Между тем состояние здоровья Иоанна XXIII начало резко ухудшаться. Готовясь к неизбежной развязке, папа пересмотрел заново свое завещание, тщательно отредактировав его. 8 октября 1962 г., в самый разгар первой сессии собора, в журнале официальных ватиканских актов появилось его распоряжение об условиях избрания папы ("Summi Pontificis electo"), существенно дополнявшее инструкцию Пия XII по этому вопросу. Иоанн XXIII категорически запрещал делать какие-либо фотографии с умирающего или умершего папы или звукозаписи в папских покоях во время его болезни. Только когда умерший папа будет выставлен для отпевания и прощания, с разрешения камерленго можно сделать с него фотографии. На церемонии погребения папы присутствие журналистов категорически запрещалось. Если в момент смерти папы камерленго нет, то кардинальской коллегии его следует немедленно избрать. До этого же всем распоряжается кардинал-декан. По новому порядку кардиналы, не принимающие участие в конклаве по неуважительным причинам, автоматически отлучаются от церкви. Избрание папы осуществляется ровно 2/3 голосов участников конклава. Если же число голосующих не делится на 3, то требуется 2/3 плюс 1 голос. По инструкции Пия XII вся документация по избранию папы подлежала уничтожению, теперь же она передавалась для хранения в секретный архив Ватикана. Доступ к этой документации разрешается только с согласия папы. Таковы были распоряжения Иоанна XXIII относительно избрания своего преемника.
25 ноября папе исполнился 81 год. Собор направил ему теплое приветственное послание. Поздравительные телеграммы папа получил от многих своих сторонников из разных стран мира. В этот день вечером папе стало плохо, у него резко поднялась температура. Врачам с трудом удалось поставить его на ноги. Они советовали папе изменить свой режим, больше отдыхать, лечиться, но Иоанн XXIII, почувствовав некоторое облегчение, вновь вернулся к своим делам. Он спешил довести до конца начатую им реформу католической церкви, чувствуя, что времени у него оставалось совсем немного.
На первой сессии собора довольно решительно с критикой консервативных порядков в церкви выступали прелаты из развивающихся стран. Индийцы и африканцы требовали сделать католическую церковь менее "западной", более универсальной. Один африканский епископ протестовал против того, что черта обычно изображают черным, а Христа и всех святых-белыми. В этом он усматривал расовую дискриминацию по отношению к католикам-неграм.
28 ноября 1962 г. бразильский епископ Элдер Камара, выступая перед журналистами, предложил закрыть первую сессию не благодарственным, а покаянным молебном. Он выразил также недовольство по поводу того, что собор до сих пор не затронул ни одного крупного вопроса современности. Элдер Камара одновременно высказал похвалу в адрес Иоанна XXIII и объявил, что папа намерен создать комиссию для изучения проблем слаборазвитых стран, демографического взрыва, голода, атомной войны, мира.
7 декабря, в канун закрытия первой сессии собора, другой латиноамериканец-епископ Куэрнаваки (Мексика) Мендес Арсео выступил с предложением снять с евреев нелепое обвинение в убийстве Иисуса Христа и установить дружеские отношения с масонами, преданными анафеме Пием IX и Львом XIII.
Вокруг этих вопросов развернулись жаркие дебаты на последующих сессиях собора.
8 декабря первая сессия собора закончила свою работу. Был объявлен перерыв до сентября 1963 г. На закрытий сессии выступил Иоанн XXIII. Он выразил надежду, что собор завершит свою работу в следующем году. Зная состояние здоровья папы, соборные отцы опасались, что видят его в последний раз.
Итоги первой сессии.
Соборные отцы разъезжались по домам, а мировая печать подводила итоги первой сессии вселенского форума католической церкви.
Сторонники интегристов, приверженцы пачеллианского курса, кипели от негодования, обвиняли Иоанна XXIII в потворстве еретикам, чуть ли не в симпатиях к коммунизму. Они утверждали, что папа пустил "красного" дьявола в церковь, что он невменяем, безответствен. Весьма красноречиво в этом отношении было заявление кардинала Оттавиани, который сказал: "Я надеюсь умереть до окончания собора, ибо тогда я умру как кардинал святой римской церкви, а не как чиновник пропротестантской и прокоммунистической церкви".
