Связь по ущельям рек Клыч и Кадор от Сухуми до перевала была налажена слабо, и в штабе армии узнали о боях на перевале только 16 августа. В помощь защитникам перевала были посланы 3-й батальон 815-го полка, учебный батальон стрелковой дивизии, отряд Сухумского пехотного училища и отряд НКВД.
В то время автомобильная дорога из Сухуми, проходившая по ущелью, кончалась в Захаровне. Отсюда до перевала нужно было преодолеть еще около 80 километров. Продвижение больших воинских групп шло медленно. А в это время противник продолжал теснить подразделения 815-го полка. Подкрепление подошло тогда, когда был уже занят участок ущелья реки Клыч до водопада. Немного ниже от него по ущелью, в тринадцати километрах от перевала, находилась промежуточная туристская база "Южная палатка", состоявшая из нескольких небольших деревянных строений. Отсюда передовые отряды противника, используя теперь свое преимущество наступающих сверху, устремились к слиянию Клыча с Гвандрой, в район селения Геицвиш, находившегося в 30 километрах от Клухора по дороге в сторону Сухуми.
Вот что пишет по поводу этих событий в своих воспоминаниях Р. Конрад:
"16 августа, поднимаясь на Клухорский перевал, на развилке горных дорог, я встретил командира 1-й горнопехотной дивизии, возвращающегося с рекогносцировки занятого противником перевала. "Обход перевала с запада почти завершен. Завтра мы его возьмем", - доложил генерал-лейтенант Ланц. Он был уверен в успехе.
Накануне, 15 августа, фон Хиршфельду удалось ввести противника в заблуждение. Дважды переходили его солдаты бурный, сковывающий движение, доходящий до пояса поток ледниковых вод на большом высокогорье. Им удалось обойти отсечные позиции врага. Теперь фон Хиршфельд стоял лицом к лицу с главными силами противника, владевшего седловиной перевала. Обходный отряд фон Хиршфельда силой до двух рот с тяжелыми пулеметами и гранатометами после многочасового восхождения, подвергаясь ежеминутной опасности, овладел господствующим над местностью крутым западным гребнем перевала. Отсюда можно было вести постоянное наблюдение за занятым противником перевалом.
Вскоре положение защитников перевала ухудшилось: опасаясь быть полностью отрезанными от своих и уничтоженными, с наступлением темноты они попытались отойти. В этих условиях фон Хиршфельд провел еще одну атаку, на этот раз с фронта, и в ночном бою овладел перевалом. Но он был недоволен ходом боя, ведь его целью было полное окружение и уничтожение противника. Эта задача не была выполнена..."
Против защитников перевала Клухор Р. Конрад посылает полк майора Залминтера. О его действиях он пишет: "В последующие дни майор Залминтер в условиях нарастающего вражеского сопротивления прорвался к выходу из труднопроходимого, длиной 15 километров ущелья. 23 августа он выслал в обход 2-3 роты автоматчиков под командованием Песситера на крутые горные склоны с запада и высокие склоны, где никогда еще не ступала нога человека, с задачей ударить по противнику, оборонявшему выход из ущелья, с тыла..."
О судьбе этого отряда мы узнаем позднее. А пока хочу вернуть читателей к тому августовскому дню 1942 года, когда мы с Николаем Гусаком прибыли в штаб 3-го стрелкового корпуса. Тогда нам не удалось довести до конца разговор с начальником штаба подполковником Мельниковым. Был поздний вечер, в штабе началось срочное совещание. Ожидать пришлось в саду, окружавшем штаб. Совещание шло долго.
Только на рассвете нас вызвали к начальнику штаба. Из рассказа подполковника Мельникова мы поняли, что противник не ограничился наступлением на Клухор. Немецкие части вышли на перевал Марух и двигались в сторону Хотю-тау, занимая перевалы на Главном Кавказском хребте от Клухора к Эльбрусу. Этими действиями гитлеровцы прикрывали свой фланг и тылы частей, продвигавшихся к Эльбрусу, и одновременно создавали угрозу тылам наших частей, находившихся на Военно-Сухумской дороге.
Наступление на перевалы немцы сопровождали бомбардировкой Сухуми. Их самолеты штурмовали наши войска, двигавшиеся к перевалам.
