— Понимаю, что это совершенно нелогично, — процедил Адам сквозь зубы, — но после того, что произошло сегодня, мне невыносима мысль о другом, бывшем или настоящем. Я ни с кем не хочу тебя делить, Лаури.

— Это обоюдно? — спросила Лаури.

— Конечно, обоюдно, — отрезал он. — Правила игры! — У него потемнели глаза. — И что это в тебе такое? Я хочу тебя снова. Прямо сейчас.

Лаури посмотрела ему в глаза, дыхание ее участилось, кровь прихлынула к лицу, когда он притянул ее к себе и снова начал целовать в лицо и ниже, в шею. Наконец из последних сил она оттолкнула его.

— Адам, мне надо передохнуть. Все это немного неожиданно.

— Неожиданно! — он хохотнул. — Я же предупреждал тебя несколько дней назад. Их взгляды встретились.

— Значит, завтрак у тебя был частью задуманного плана?

В глазах Адама неудержимо плясали искорки.

— Ну конечно. Мысли о том, как завлечь тебя в постель, не давали мне спать по ночам.

Взгляд Лаури заметно смягчился от такой прямоты.

— Я и сама должна признаться в своих тайных девических грезах, — слегка улыбнулась она. — Хотя, говоря откровенно, они не идут ни в малейшее сравнение с реальностью. Теперь я понимаю, почему девицы без ума от тебя.

Он схватил ее за плечи и потряс.

— Перестань опошлять, Лаури. Ничего подобного до сих пор не бывало. И даже не могу объяснить, в чем тут дело. Если на то пошло, то по обычным меркам ты не такая уж красивая и фигура у тебя не сногсшибательная…

— Как у других, — язвительно закончила она за него.

— Да прекратишь ты наконец носиться с этими другими? Просто верь мне, когда я говорю, что то, что было между нами, нечто редкостное и прекрасное. Для меня, во всяком случае, — сердито оборвал он себя и оттолкнул ее.

Лаури притянула его к себе, обхватив рукой за шею.

— И для меня — ты это сам знаешь. Адам поцеловал ее долгим поцелуем, затем с явной неохотой разжал объятия.

— Пора дать тебе лечь в постель, — сказал он, гладя ее по щеке.

— Я, наверное, не засну. — Она двусмысленно улыбнулась. — Слишком много времени я сегодня провела в постели.

Сон скоро переместился в конец списка важнейших дел Лаури, потому что Адам требовал, чтобы они проводили вместе все свободное время; он не скрывал, что, как только он возглавит фирму, личного времени у него больше не будет.

— Видеться мы, разумеется, будем как можно чаще, — уверял он ее, — но уже только по уик-эндам, пока я буду входить в дела. Ну, а пока что, — одарил он ее такой улыбкой, от которой сердце у нее перевернулось, — я хочу видеть тебя непрерывно. Начнем прямо сейчас.

— Что значит; долой одежду и в постель, так? — насмешливо откликнулась Лаури и вскрикнула, оттого что он схватил ее и одним движением расстегнул молнию на ее платье.

— Именно так, — подтвердил он, и они со смехом упали на широкую постель.

Сара и Руперт были явно обеспокоены, что не укрылось от Лаури, но со свойственным им тактом старались не вмешиваться, и за это Лаури уважала их еще больше, о чем и сказала Саре, когда та забежала как-то утром к ней с дымящимся блюдом паштета на ланч.

— Чем бы вы там ни занимались с Адамом, — строго заявила Сара, — есть вам, видно, некогда. Ты худеешь не по дням, а по часам. Одни глаза остались. Ты что, вообще не спишь?

— Как только выдается минутка… — Лаури запнулась и залилась краской.

— Ну, ешь, пока горячий, — вздохнула Сара. — А я приготовлю кофе. — Вскоре она вернулась с двумя чашками и, присев на подлокотник диванчика, смотрела на Лаури, пока та ела. — Стало быть, не продержалась.

— Нет, — Лаури смело встретила вопрошающий взгляд ее красивых глаз. — Что, боюсь, и так видно.

— Если уж ты сама заговорила, голубушка, то да, — Сара помешкала. — Твой отец в курсе?

— Я сказала ему, что у меня есть друг.

— Ты так называешь Адама? Лаури криво усмехнулась.

— Отец вряд ли будет счастлив, если я назову его любовником. Это, знаешь ли, звучит слишком сильно.

— Но вполне соответствует положению дел. Ты по уши влюблена, как я вижу, да?

— Ты и сама знаешь, что да. А если честно, то с того самого момента, как первый раз увидела его.

