Журналист, сволочь, постарался... Грязью так облил - ей теперь отмываться и отмываться. Жалко девчонку!

- Юлька, ну что ты несешь! Не её - себя пожалей. Там что, фамилия написана?

- Нет.

- А даже если да? Замуж вышла - и все. Новая фамилия, новая жизнь. Милое дело - замуж, мечта поэта! Главное счастье в жизни!

- Аська, да что с тобой? Ты чего такая взвинченная? Со своим поругалась?

- Ни с кем я не поругалась! И ни черта я не взвинченная! И про Ирочку твою, кобылу белобрысую, слова больше слышать не хочу! Не хочу, поняла?

Тут уже я и сама услышала, что говорю слишком громко и слишком эмоционально. Надо срочно тормозить - и, по возможности, извиниться перед Юлей. А то она сидит, уставилась на меня - ну как же, не каждый день самая спокойная и сдержанная сотрудница с катушек съезжает.

- Ты прости меня, Юленька... Я вчера вечером приятелей в Германию проводила. Лучших друзей своих. Расстроилась - сил нет.

- Ой, Ась! Ну не нервничай только. Теперь из Германии приехать - раз плюнуть. Встретитесь еще...

- Ага, вместе на дачу съездим, по телефону болтать будем каждый вечер, вместе отпуск проведем...

Да! Если бы у меня на самом деле так было - лучшие друзья, отъезд, - я бы, наверное, психанула сильно. Но все-таки не до такой степени.

- И, честно говоря, с мужиком тоже поцапалась... Трудно в моем возрасте перестраиваться под чужое мировоззрение.

Юлька промолчала. Во-первых, действительно трудно - она прекрасно знает это по своему особо удачному браку. А мое поведение ей теперь вполне понятно - можно и чуткость проявить. Правда, ни слова я им о мужике своем не говорила, но имею же и я право хоть на кусочек личной жизни!

- Нет, Юлечка, - наконец-то ответила я на её вопрос. - Я не копалась на твоем столе. Подошла папку взять. Но увидела твой порядочек и решила тебя дождаться.