Стихов — моря! Но в них волненья нет!
Нет штормов, шквалов, а порой — прибоя!..
Когда недовзволнован сам поэт,
читатель — воплощение покоя!
Читатель! Тот, который лишь вчера
так жил тобой! Так жаждал загореться!..
Волною шли стихи из-под пера,
но прежде проходили через сердце!
А ты была умна, груба, нежна,
растила веру и кляла отребье!..
Ну, а сейчас — кому ты так нужна,
чтобы бесстишье было как бесхлебье?
Волнуй же нас! Спасай от бед и стуж!
Твоим стараньям нет эквивалента!
И главное — будь хлебом наших душ,
а не закуской к стопке рецензента.
ИНТЕРВЬЮ С ЛЮБОВЬЮ
О, как мы все к тебе взываем,
ждем, жаждем, рвемся, наконец!
Какие искры высекаем
из наших каменных сердец!
Без страха, устали и лени,
сметая строй любых преград,
как преклоняем мы колени,
алкая сладостных наград!
Как ловим счастье в каждом слове!
Да, без тебя мы — как без крыл!
Но сколько ж выпустила крови,
о ты, любовь, из наших жил!
Вот ты пришла, прошелестела,
но, если ты пришла как друг,
зачем же мается Отелло
и сокрушает все вокруг?
Тобой обложенные данью,
в победоносный твой поход
зачем обречены страданью
Меджнун, Пьеро и Дон Кихот?
Тем, кто объят огнем влеченья,
твоим вассалам нет числа.
Зачем не счастье, а мученья
ты им в награду припасла?
Они тебе слагают оды,
слепцы, рабы твоих оков,
а ты лишаешь их свободы,
покоя, жизни, кошельков!..
Ответ был точный, краткий, ясный.
Как говорят — и в глаз, и в бровь:
— Любовь не может быть несчастной!
Иначе это не любовь!
ЮБИЛЯРАМ
Мрачнеем с каждым юбилеем.
Когда грядет его число,
мы очень искренне болеем,
поскольку в жизни «все прошло»,
и нам уже не поискриться,
и все давным-давно в былом…
Так было в двадцать, было в тридцать,
и будет так, пока живем.
Мы ищем тихого причала,
не рвемся в бой, как прежде, вскачь,
забыв, что каждый день — начало
еще не сбывшихся удач,
что по себе не правят тризны,
не копят на себя обид,
что наша лучшая часть жизни
не прожита, а предстоит!
Что возраст — чушь! Хоть он заметен,—
абсурд вести на годы счет…
Что каждый человек бессмертен!
Пока живет.
В РЕАНИМАЛКЕ
В. С.
Вне времени, вне цели, вне пространства,
На самой-самой грани бытия,
Почти готовый с жизнью распрощаться.
За жизнь свою цепляюсь нынче я.
Как космонавт, опутан проводами,
Вниманьем медицины окружен.
Я думаю о пращуре Адаме:
Он долго жил, но тоже был сражен!
Здесь фронт! Здесь мы в своем
окопном мире!
Что смерть? Здесь нет обыденней словца!
Здесь лупит нас судьба в упор, как в тире,
И разбивает вдребезги сердца.
Здесь сестры… — мне такие и не снились!
А я на них (вот дожил!) — не клюю!..
На голубом экране фирмы «Сименс»
Луч пишет биографию мою.
Пока (тьфу-тьфу) рисует без простоя.
Давай, голубчик, дольше продержись!
Ну что тебе твое движенье стоит?
А для меня твое движенье — жизнь!
Дай дописать хотя бы эту строчку!
Ну дай вздохнуть еще разок-другой…
Вот так. Спасибо. Можешь ставить точку.
А может, обойдемся запятой?
ДВА МНЕНИЯ ПО ПОВОДУ СКОРОСТИ