(Во всей книге будут суждения, приравненные к суждениям и понятиям людей, жившим в наше время. Нельзя подробно описать то, чего не было, то, чего не существует, то, чего может и не быть, не прибегнуть к имеющимися языку. Примечание автора. К тому же автор вполне мог бы вам написать очень интересную историю на незнакомом вам языке, но скорее всего вы бы ничего не поняли и обиделись).

Глава 1. Музей

Примерно 4050 год. Планета Земля.

Экскурсии в музей для школьников, особенно младшего возраста проходят всего веселее, к тому же если кроме экскурсовода детей сопровождает кто-нибудь из взрослых. Малыш всегда сём нибудь хочет поделиться, своим новым открытием, показать взрослому на невиданного хищника и конечно встать немного взрослее в глазах того самого взрослого, мол, смотри, и мои познания растут, мол, смотри, папа, а ты знал? Таковы дети и тем они прелесть, что столь любознательны и живые. О, а музеи истории 4050 это просто кладезь вопросов почему и как, для чего и , боже, кто это? Группа из обычной , если в те времена можно было так выразиться школы, как раз состояла из младших школьников и как раз их сопровождали взрослые, умудрённые опытом в основном бабушки и дедушки. Но для полного понимания все же нужно описать и сию группу , да и в общем сам музей.

Группа состоялась из разных рас, в те времена уже было так принято по обычаю, возникшему во временами великих войны. Ни одна раса, будь она хоть самая сильная, смелая или умная не могла выжить без другой. Так повелось и так нужно было, так было необходимо.

Экскурсоводом был воровец, самая умная и самая слабая из рас, выглядел он типично для весьма пожилого человека, густые седые брови написали над глазами, но все же он был воровца: огромные глаза,сияющий белым светом (это нужно было для дозора, видеть он мог на многие десятки километров), массивный хобот (применявшийся для добычи воды в труднодоступных местах), густая шерсть синего цвета. В последнее времена на ногах воровцы носили массивные сандалии, но в целом ноги без них у них были похожи на коровьи копыта. Ростом он был невысокой, выше современного человека всего лишь в раза два. Возле экскурсовод шествовала женщина-воровец, она сопровождали своих вручат, снова ваших туда-сюда. Чуть подальше шёл пожилой гивили раса самых опасных из всех, если говорить об убойной силе: руки его были огромны, обрамление в естественный доспех, широченная грудь, неказистое, похожее на обезьяну лицо. Он выделялся гигантским ростом превосходя воровцев вдвое. Это была пехота той войны. С ним тоже было несколько ребят, совсем похожих на обезьян с той лишь разницей что руки ещё детей были огромные. С гивели болтал о чем-то румини, чем-то даже похожий на гивели господин, но его выделяла левитация, он парил над всеми, то и дело оборачивается по сторонам, лицо его не было похоже на обезьяну, ближе к человеку смешанного с собакой. Руки конечно были не такие массивные да и рост меньше, но это компенсировалось как раз левитацией. Так же у него был мощный хвост, который дело вилял туда сюда. Замыкали шествие камнеги. Это был живой щит. Самые огромные из всех, но и неповоротливые создания, они выглядели, как вытесанные куски полена. Прямо и стройные, мощные, если об они встают в ряд, то вряд ли кто-то мог бы их сдвинуть. Панцирь их казался был сделан из стали, совсем маленькие почти незаметные глаза защищали от атак. И все это были люди.

Сам же музей представлял из себя обычное поле, напиток всякими артефактами. Тут не было ничего бы интересного одни камни и пыль, если бы ты не знал историю земли. Единственным экспонатов к которому сразу приковывалось внимание был странного вида прозрачный саркофаг, в котором что-то вращалось, живое и по видимому страшное. Размеры его впечатляли, два футбольных поля точно.

– Бабушка, – спросил маленький Дамскер, внук старой камнеги, – кто этот исполин? Это он?

– Да, – коротко ответила бабушка, а сама украдкой посмотрела на реакцию своего внука. Он приоткрыл свой маленький рот, скрипнув зубами, коих во рту камнег были тысячи.

– Это тот самый Профос, которого мы взяли на горе Фелион! – Экскурсовод поучительно потопывал ножками. – Он последний. Победа была за нами.