Узнав о продвижении егерей на важный горный узел Хотю-тау, мы посоветовали начальнику штаба опередить их, перебросив туда самолетами специальный отряд. Мы были уверены, что посадка легких самолетов на снежные поля Хотю-тау возможна. Самолеты, конечно, могли доставить только небольшой отряд, но и этого было бы достаточно, чтобы обороняющиеся продержались до подхода подкрепления из Баксанского ущелья.
Посылка такого отряда выходила за пределы полномочий командования корпуса, и подполковник Мельников обещал доложить предложенный нами план командованию 46-й армии. Нам он приказал готовиться к срочной отправке в расположение штаба 394-й стрелковой дивизии, который находился в то время у селения Генцвиш. Туда уже выехали командир 3-го стрелкового корпуса генерал-майор К. Н. Леселидзе и члены Военного совета фронта.
На ночь опять расположились в фруктовом саду у штаба. Прямо под деревьями разложили спальные мешки. Поужинали грушами, висевшими над головой, и уснули с мыслями о завтрашнем дне, о том, что ожидает нас на перевалах.
Первый бой
Получив последние указания и напутствуемые добрыми пожеланиями подполковника Мельникова, мы отправились с попутной машиной в Захаровну, чтобы оттуда быстрее попасть в штаб 394-й стрелковой.
По дороге в Захаровну я невольно вспоминал 1928 год, когда впервые попал в горы и, перейдя Клухорский перевал с туристской группой, спускался по Военно-Сухумской дороге, чтобы впервые увидеть море. С перевала до Цибельды в то время ходили пешком, а от нее до побережья добирались на лошадях, на "линейках". Сейчас вместо одиночных старомодных "линеек", запряженных парой лошадей, и медлительных абхазских арб в обе стороны стремительно неслись пикапы, газики, "зисы", эмки. Встречался и гужевой транспорт, и вьючные караваны. Дорога была загружена до предела...
Трудное тогда было время для наших войск в этом районе. Части дивизий и подразделения некоторых полков были разбросаны на широком фронте. Иногда подразделение одного полка находилось в расположении другого и на ходу передавалось ему. Все это усложняло управление частями и подразделениями, затрудняло связь между штабами частей. Уже после войны командир 815-го полка майор В. А. Смирнов рассказывал, что, находясь на Марухском перевале, он ни разу не видел командира 394-й дивизии, непосредственно руководившего обороной на Клухорском направлении, и все боевые указания получал прямо из штаба 3-го стрелкового корпуса.
Очень трудно было и со снабжением наших войск на перевалах. По плохой дороге надо было перебросить и подкрепление, и продовольствие, и боеприпасы. Противник и в этом имел преимущества: дороги к перевалам с севера были короче и лучше. Автомобильная дорога доходила до Гоначхира. А потому гитлеровцы вьюками доставляли своим войскам продовольствие и боеприпасы на расстояние не более 30 километров, а до нашей передовой линии грузы шли из Захаровки, которая находилась в 80 километрах. Пришлось немедленно сформировать специальные вьючные подразделения, а для срочной доставки самого необходимого использовать авиацию. Но далеко не все можно было сбрасывать с воздуха. Большие трудности возникали с эвакуацией в тыл раненых. Тяжелораненых невозможно было ни транспортировать на вьюках, ни перенести на носилках. Самолеты же не совершали посадок вблизи передовой. Прифронтовые госпитали были переполнены...
Итак, наш путь на автомашине закончился в Захаровке, примерно в 30 километрах от Сухуми. Здесь был перевалочный пункт и располагались тылы 394-й дивизии. Всем, кто находился в Захаровке, надо было попасть на перевалы как можно скорее. Мы везли с собой снаряжение. А потому для дальнейшей транспортировки нужны были лошади. Нам обещали выделить к вечеру двух лошадей и погонщиков. Пришлось ждать.
На левом берегу Мажарки собиралась в дорогу какая-то часть. Направились туда, рассчитывая присоединиться, если путь ее лежит к перевалу. Какова же была радость, когда узнали, что это 121-й полк 9-й горнострелковой. Полк направлялся к перевалам на помощь нашим частям, отходившим под ударами противника. Приятно было встретить своих учеников и друзей, а их тут оказалось очень много. Командир полка майор И. А. Оршава предложил идти на перевал вместе, но свободных лошадей у него не было. Решили догнать Оршаву в пути, ведь полк, конечно, будет двигаться медленнее нас.
