— Ну а вы подумайте? Для любого человека из вашего времени мы как оракулы, ходячие, доступные. Задергают вопросами о будущем, о потомках, о судьбе, начнут охотиться на наших людей, похищать, интересоваться, допустим, где зарыты клады, как будут вести себя акции на биржах. Это так, самое простое, что приходит на ум. А в стратегическом плане наши с вами извечные противники, которые сейчас называются «союзниками», будут действовать несколько иначе, зная, что на нашей стороне присутствует эффект послезнания. И это особенно, учитывая, какие события происходят сейчас и тем более в ближайшие несколько лет. Вы как человек с техническим складом ума и, что главное, боевой офицер, должны понимать это как ни кто другой.
Я краем глаза наблюдал за Келлером. С ним было намного проще — сказали про будущее, про предательство и Большую Смуту, поглотившую Россию и дали направление движения. Он, не раздумывая, пошел, четко примериваясь кому и как, в каком порядке открутить голову. А вот Колчак был иной, тут нужно быть осторожным, не зря же он, в свое время, получил адмиральские погоны раньше времени, перескочив сразу две ступеньки ну и, конечно, умудрился стать диктатором, тут нужно обладать и зачатками политика. И Александр Васильевич меня не разочаровал. Он кивнул в знак согласия.
— Да, вполне, логично.
— Теперь по вам лично. Догадываетесь, почему привлекли именно вас?
Он смотрел очень пристально мне в глаза, сейчас для него, после всего произошедшего за последние сутки. И он, и я понимали, что сейчас будет задан очень важный для него вопрос, очень важный.
— Этот фильм… Это ведь про меня, про мою судьбу?
— Совершенно верно. Кое-что подправлено, конечно, так сказать, для литературного сюжета, но, в общем, это однозначно про вас, ну и параллельно показана трагедия России. Первая мировая война, как она значится у нас в истории, падение династии, развал государственности, две революции, Гражданская война. Теперь, надеюсь, вы сами ответите, почему мы привлекли вас, Федора Артуровича, вдовствующую и действующих императриц.
Колчак опустил голову, скривился.
— Судя по тому, что писалось в газетах, про ваши резкие и откровенные высказывания, вы хотите вывести Россию из войны и тем самым предотвратить Смуту.
— Если просто, то да. Если более развернуто, и если быть по-настоящему честным и откровенным, то скажем так: я и мои соратники испытываем не просто пренебрежение, а просто презрение к нынешнему императору.
«Опа!». Колчак сразу поднял голову, и на лице выразилось удивление, да и Келлер замер. Ну а я продолжил давить.
— Нынешнему императору не хватило силы воли ни биться до конца за свою страну, ни, тем более, за свою семью. Он довел процветающую империю, доставшуюся от отца до революции, позволив втянуть Россию в абсолютно ненужную ей кровопролитную войну за абсолютно чужие интересы. И все закончилось казнью его, его жены и детей в подвале дома купца Ипатьева в Екатеринбурге, куда они пошли как ягнята на бойню, даже не попытавшись что-то предпринять. А сколько людей полегло на полях сражений? А сколько от эпидемий умерло, а сколько полегло во время Гражданской войны, когда в прямом смысле шли брат на брата?
Коллективный запад, как у нас называется все это шакалье, что постоянно кусает Россию, отрывает от государства куски и тут же их превращая в антирусские анклавы. Простой пример: Польша и Финляндия станут отдельными государствами, где по факту сразу вырежут все русское население, и эти страну всегда будут участвовать во всех антироссийских союзах. Вы ради интереса ознакомьтесь, что стало с семьями русских офицеров в Гельсинфорсе, после того как оттуда ушел Балтийский флот. В этом веке мы воевали и с Польшей и с Финляндией, причем кроваво, жестко, с большими потерями. И то, что они творили с нашими пленными и с захваченным мирным населением заслуживает отдельного разговора. И поверьте, МЫ это не забыли и чуть позже постараемся, скажем так, кардинально и, главное, навсегда устранить эту головную боль для России.