– Он жив? – Спросил какой-то мальчишка из гивели.

– Да, он на консервации, потому не опасен, раствор, в котором он находиться не позволяет ему ничего. Учёные работают с ним, с его материалами.

– Живой! Живой! – Везде раздавались детские голоса. Огромный зеленый неизвестно кто медленно вращался в какой-то жиже. Он не был похож на какое-либо животное, скорее ближе медуза.

– А вот панорама той самой битвы, – он показал к подножия резервуара. – Именно так действовала наша армия все время войны. Таков строй! Такие братья! За святую Лили!

– За святую Лили! – повторили все.

У подножия резервуара развернулась экспозиция последней битвы: Строй камнегов, гивили сразу за камнегами, в руках у них орудия – метательные кувшины, начиненные специальным составом, разработанным одним известным воровцем, рядом с ними румини, они подносят снаряды, они своими хвостами защищают гивили от атак, а когда надо и сами летят, чтобы скинуть смертоносную смесь сверху на противника. А в конце в странных позах сидят воровцы, много воровцев, одни готовят снаряды, а другие будто поют.

– Знаменитая песнь!– восторженно сказал один из мальчиков воровцев.

– Да, один из наших великих навыков от святой Лили! Мы помогали песнью остановить, слегка затормозить шевствие, бег врагов.

– И спасибо вам на этом и святой Лили! – сказал один гивели.

Армия же противника выглядела совсем разношерстно: какие-то летающие монстры, ползающие, похожие на змеи гады, что-то наподобие варанов и крокодилов, только в разы больше, ну и по центру знаменитый Профос. Судя по панораме битвы он был очень быстр.

– И как же победили, такую то армаду? – спросил один из мальчиков-камнегов.

– Храбрости внутри нас и благословлению Лили! – сказал эскурсовод. – А по факту погибло очень много смелых людей, особенно камнегов. Они ведь даже не защищались.

– То есть камнеги были всего лишь стеной? – спросил один из мальчиков.

– Нет, дорогой мой. Как ты знаешь мы не живем и не можем выжить друг без друга. Камнеги это единственная раса, что могла хоть кратковременно сдерживать яд противника. Да, они, гибли, но это был их бой.

– В этом бою они все погибли?– спросил кто-то.

– Почти все, но дали возможность атаковать Профоса и победить, дали возможность ворорцам петь песню, которая останавливала врага, позволяя опять же беспрепятственно его убивать. Да, было так. Героев в этой битве не было, герои были все.

– А это храм Лили? – спросила одна девочка-гивили, указав на гору, на вершине которой стоял черного камня храм, выполненный в виде девочки, протянувшей вперед руки, внизу, между этих воздетых рук, горел свет, там, в складках ее плаща, был вход.

– Да, наша богиня, – экскурсовод покланялся храму.

Глава 2. Начало человечества. Библия маленькой Лили.

2045 год.

Они появились из ниоткуда. Они были очень враждебны. Их было много. Они не были ни на на кого и ни на что похожи. Это был яд в чистом виде, лишь человеческий мозг рисовал картины монстров: ужасных существ размером с добротный дом, в руках у них были орудия, похожие на топоры, но они не высекали искр, а бесшумно рубили все вокруг. Это происходило и медленно и быстро, словно гроза, которая за горизонтом, а через секунду уже льет дождь на твоем дворе. Причем убивали они не только людей, они убивали все живое. Деревья, животные все подвергалось уничтожению. За несколько дней полмира погрузилось во мрак, земля шипела, превращаясь в камень. Его немного останавливал лишь дождь, видимо вода как-то негативно влияла на боевые качества ядов.

– Господу помолимся! – звучало в храмах.

– В бой! – кричали военные. И они шли в бой и гибли. Гибли сотнями, тысячами. А яду ничего, яд продолжал наступать. Кто-то видел в нем всадников апокалипсиса, кто-то видел армию мертвецов. Человечество приняло бой. Оно сражалось, как могло. Пока однажды в одном маленьком хосписе на окраине одного маленького города одна маленькая девочка по имени Лили не сказала те самые слова: «Бегите!Выхода нет! Это не враг!» Вот какими были ее слова и они были последними. И она протянула свои руки навстречу монстрам и что-то начало меняться.