Хозяин в очередной раз затянулся и пыхнул трубкой, по холлу поплыла очередная волна ароматного голубоватого дыма, медленно утягиваясь к камину.
- Но зачем вам эта активная деятельность? Неужели так сильна совковая привычка трудиться?
- Ах Борис Олегович, а разве вы не могли бы сейчас удалиться от дел и жить безбедно? Труд - естественная и неутолимая потребность человека... а особенно плоды его...
Димка сделал паузу, оба вежливо посмеялись.
- А если всерьез - та сумма, что вы предложили, представляется разумной ценой нашей информации, но совершенно недостаточна, чтобы обеспечить длительное обеспеченное существование, тем более - на новом месте. И, наконец, позвольте быть откровенным, пока мы заняты делом - мы нужные и полезные люди, с которыми можно работать. Если же мы удалимся на покой, то рано или поздно окажемся фигурами бесполезными, ненужными, от безделья предающимися воспоминаниям и потому потенциально опасными.
- Ну что вы, право... - изволили пророкотать Борис Олегович.
У меня тошнота к горлу подступила - кажется, Димка попал не в бровь, а в глаз.
- Мы давно мечтали открыть небольшое собственное дело, заниматься, например, информационным обеспечением научных и коммерческих исследований. А для этого нам нужно мирно, без обид расстаться со своими фирмами господином Манохиным и товарищем Петром Петровичем, нужно иметь самую незапятнанную репутацию в глазах пролетарской милиции, небольшой начальный капитал и солидных заказчиков.
- Не так уж мало вы просите.
- Согласен. Но часть этих услуг вы оплатите за счет текущей деятельности, а главное - вместо простой выплаты вы производите инвестицию капитала.
Борис Олегович поднялся и зашагал взад-вперед. Солидный мужчина обдумывал решение. Остановился, поднял глаза:
- Вы уверены, что вы двое стоите таких хлопот?
- Мы стоим большего.
- Нас вполне устраивает информационная служба СИАМИ.
- Это задание выполнила не СИАМИ, а мы вдвоем. А СИАМИ в городе уже засвечена. Откуда, по-вашему, мы узнали о её подлинном профиле? Я там проработал всего три месяца, и Иван Иваныч со мной не откровенничал.
- Вот как?
- Да, он мне сливал о негласной работе на МВД и о благородном деле борьбы с преступностью.
- А разве это не благородное дело? - в голосе Бориса Олеговича звучали богатые интонации.
- Самое благородное - после борьбы за собственную жизнь и благосостояние, - в Димкином голосе тоже прозвучали интонации, только горькие и искренние.
- А мне вы - по слухам - представлялись существом более... идейным.
- Объективная реальность надавала ощущений... прочистила мозги через заднепроходное отверстие, - со вздохом ответствовал Колесников.
Хозяин было возобновил свое вышагивание, но тут же остановился и развернулся на месте:
- Так как же вы узнали о СИАМИ?
- Это выяснила Анна Георгиевна через свою сеть.
Борис Олегович медленно обратил ко мне благосклонный и удивленный взор и чуть приподнял бровь.
Я подняла на него глаза, потом приспустила веки и наклонила голову на пять градусов. Раз уж сижу тут битый час и молчу как дура, так пускай это будет такой имидж - Немая Тень.
Кажется, произвело впечатление. Он заложил руки за спину, поднял глаза к потолку с квадратными деревянными балками темного цвета и задумался правая нога рассеянно пошлепывала по полу, трубка повисла в зубах.
И наконец - свершилось!
- Хорошо. По рукам!
Димка тоже поднялся и они соединили руки в долгом торжественном рукопожатии. Как Молотов с Риббентропом.
Потом хозяин прошел к двери, приоткрыл и что-то кому-то сказал. Вернулся в кресло.
- Итак: вы получаете иммунитет. Ни в каких дальнейших переговорах ваши имена моей стороной не упоминаются, если же их упомянет вторая сторона, я оговариваю вашу неприкосновенность. В этом вопросе моего слова будет достаточно. Петр Петрович получает оговоренную заказом сумму за вычетом затрат по сегодняшней операции...
- Но как же... Иван Иваныч?
- Ему не следовало появляться без предупреждения. Он проявил этим недоверие к моему слову.
Это прозвучало категорично, как стук молотка по крышке гроба.
- Однако его водитель получит компенсацию, - тут голос несколько оттаял.
- Разумно, - поддержал Дима. - Это квалифицированный и вдумчивый агент, с которым я охотно работал бы и дальше.
- Как вам угодно... Ваши деньги сейчас принесут. Полный текст отчета вы мне представите?..
- Надеюсь, послезавтра к исходу дня. Мне не хотелось бы привлекать постороннюю машинистку.
- Хм... Ладно, тогда пока что изложите краткое резюме.
Он вытащил из ящика диктофон и положил на стол возле Димы.
- Начинайте.
Димка не торопился - снова устроил цирк с двумя сигаретами, уселся поудобнее в кресло, выжидательно забарабанил пальцами по подлокотнику.
Борис Олегович чуть шевельнул щекой, изобразив саркастическую улыбку, и процитировал:
- "Вы не в церкви, вас не обманут..."
Впрочем, тут появился горилла-повар-официант с деньгами - только не в кейсе, как в шпионских фильмах, а просто в руке. Это оказалась довольно невзрачная пачка. Честно говоря, двадцать пять тысяч зеленых, как мне представлялось, должны выглядеть внушительнее. Правда, если сотнями всего-то две с половиной банковские упаковки...
- Прошу пересчитать.
Колесников вяло, большим пальцем одной руки, приподнял угол верхней упаковки, дал бумажкам прошелестеть, сдвинул всю пачку ко мне. Я вдруг с ужасом подумала, как стану сейчас расстегивать куртку, добывать из-под неё сумочку, демонстрируя подтянутые до подмышек Димкины брюки... Но тут сообразила, что это мужская куртка и в ней должны быть внутренние карманы...
А Димка начал рассказывать - и все, что мы вымучивали и выбегивали две недели, уложилось в пять минут. Не все, впрочем: Валентину он упомянул буквально один раз, без фамилии, как супругу Манохина. Братца её распрекрасного вообще не вспомнил, зато несколько раз как бы невзначай отметил "по данным Анны Георгиевны". Иру назвал, но не стал говорить, что это мы её прячем.
Я тем временем помалкивала и пила кофе - он, конечно, у этого господина был и черный, и горячий, но после Ирочкиного показался мне цикорием. Могли бы такому деятелю и получше варить.