Келлер был немного удивлен от прямоты моих слов, но не шокирован. Мы с ним частенько говорили на эти темы, и он прекрасно знал мою позицию. Да он и сам, уже давно проштудировав причины развала Российской Империи, пришел к подобным выводам, только как генерал старой закалки, все держал при себе ни словом, ни делом не дискредитируя правящую династию.
— А сколько светлых голов покинуло Россию в иммиграцию и разбрелось по миру после начала Смуты? Например, тот же Сикорский. Он сейчас изобретает аэропланы, а после революции иммигрировал в Североамериканские Штаты и фактически поднял у них авиапромышленность и первые вертолеты американцам сделал именно русский иммигрант. Это только один пример. Кстати, если хотите, в окружении Марии Федоровны появился некий человек, генерал Беляев. Так вот, это человек из будущего, из 1942-го года. Он прошел всю эту войну, потом Гражданскую, иммигрировал в Южную Америку, осел в Парагвае, собрал там множество таких же потерявших родину русских людей. Имея большой боевой опыт, фактически с нуля организовал там армию, которая сумела отразить мощное нападение со стороны соседей, у которых, кстати, командовали германские офицеры. У парагвайцев Беляев легендарная личность, вот его, уже старого, но как прямого свидетеля всех перечисленных событий и реально желающего предотвратить Смуту, мы переместили в ваш мир. Поговорите с ним. Вон, Федор Артурович с ним столько времени провел, выясняя подробности и неприглядные роли многих генералов и политиков…
Колчак горько усмехнулся, хотя в глазах уже горел огонек хищника, который готовится к бою, увидев жертву.
— Ваши выводы, Александр Васильевич?
— Ну, судя по случайной оговорке Олега Владимировича, или неслучайной…
Он усмехнулся, уже более спокойно и даже иронично, глянув на Дегтярева, который состроил демонстративно невинное лицо, что вызвало смешки и разрядило атмосферу в комнате.
— … про лидеров Белого движения, вы собираете вокруг себя ярых монархистов, лидеров, способных повести за собой людей. Если б на вашей стороне не было бы их Императорских Величеств Марии Федоровны и, что удивительно, Александры Федоровны, я бы подумал, что готовится государственный переворот со сменой императора. А так…
— Ну-ну, интересны ваши выводы, — тут уже и я улыбался.
— Вы в первую очередь обратились к ним как к женщинам, и, скорее всего, показали, что ждет их, и что особенно их детей и единственный вариант спасти жизнь и удержать трон, это предотвратить Смуту, а для этого нужно выйти из войны. Умно, очень умно. Но ответьте на самый главный вопрос, зачем вам, потомков победивших революционеров все это нужно? Не похожи вы на добрых самаритян.
— Зачем? Ну что ж, этот вопрос нам задают часто. Как вы, господа, насчет того, чтобы посмотреть мир будущего?
* * *
Хм, все повторяется и опять немного в каком-то гротескном виде. Мы снова въезжаем так знакомый и так любимый Севастополь. Вот только сейчас это не выжженный прямым ядерным ударом город из моего мира, не израненный осадой, многочисленными бомбежками и артиллерийскими обстрелами город 1941-го года. Нет, это Севастополь образца 1914-го года. Вот как. Я тут учился, служил, и все равно каждый раз получал неописуемое удовольствие, возвращаясь в него после долгого отсутствия…
У нас оставалось в запасе еще четыре дня, до операции «Севастопольская побудка» и, чтоб не терять время начали действовать. Естественно пользоваться местным железнодорожным транспортом мы не стали. Тут было слишком много неприятных моментов: и нерегулярность, из-за постоянного прохождения на фронт военных эшелонов, а соответственно с заменами паровозов в дороге могли бы возникнуть проблемы. Генерал Келлер конечно фигура знаковая, известная, но не настолько, чтоб ему везде безоговорочно давали зеленый свет. Хотя можно было бы помахать серьезными бумагами-бегунками с подписью Николая II. Императора все-таки Александра Федоровна додавила и он, ознакомившись с тем, какой сюрприз ожидает Черноморский флот в ближайшее время, просто махнул рукой, когда узнал, что все давно распланировано и проработано и всю операцию по противодействию будут проводить личные головорезы-келлеровцы Марии Федоровны в контакте с избранными моряками.