— В таком случае просто чудо, что ты так долго держалась. — Сара внимательно изучала свои ногти. — А он?

Лаури поколебалась. — Я не перестаю удивляться, что он тут же старается залучить меня в постель, как только мы встречаемся, если ты это хочешь узнать. Но и не в постели нам вдвоем очень хорошо. С Адамом не соскучишься. Он прелесть. Однако дальше этого все для меня такой же туман, как и для тебя.

— Руперт сходит с ума, словно он твой папенька, представляешь?

— Ужасно мило с его стороны. Но скажи ему, чтобы не беспокоился. Я с самого начала знала, что делаю.

Сара поднялась.

— Во всяком случае, помни, что, если мы понадобимся, мы здесь. В любое время.

— Спасибо, Сара, — улыбнулась Лаури. — Кстати, Адам предлагает взять Эмили с Домиником к себе в воскресенье утром поплавать и потом где-нибудь позавтракать.

— Что означает первый попавшийся бар, — сказала Сара, явно довольная. — Как это мило со стороны Адама, учитывая, что в данных обстоятельствах ему дорога каждая минута!

А потом Лаури умудрилась чем-то отравиться и провалялась пару дней в постели, лишившись возможности видеться с Адамом. Мучась от болезни и антибиотиков, которыми пичкали ее, Лаури лишний раз убедилась в преданности Сары, которая безотказно ухаживала за ней, удалив Руперта и детей на время ее болезни и выздоровления.

Адаму разрешили явиться только после того, как Лаури убедилась, что ее больше не рвет, но явился он с цветами, книгами и в неколебимой уверенности, что ей для полного выздоровления нужен свежий воздух.

— У моих стариков есть домик в нескольких милях от Херефорда, — поделился он с ней своими планами. — В конце недели я отвезу тебя туда. Там тишина, покой и ни одной живой души. — Он присел на краешек кровати и улыбнулся ей. — Я тоже страдаю. Я не обнимал тебя целую вечность.

— Не думаю, что ты получишь удовольствие.

Посмотри, на что я похожа, — сказала она, и ее побледневшее личико слегка зарумянилось.

— Ерунда! — В подтверждение своих слов Адам привлек ее к себе и страстно поцеловал. — Я приеду за тобой в пятницу днем.

Согласившись на его предложение, Лаури заметно пошла на поправку. Она объясняла это тем, что перспектива провести уик-энд с Адамом подействовала лучше всяких лекарств.

Родительский домик находился вдали от жилых мест; туда вела полузаброшенная дорога, по которой они проехали мимо нескольких редких жилиш. а затем углубились в пустошь, где на мили вокруг действительно не было ни одной живой души.

— Здесь нам никто не помешает, — проговорил Адам, ведя машину по заросшему парку к дому, откуда открывался дивный вид на долину. — Мы с Питером любили бывать здесь. Он был намного старше меня, но позволял мне бродить с ним по пустоши, ходить стрелять кроликов, собирать хмель в сентябре. А иногда мы убегали из дома и ночью и часами лежали, ждали, когда мимо пробежит семейство барсуков.

Лаури обвела окрестности восхищенным взглядом и затем с горячностью протянула руки к Адаму.

— Невероятно. Спасибо, милый, что привез меня сюда.

Он крепко обнял ее, поцеловал, но тут же отстранился с решительным видом:

— Сначала ужин, затем пораньше в постель. Ты, должно быть, утомилась.

— Я ни капли не утомилась, но мысль о том, чтобы пораньше в постель, звучит соблазнительно. — Она игриво посмотрела ему в глаза.

— Если будешь так улыбаться, окажешься в постели еще раньше, — предостерег он ее со смехом. — Пойдем, поможешь мне приготовить ужин.

Позже, когда они лежали рядом в кровати, обессиленные любовью, особенно бурной после долгого воздержания, Лаури всем существом наслаждалась необычайной после Лондона тишиной, задумчиво всматриваясь в темноту, которая здесь, вдали от городских огней, была более осязаемой и плотной. Это место будто создано для медового месяца. Несмотря на все сомнения, она твердо знала, что хотела бы принадлежать Адаму всю свою жизнь, но, чувствовал ли он то же самое, сказать было трудно. Он любил ее так, словно она была пищей, по которой он изголодался, болтал о всякой всячине, смеялся и осыпал ее экстравагантными комплиментами. Но никогда даже слова не было про любовь. Лаури придвинулась к Адаму и поклялась горячей клятвой так или иначе убедить его, что брак их взаимная судьба.