Напротив, сторонники обновления церкви были довольны результатами первой сессии собора. Хотя на ней не была принята ни одна схема, ни один документ, сам ход соборной дискуссии показал, что интегристы находятся в меньшинстве и вынуждены сдавать одну позицию за другой. Обновленцы были настроены весьма оптимистично. Годичный перерыв между сессиями собора они надеялись использовать для мобилизации и сплочения своих сил, для пропаганды своих взглядов в печати, с тем чтобы еще более успешно сразиться с интегристами на второй сессии собора. Правда, эти радужные надежды омрачались болезнью Иоанна XXIII. Его смерть могла изменить расстановку сил на соборе в пользу интегристов. Но споры и разногласия внутри церкви уже зашли так далеко, что, по мнению обновленцев, кто бы ни пришел на смену Ронкалли, он будет вынужден считаться с их мнением.
Ив Конгар, известный французский богослов и сторонник обновленцев, подводя итоги первой сессии, писал, что если бы собор на ней закончился, не приняв никаких решений, то и тогда его роль была бы огромной, ибо первая сессия показала, что церковь желает идти новыми путями, епископы же обрели на ней сознание своей силы и независимости по отношению к Риму. Об этом свидетельствовала их активность на первой сессии, где выступило свыше 500 соборных отцов, а 500 других участников собора внесли поправки и предложения к дебатируемым схемам в письменном виде.
Прогрессивная печать в целом оценивала результаты первой сессии собора как известный отход от традиционной ультраправой ориентации католической церкви и поражение ее правого крыла. Дебаты на соборе и высказывания его участников в печати показали, что большинство церковных иерархов отвергает политику отлучений и анафем в адрес коммунистов и высказывается за конструктивный диалог с ними в интересах укрепления мира и борьбы за социальный прогресс.
Разумеется, среди участников собора были и ярые реакционеры, предпринимавшие попытки навязать собору декларации с новым осуждением атеизма, философского материализма, коммунизма, Советского Союза. Но их происки не получили поддержки большинства соборных отцов и даже не стали предметом обсуждения на соборе. Иоанн XXIII решительно отказался пойти на поводу у антикоммунистов. На их назойливые призывы осудить коммунистов Ронкалли отвечал: "Оставьте их в покое, и они мои дети. Обращайте больше внимания не на то, что требует осуждения, а на то, что достойно похвалы".
В отличие от Пия XII, Ронкалли не чурался контактов с политическими деятелями из социалистических стран, доброжелательно отзывался о Советском Союзе. Принимая Ежи Завеского, члена Государственного совета Польской Народной Республики, папа с интересом расспрашивал его о положении в стране, затем разговор перешел на Советский Союз. Папа сказал: "Россия-это великая нация. Советское государство населяют огромные массы людей, там свершаются многие достойные дела".
Итак, первая сессия собора означала, судя по всему, начало крутого поворота в политике Ватикана. Сессия выявила наличие двух противоборствующих течений в лоне церкви - интегристов и обновленцев, или, как их тоже называли, прогрессистов, сторонников перемен, реформ, нововведений в церкви. Но это было только начало длительной и упорной борьбы.
"Мир на земле".
С окончанием первой сессии собора в Ватикане закипела работа по подготовке новой энциклики, посвященной острейшей проблеме современности-обеспечению всеобщего мира.
Начальный набросок этого документа был сделан в грозные дни карибского кризиса. Опубликованию новой энциклики Иоанн XXIII придавал большое значение. Теперь, после того как выявилось, что подавляющее большинство церковных иерархов выступают с позиций обновленчества, папа мог более решительно и откровенно высказать свои взгляды. Преодолевая сопротивление все еще сильной в Ватикане группировки интегристов, Иоанн XXIII попытался сделать это в энциклике "Pacem in terris" ("Мир на земле"), опубликованной в пасхальный четверг 10 апреля 1963 г.
