Из всего сказанного следует заключить, что порядок всегда представляет собой лишь единообразную и необходимую связь причин и следствий или последовательность действий, вытекающих из свойств тел и существ, пока они остаются в некотором состоянии, а беспорядок есть изменение этого состояния; что все необходимо в порядке вселенной, в которой все действует и движется сообразно свойствам тел и существ; что в природе, где все следует законам своего собственного существования, не может быть реального беспорядка или зла. Отсюда вытекает, что в природе, где нет следствий без достаточных причин, где все причины действуют по определенным, неизменным законам, зависящим от их существенных свойств, а также от сочетаний и модификаций, составляющих их постоянное или временное состояние, нет и не может быть ничего случайного, что разум - это способ бытия и действия, свойственный некоторым определенным существам, и что если бы мы захотели приписать разум природе, то он означал бы в ней просто способность сохранять свое деятельное существование с помощью необходимых для этого средств. Отказывая природе в свойственном нам самим разуме, отвергая разумную причину, которую считают ее двигателем или основой наблюдаемого в ней порядка, мы ничего не приписываем случаю или какой-то слепой силе, объясняя все наблюдаемое нами с помощью реальных, известных и легко доступных познанию причин. Мы признаем, что все существующее есть следствие свойств, присущих вечной материи, которая путем смешений, сочетаний и изменений форм производит наблюдаемые нами порядок, беспорядок и разнообразие. Мы слепы, когда выдумываем какие-то слепые силы; приписывая явления природы случаю, мы просто обнаруживаем незнание ее сил и законов. Мы не становимся умнее и тогда, когда начинаем приписывать эти явления какому-то разуму, понятие о котором имеет источником нас же самих и никогда не согласуется с действиями, приписываемыми нами верховному существу. Мы пытаемся подменить вещи словами и, затемняя идеи, которые никогда не осмеливаемся ни точно определить, ни проанализировать, воображаем, будто достигли правильного понимания.

Глава 6. О ЧЕЛОВЕКЕ, О ЕГО ДЕЛЕНИИ НА ФИЗИЧЕСКОГО ЧЕЛОВЕКА И ЧЕЛОВЕКА ДУХОВНОГО, О ЕГО ПРОИСХОЖДЕНИИ.

Применим теперь рассмотренные выше общие законы к наиболее интересующим нас существам природы. Посмотрим, чем может отличаться человек от других окружающих его существ; исследуем, не имеет ли человек точек соприкосновения с последними, благодаря которым он, несмотря на существующие между ним и животными различия, поступает все же согласно универсальным правилам, которым подчинено все. Наконец, рассмотрим, обоснованы или фантастичны представления человека о самом себе, до которых он дошел, размышляя над" собственным существом.

Человек занимает определенное место среди той массы тел и существ, совокупность которых образует природу. Сущность человека, то есть отличающий его способ бытия, делает его способным к различным способам действия или движениям, одни из которых просты и видимы, а другие сложны и скрыты. Человеческая жизнь представляет собой лишь длинную цепь необходимых и взаимосвязанных движений, источником которых являются либо причины, скрытые внутри самого человека, как кровь, нервы, волокна, мышцы, кости словом, твердые и жидкие вещества, входящие в состав его тела, либо внешние причины, которые, действуя на человека различным образом, модифицируют его, как окружающий его воздух, пища, которой он питается, и вообще все предметы, непосредственно действующие на его чувства и, следовательно, производящие в нем непрестанные изменения.

Как и все существа, человек стремится к самосохранению; он сопротивляется разрушению, испытывает силу инерции, тяготеет к самому себе, притягивается сходными с ним и отталкивается противоположными ему объектами, ищет первых и избегает последних или пытается их устранить. Эти различные способы действия и модификации, на которые способен человек, получили разные наименования; мы вскоре будем иметь случай рассмотреть их подробнее.

Какими бы чудесными, скрытыми, сложными ни были как видимые, так и внутренние способы действия человеческой машины, внимательно исследуя их, мы увидим, что все действия, движения, изменения этой машины, ее различные состояния, совершающиеся с ней катастрофы постоянно регулируются законами, присущими всем существам, которых природа порождает, развивает, обогащает способностями, растит, сохраняет в течение некоторого времени, а под конец разрушает или разлагает, заставляя их изменить свою форму.

Человек вначале представляет собой лишь незаметную точку, части которой бесформенны, движения и жизнь которой ускользают от нашего взора, одним словом, нечто такое, в чем мы не замечаем никаких признаков качеств, называемых нами чувством, разумом, мыслью, силой, рассудком и так далее. Эта точка, помещенная в соответствующем вместилище, развивается, расширяется, растет благодаря непрестанному присоединению притягиваемых ею родственных ее существу веществ, которые сочетаются и ассимилируются с ней. Выйдя из этого вместилища, способного в течение некоторого времени сохранять, развивать, укреплять слабые зачатки его организации, человек вырастает и становится затем взрослым: его тело принимает значительные размеры, движения становятся заметными, все части его тела приобретают чувствительность и он превращается в живую и действующую массу, которая чувствует, мыслит и выполняет функции, свойственные существам человеческого рода. Эта масса приобретает описанные нами способности лишь потому, что постепенно растет, питается, восстанавливает себя, непрерывно притягивая к себе вещества, которые мы считаем инертными, бесчувственными, неодушевленными, и соединяясь с ними. Между тем именно эти вещества образуют деятельное целое, которое живет, чувствует, рассуждает, размышляет, желает, обдумывает, выбирает и может более или менее успешно обеспечивать самосохранение, то есть поддержание гармонии в собственном существовании.

Все движения, или изменения, испытываемые человеком в течение его жизни как со стороны внешних предметов, так и со стороны заключенных в нем самом субстанций, благоприятны или пагубны для его существа, поддерживают в нем порядок или приводят его в беспорядок, сообразны или несообразны с основной тенденцией его способа существования, одним словом, приятны или неприятны ему. По своей природе человек вынужден одобрять одни из таких изменений и не одобрять других; одни делают его счастливым, другие несчастным; одни становятся предметами его желаний, другие - предметами его опасений.

Во всех явлениях человеческой жизни от рождения до смерти мы видим лишь цепь необходимых причин и следствий, сообразных с законами, общими всем существам природы. Все способы действия, чувства, идеи, страсти, желания и поступки человека есть необходимые следствия его собственных свойств и свойств влияющих на него существ. Все, что он делает и что происходит в нем, является следствием сил инерции, тяготения к самому себе, притяжения и отталкивания, стремления к самосохранению - словом, энергии, общей человеку со всеми наблюдаемыми нами существами. Эта энергия лишь проявляется в человеке специфическим образом, зависящим от его особенной природы, отличающей его от существ какой-нибудь другой системы, или другого порядка, бытия.

Источником заблуждений, в которые впал человек, изучая самого себя, является, как мы вскоре покажем, его убеждение, будто он самостоятельно совершает различные действия, всегда действует в силу собственной энергии и в своих поступках и желаниях, являющихся их мотивами, независим от общих законов природы и от предметов, которые природа заставляет - часто без его ведома и всегда вопреки ему - действовать на него. Если бы человек внимательно исследовал себя, он понял бы, что все его движения отнюдь не самочинны, что его рождение зависит от причин, лежащих вне его власти, что без своего ведома он входит в систему, в которой занимает определенное место, что от рождения до смерти он непрерывно изменяется под воздействием причин, которые вопреки ему влияют на его организацию, видоизменяют его существо и определяют его поведение. Малейшее размышление должно было бы показать ему, что твердые и жидкие элементы его тела и весь скрытый механизм последнего, по его мнению независимый от внешних причин, постоянно испытывают влияние этих причин и в противном случае были бы совершенно не способны действовать. Разве не ясно, что темперамент человека совершенно не зависит от него самого, его страсти являются необходимым следствием этого темперамента, а его желания и поступки определяются этими страстями и взглядами, принятыми им отнюдь не по собственной воле? Разве большее или меньшее количество или степень разгоряченности его крови, большая или меньшая степень напряжения его нервов и мышц, его постоянные и преходящие наклонности не определяют в каждый момент его мысли, желания и тревоги, его видимые и скрытые движения? Разве состояние, в котором он находится, не зависит необходимым образом от той или иной модификации окружающего его воздуха, от качества принимаемой им пищи, от происходящих в нем самом скрытых сочетаний, которые сохраняют порядок в его организме или вносят в него беспорядок? Одним словом, все должно было бы убедить человека в том, что в каждое мгновение своей жизни он является пассивным орудием необходимости.